Иллюзия

— Сегодня я переспала с другим мужчиной."

Дэн Дженкинс остановился на полпути, чтобы достать из холодильника "Майклоб", и оглянулся на Кэролайн, свою очаровательную 29-летнюю жену. Она стояла в дверном проеме между кабинетом и кухней. Он только что вернулся домой с работы и позволил себе одну кружку пива, которая помогла ему расслабиться после тяжелого дня, проведенного за страховкой.

Он покачал головой и снова посмотрел на нее, гадая, что же она на самом деле сказала. Фрейдистская ошибка была понятна, учитывая то, что он пережил за последние два с половиной года, из них они полтора года женаты с Кэролайн, и его беспокоило, что это всё ещё происходит. К этому времени он уже должен был прийти в себя.

Он заставил себя улыбнуться ей. Она не улыбнулась в ответ. Как и каждый день, он возблагодарил Бога за то, что он привел её в свою жизнь. Она была похожа на ожившую дрезденскую куклу. Длинные светлые волосы, розовые щёки, красные губы и голубые глаза. Стройная вверх и вниз, с достаточным количеством изгибов, чтобы её рабочий наряд из блузки и брюк выглядел сексуально.

Не такие откровенные изгибы, какими обладала 34-летняя Холли, но хорошо, что Кэролайн в этом смысле, как и во всех других, отличалась от его обманщицы шлюхи бывшей жены, о которой он до сих пор молился каждую ночь, чтобы она умерла от какой-нибудь ужасной изнуряющей болезни.

— Господи, милая, на минуту мне показалось, что ты сказала... Я не слушал. то ты сказала?

Она посмотрела на него с таким печальным и холодным выражением, что его рука, державшая пиво, задрожала.

— Я сказала, что сегодня переспала с другим мужчиной. Фрэнк Миллер из офиса. Знаешь, он работает в сфере информационных технологий. Вы познакомились с ним на вечеринке в прошлом месяце. Большой блондин.

Дэн открыл и закрыл рот. Его поразила глупая мысль, что он, должно быть, похож на рыбу с этим открывающимся и закрывающимся ртом. Слова не выходили.

Она не двигалась. Он даже не видел, как двигаются её груди, показывая, что она дышит. Она могла бы быть настоящей фарфоровой куклой.

— На случай, если ты не понял, Дэн, я занималась с ним сексом. Я поехала в мотель и полдня трахалась с ним.

— Что. .. - Он осторожно положил" Майклоб " на кухонный стол. Безумная мысль пришла ему в голову, что он должен быть осторожен, чтобы вытереть её, если она прольётся.

— Что...ты. .. ты – как..

Наконец он овладел своим ртом.

— Даже не смей так шутить, Кэролайн. Как ты могла, чёрт возьми? Это было бы не смешно, даже если бы. ..

Если уж на то пошло, выражение её лица стало ещё печальнее, но слова были просто холодными.

— Даже если бы твоя сучья жена Холли не изменила тебе со своим здоровенным парнем и не выгнала тебя из дома. Разве не это ты хотел сказать, Дэн? Это больно, не так ли? Но это случилось снова. Сперма другого мужчины сейчас в моей киске. Хочешь, подойди сюда и проверь.

Он не мог дышать. Это было невозможно. Он спал и в любую минуту мог проснуться, обнаружив рядом с собой тихо дышащую Кэролайн. Он протянет руку и поцелует её, и возблагодарит Бога, что она пришла спасти его жизнь после того, как Холли сделала всё возможное, чтобы уничтожить её.

Он яростно заморгал, стараясь не заплакать от смущения. Он и так пролил достаточно слёз, когда Холли сказала ему, что влюбилась в другого мужчину и собирается выйти за него замуж. Только позже он узнал, что она изменяла ему в течение многих лет и влюбилась в своего последнего бойфренда.

— Зачем ты это делаешь, Кэролайн? Я тебе не верю. Ты этого не сделала. Не в твоём характере быть такой стервой. Мы женаты всего полтора года, но я знаю тебя лучше.

Она покачала головой.

— Прости, Дэн. Это правда. Но ты ещё не спросил меня, почему? Зачем я поехала с Фрэнком в мотель? Почему я стянула с него штаны и сосала его член, пока он не брызнул на меня? Почему я раздвинула ноги, чтобы он мог засунуть в меня свой твёрдый член и кончить дважды в течение следующих двух часов? Мы сделали это в миссионерском стиле и по-собачьи. Фрэнку это понравилось, и он хочет сделать это снова.

Дэн откинулся на прилавок и на мгновение почувствовал, как мир вокруг него закружился. Он добрался до стула за кухонным столом, прежде чем упал.

Он подумал, что она шутит, но холодные слова сказали ему, что она говорит правду. Почему, чёрт возьми, это была его единственная мысль. Почему опять? Почему я?

Наконец он смог выдавить из себя слова.

— Ладно, жалкая сука, я тебя укушу. Почему? Зачем тебе так поступать с человеком, который тебя любит? Я бы отдал за тебя жизнь. Наши дети любят тебя, любят с тех пор, как мы начали встречаться. Я понимаю Холли. Она была жалкой, изменяющей, любящей член шлюхой. Но ты. .. Неужели я так плох в постели? Неужели мой член такой маленький?

Впервые с тех пор, как она заговорила, Кэролайн подошла к нему и остановилась менее чем в футе. Она протянула руку и обхватила ладонью его лицо, странно успокаивая.

— Нет, ты не так уж плох в постели. У меня было не так уж много мужчин, но, судя по моему собственному опыту, ты чертовски хорош. И Фрэнк был не больше тебя, может быть, чуть шире, но я не брала линейку, чтобы сравнить вас. Дэн, причина, по которой я изменила тебе и трахнула Фрэнка, заключается в том, что я должна снова привыкнуть трахаться с другими мужчинами.

Несмотря на то, что она говорила по-английски, она могла бы говорить на мандаринском китайском. Он совершенно не понимал, о чём она говорит.

Он накрыл её ладонь своей. Ощущение его плоти рядом с её было единственным, что имело значение в этом мире.

— Что, чёрт возьми, это значит?

— Я подаю на развод, Дэн. Сегодня я тебя покидаю. Я соберу свои вещи, во всяком случае большую их часть, сегодня вечером и поеду к маме. И так как мы не собираемся быть вместе, и так как я должна начать новую жизнь, я решила, что буду трахаться с другим мужчиной. О, и я хотел причинить тебе боль настолько сильно, насколько это вообще возможно, и я знала, что этот грёбаный Фрэнк причинит тебе боль больше, чем что-либо ещё, что я могла бы сделать.

Дежа вю - настоящая вещь, решил он. Он чувствовал себя так же, как в тот день, когда он вошёл в свой предыдущий дом, и Холли, с большими двойными сиськами, вздымающимися под тонкой блузкой, вместо того, чтобы поприветствовать его поцелуем и потереть грудь, сказала ему, что влюбилась в прежнего парня и хочет, чтобы он съехал этой ночью. Она разводилась с ним.

Но ведь даже Холли, какой бы стервой она ни была, не пыталась причинить ему боль, как это делала её любящая замена, на которой он женился, чтобы попытаться заполнить пустоту в его сердце, оставленную Холли. Теперь Кэролайн вырывала то, что осталось от его сердца. И хуже всего было то, что он до сих пор не знал, почему.

Он почувствовал, как его охватывает огромная усталость. Это была попытка выдавить из себя слова. Все, чего он хотел, - это подняться наверх и рухнуть. Хорошо, что сегодня был будний день и дети были с Холли. Он знал, что должен быть зол, взбешен и желать убить прекрасную суку, стоящую перед ним, но это было так, как будто первое предательство Холли украло весь гнев из него. Всё, что у него осталось, - это печаль.

— Думаю, я знаю правила. Должно быть, это был старый бойфренд, с которым ты снова встретилась, или ты нашла какого-то нового парня и решила, что совершила ошибку, выйдя замуж за 37-летнего переступника вроде меня? В кого ты теперь влюблена?

— В тебя. Это всегда был ты, с того самого дня, как пришёл ко мне в кабинет. До этого момента я никогда не верила в любовь с первого взгляда.

Он взял её руку и убрал от своего лица.

— Позволь мне уточнить. Ты влюблена в меня, была влюблена, и идёшь в мотель трахаться и сосать у какого-то парня, потому что собираешься развестись со мной и хочешь причинить мне боль. Что такого в этой картине, чего я не понимаю?

— Я всё ещё люблю тебя. Я выбрала Фрэнка, чтобы трахаться, потому что каждая девушка на работе говорит, что он жеребец и настоящий любовник. Я хотела, чтобы он нажал на мои кнопки, чтобы заставить меня кончить так сильно, что я забуду о тебе – на некоторое время. Когда я сосала его, а он брызгал мне на грудь, грудь и лицо, мне было приятно быть с другим мужчиной. И он может есть, Боже, он может есть киску. И когда он начал трахать меня...он знает все кнопки.

— Но, хотя я наслаждалась этим и наслаждалась тем, как он наслаждается мной, он никогда не звонил в мой колокольчик. У меня не было оргазма. Я не могла этого понять. С тобой и со мной...ну, ты же знаешь, как это бывает. Я никогда не знала, насколько сильно или сколько раз я могу кончать, пока не легла с тобой в постель. Я думала, что с ним будет то же самое, но это было не так. Мне пришлось пару раз притвориться, чтобы не задеть его чувства. Наверное, я люблю тебя так сильно, что просто нажимать на кнопки больше не получается.

Он уставился на неё. Было достаточно трудно поверить её словам, поверить, что она раздвинула ноги для другого мужчины, отсосала его член и позволила ему кончить на себя, а затем поверить, что она любит его так сильно, что не смогла получить оргазм. Что - то здесь было не так.

— Но, - сказала она, - я решила, что это не имеет значения. Я буду трахаться с Фрэнком или с кем-то ещё снова и снова, и в конце концов я перестану любить тебя и буду отвечать им так же, как отвечаю тебе. Может быть, не так дико, как я была с тобой, потому что я не думаю, что когда-нибудь снова буду любить кого-то так, как я любила тебя. Но я смогу жить своей жизнью.

Он схватил её маленькие, тонкие руки в свои и потянул вниз, пока она не опустилась на колени перед ним и слегка подняла голову, чтобы посмотреть ему в глаза.

— Кэролайн, ради Бога, подумай. Я не понимаю. Как ты можешь любить меня и говорить, что наш секс - это лучшее, что у тебя когда-либо было, и хочешь развестись со мной?

— Я дала тебе больше года, Дэн. Я старалась изо всех сил, но больше не могу. Я не могу жить с изменщиком.

Он не мог поверить своим ушам, и ему почти хотелось смеяться и плакать одновременно. Она разрушила их брак, трахнув другого парня, потому что думала, что ОН ей изменяет? Ему хотелось схватить её и вколотить немного здравого смысла в эту хорошенькую, совершенно глупую головку.

— Господи, неужели ты думаешь, что я тебе изменяю? Кэролайн, я не прикасался ни к одной женщине с того дня, как мы встретились. Признаюсь, у меня был секс с парой женщин после того, как Холли меня бросила. Но это закончилось в тот день, когда мы встретились. Никогда не было никого, кроме тебя. Как ты вообще могла такое подумать? Неужели кто-то солгал тебе обо мне?

Она убрала его руки и встала. Теперь она смотрела на него сверху вниз, и, несмотря на то, что он знал, что невиновен, он чувствовал себя куском дерьма под чьим-то ботинком.

— Я не говорила, что ты с кем-то спишь, Дэн. Ты влюблён в другую, а это то же самое, что измена. Ты обещал мне, что будешь любить и лелеять только меня, и ты солгал. Ты влюблён в другую каждую минуту нашего брака.

У него было ужасное чувство, что он знает, к чему всё идет. Кэролайн ошибалась, но как заставить её поверить ему?

— Ничего подобного.

Она ударила его по лицу, и одного шока было достаточно, чтобы он слетел со стула на пол. Кэролайн была не из тех женщин, которые дают пощёчины. Пощёчину открытой ладонью, за которой стоит сила, сила страсти, сила гнева.

— Не смей мне врать, Дэн. Окажи мне любезность, по крайней мере, будь со мной честным. Ты разрушил мою жизнь. Ты обманом заставил меня выйти за тебя замуж. Ты заставил меня влюбиться в тебя. Ты, наверное, погубил меня ради других мужчин. Но не продолжай лежать поверх всего того дерьма, что ты со мной сделал.

— Я больше не люблю её, Кэролайн. Я не. Ты должна мне верить.

— Нет, нет. Ты знаешь, что разговариваешь во сне? Нет, ну ты же знаешь. Ты плакал по ней, умолял вернуться к тебе. Ты выкрикивал её грёбаное имя, когда кончал в меня. Ах ты, ублюдок! Ты знаешь, как мне было больно. Сколько раз ты трахал меня с закрытыми глазами, чтобы представить себя внутри её киски?

Она глубоко вздохнула.

— Все мои друзья, все они, и моя мать, говорили мне не выходить за тебя замуж. Они сказали, что ты был раздавлен разводом и Холли тебе изменяла. Они сказали мне, что я рикошет. Что ты любишь её, о чем свидетельствует тот факт, что вы дрались, как кошка с собакой, за всё. Тебя больше интересовала попытка причинить ей боль, чем забота о собственных детях и жизнь со мной. Они сказали, что ты либо вернёшься к ней, если она согнет тебе мизинец, либо поймёшь, что не любишь меня, и перейдёшь к кому-нибудь другому после того, как успеешь исцелиться.

— Но я была глупа и говорила себе, что моя любовь может изменить тебя, исцелить, привести ко мне. И я была готова ждать, пока ты разлюбишь её. Я ждала больше года, Дэн. Но ты все равно разговариваешь во сне. И я до сих пор вижу твоё лицо, когда упоминают её имя.

— Чёрт возьми, Кэролайн, она ранила меня сильнее, чем кто-либо. Она вырвала моё сердце. Она мать моих детей. Конечно, у меня есть чувства к ней. Мы были женаты более 10 лет. Но я её не люблю. Ты должна мне верить.

— А я не верю. Я целый год наблюдала за тобой, Дэн, ты - мужчина, влюблённый в другую женщину. Я сделала всё, что могла, но проиграла, а она выиграла. Я надеюсь, что когда-нибудь вы с ней снова будете вместе, потому что я не могу представить, чтобы ты когда-нибудь был счастлив с кем-то ещё.

Она вышла из кухни. Он поймал её у входа в их – то, что было их – спальню и схватил сзади за плечи.

— Ты хочешь, чтобы я встал на колени и умолял? Я буду. Я сделаю всё, что угодно, Кэролайн. Что-нибудь. Я должен ненавидеть тебя за то, что ты трахаешься с другим мужчиной, но я прощаю тебя. Что тебе надо? Ты хочешь, чтобы мы переехали в другой город? Другое государство? Что я могу сделать?

Она дернулась, и он ослабил хватку.

— Ты можешь отпустить меня и уйти. Давай я заберу свои вещи и уберусь отсюда. Наш брак был ошибкой.

Он смотрел, как она уходит, и всё, что он мог сказать, было: - Не уходи, не уходи.

Через некоторое время он спустился в кабинет, взял бутылку "Дьюара", наполнил стакан и начал неуклонно работать над тем, чтобы получить дерьмо. Он услышал, как она вышла через парадную дверь, но даже не попытался встать. Теперь, когда её больше не было рядом, он сидел перед темным телевизором, пил и плакал, пока ночь не ушла.

На следующий день он проснулся только в одиннадцать утра, но поскольку у него было собственное страховое агентство и штат сотрудников, ему не нужно было спешить на работу. Через некоторое время он решил, что всё к черту, и поехал в Джексонвилл-Бич, примерно в двадцати милях от своего дома в Джексонвилле, штат Флорида.

Он вышел на пляж, оставив ботинки и носки в машине, и стал смотреть, как над головой летают чайки и несколько упрямых северных туристов загорают на холодном ноябрьском воздухе осеннего флоридского дня. Он мог бы попытаться придумать, как выбраться из коробки, в которой оказался, но он не думал, что есть выход.

Сначала его брак, длившийся 10 лет, рухнул в один день, когда он обнаружил, что был всего лишь билетом на еду для обманщицы шлюхи, которая была матерью двух его любимых детей. Он пришёл в себя после этого фиаско и нашёл другую женщину, которую любил, а теперь она пошла и трахнула незнакомца и готовилась развестись с ним за то, что он любил свою бывшую жену - сучку.

"Как доказать, что ты не любишь?" - подумал он. Разве молитва о том, чтобы она умирала ужасной смертью каждую ночь, даже если бы можно было это доказать, докажет? Он не был психиатром, но был достаточно умён, чтобы понять, что причина, по которой он так сильно ненавидел Холли, заключалась в том, что он действительно любил её. Боль от её предательства была не такой яркой, как раньше, но если он думал об этом, он чувствовал сердечный приступ.

Но он любил Кэролайн. Это он тоже знал. Ведь можно любить двух женщин одновременно, не так ли?

На следующий вечер, в среду, он позвонил Кэролайн домой, и та сказала, что не хочет с ним разговаривать. Он позвонил ей в четверг на работу, и она повесила трубку. Он проезжал мимо её офиса в час закрытия и видел, как она вышла с большим блондином, должно быть, Фрэнком, и разговаривала с ним по дороге к его машине. Но, к его облегчению, они не прикасались друг к другу и не целовались, и когда он последовал за ней так незаметно, как только мог, она поехала прямо к дому своей матери в парке мобильных домов на Западной стороне города. Он позвонил ей в пятницу на работу, и она сказала, чтобы он перестал ей звонить.

— Прости, детка, но я схожу с ума. Я не знаю, что делать. Я теряю женщину, которую люблю больше всего на свете, веришь ты в это или нет. Пожалуйста, скажи мне, что я могу что-то сделать, чтобы остановить это. Ты мне нужна.

— Я ещё зла на тебя, Дэн, должна тебе сказать. Но.. я кое - что придумала. Я не собираюсь говорить тебе, что не подам на развод, но есть кое-что, что ты можешь сделать, что заставит меня подумать о том, чтобы дать нам второй шанс.

— Просто скажи мне, что бы это ни было, я сделаю это.

— Не знаю, будешь ли ты так рад, когда услышишь это. Я приду к тебе – к нам – сегодня вечером.

— Мы можем пойти куда-нибудь поужинать и поговорить об этом?

— Нет, это не свидание. Я хочу поговорить с тобой, а потом поеду домой.

— И снова гулять с Фрэнком? Тебе не хватило в первый раз?

Он проклял себя в ту же минуту, как эти слова слетели с его губ. Это было не то, что он хотел сказать, но он был так ревнив и зол, что не мог остановиться.

— Нет, я иду гулять, с мамой и двумя её подругами. Они всегда ужинают в пятницу вечером. И, Дэн, я больше не буду встречаться с Фрэнком. Я сказала ему, что это было только один раз, и он был в порядке. Я ни с кем не буду встречаться, пока наш развод не будет окончательным.

– Я. .. мне не следовало этого делать. Я знала это. Но я была чертовски зла на тебя. Я просто хотела сделать тебе больно. Но это было неправильно. Другого мужчины не будет, пока я не стану свободной женщиной. И даже если мы разведёмся, я всегда буду жалеть, что сделала это с тобой.

Он набрал знакомый номер Холли, который теперь ненавидел. Он заставил себя говорить вежливым тоном с этой сукой, которая сожгла его жизнь.

– Я. .. мне очень жаль, Холли. Я знаю, что должен забрать детей в 6 вечера на выходные, но кое-что случилось. Это важно, иначе я бы не спрашивал. Ты не возражаешь, если я заберу детей завтра утром?

— Да, я возражаю. Мы с Биллом. .. но неважно. Когда ты их заберёшь?

— Как насчет 9 утра?

— Хорошо, я приготовлю их.

— Спасибо.

Она повесила трубку, не сказав больше ни слова.

Повесив трубку, он покачал головой. Последнее время она вела себя почти как человек. Это было странно. В первый год после того, как они расстались, они не обменялись ни одним приличным словом. Это была нескончаемая борьба, чтобы увидеть, кто может дёрнуть за цепь другого. Конечно, он знал, что в основном это была его вина. У неё был их дом, их дети и большинство их друзей. Всё, что у него было, это боль и смущение от того, что он был брошенным идиотом, который никогда не предвидел, что это произойдёт.

Но за год, прошедший с тех пор, как она снова вышла замуж за этого парня Билла, о котором он никогда не слышал, она почти превратилась в порядочного человека. Конечно, почти на полгода она исчезла. Билл привозил и забирал детей во время назначенных судом визитов, Билл, с которым он разговаривал. По какой-то причине она почти полностью избегала его. Тем не менее, теперь она в основном была порядочной. Но, несмотря на перемены, он по-прежнему был осторожен с ней, как с плюющейся коброй.

Хотя Кэролайн сказала, что это не свидание, он приготовил спагетти карбонара с нуля, которые она любила. И он купил хорошую белую Асти, потому что она тоже её любила. Он чувствовал себя старшеклассником, готовящимся к первому свиданию. Он пропылесосил кабинет и отполировал кухонную стойку. Он хотел, чтобы всё было как можно лучше. Если это был последний раз, когда он проводил время с Каролиной в их доме, он хотел, чтобы всё было как можно лучше.

Ровно в семь вечера он услышал, как её "Сатурн-2005" въехал на подъездную дорожку. Он приготовил спагетти и поставил их на обеденный стол вместе с вином, хорошими блюдами и столовыми приборами. Он зажег две свечи в обоих концах комнаты и глубоко вдохнул ароматный воздух. И молился о чуде.

Раздался стук в дверь, и то, о чём он даже не подозревал, было хрупким, разбилось внутри него при этом звуке. В дверь постучала незнакомка, не то что женщина вернулась поговорить с мужем после короткой разлуки.

Он открыл и упивался её видом. Она была одета в повседневный синий пуловер, защищающий от ноябрьского холода, и белые слаксы, которые плотно облегали её. Против своей воли он почувствовал, как его член начинает покалывать.

— Привет, - сказал он, улыбаясь и вглядываясь в её лицо, пытаясь понять, зачем она здесь.

— Привет, Дэн.

Она вошла внутрь и понюхала воздух.

— Свечи и карбонара. Ты ведь ничего не пропустил?

Он пожал плечами и усмехнулся.

— Прости, но я должен был попытаться. Даже если это не свидание, не могла бы ты выпить бокал вина и немного карбонары? Просто два человека немного поели и выпили по бокалу вина. Никаких обязательств.

Легкая улыбка исчезла с её лица, и она покачала головой.

— Нет, я не останусь. Я пришла сюда поговорить, а потом ухожу. Я действительно не думаю, что это принесёт какую-то пользу, но я должна попытаться. Я не хочу разводиться с тобой, не хочу пытаться забыть тебя. Но, честно говоря, я не думаю, что ты сможешь сделать то, о чем я тебя попрошу.

— Что бы это ни было, я это сделаю. Если ты дашь нам один шанс. Если я не любил тебя так сильно, как должен был, то буду любить. Я проведу остаток своей жизни, навёрстывая упущенное за последний год. Я не знал, что говорю во сне, и, клянусь Богом, понятия не имел, что выкрикиваю её имя в постели. Но ты не можешь просто так вырвать из своей жизни десять лет любви к кому-то. Никто не может. Это не значит, что я не люблю тебя.

Она села на диван в гостиной и посмотрела на него.

— О, я знаю, что ты любишь меня, Дэн. Я никогда в этом не сомневалась. Я просто знаю, что ты недостаточно любишь меня. Рано или поздно наш брак закончится, пока в нашей постели будут три человека и две женщины в твоём сердце. Чем дольше я буду ждать, чтобы оставить тебя, тем больнее мне будет. И я не делаю тебе никаких одолжений. Ты либо вернёшься к Холли, если она когда-нибудь поймёт, какой идиоткой была, либо найдёшь кого-то нового, кого-то, кто не запятнал бы твои воспоминания о жизни с Холли, и ты сможешь любить её без всяких оговорок.

— Ты так ошибаешься.

— Может быть, но именно так я себя и чувствую, и есть только один способ поверить, что ты сможешь забыть её и начать новую жизнь со мной.

— Всё, что угодно, только назови, и я это сделаю.

Она посмотрела ему в глаза и сказала: - Тогда иди к ней и прости её. Прости её, и чтобы это было правдой, когда ты скажешь, что прощаешь её. А потом вернёшься и убедишь меня, что отпустил всю ненависть и боль, которые испытываешь к ней. Тогда я подумаю о том, чтобы вернуться к тебе.

Он ошеломлённо уставился на неё. Из всего, что он мог ожидать услышать от неё...

— Конечно, я позвоню ей и поговорю с ней. Это будет нелегко, но.....

— Я хочу, чтобы ты встретился с ней лицом к лицу и сказал, что прощаешь её за то, что она изменяла тебе и трахалась с другими мужчинами, забрала твой дом и твоих детей и разбила твое сердце. И это не могут быть просто слова. Я узнаю это, когда ты вернёшься ко мне. Ты должен изменить своё отношение, Дэн, или у нас не будет никаких шансов – никогда.

Он просто смотрел на неё, пока она не встала, а затем прошла мимо него, открыла дверь и ушла из его жизни. Он простоял там минут десять, прежде чем вошёл в кухню и начал есть карбонару, не чувствуя вкуса.

Он должен был простить женщину, которую любил слепо, не понимая, что она сосала чужие члены, прежде чем вернуться домой, чтобы подарить ему тёплый, женственный поцелуй, в котором, вероятно, были остатки чужой спермы. Он должен был простить женщину, которая трахалась с другими мужчинами, будучи замужем за ним, прежде чем встретить мужчину, в которого она влюбилась.

Он должен был простить женщину, которая променяла десять лет интимных, случайных и привычных ночей на новую жизнь с незнакомцем. Он должен был простить женщину, которая разрушила его жизнь и даже не удосужилась сказать ему, почему он был недостаточно хорош для неё, заставляла его каждую ночь задаваться вопросом, что с ним не так, что всей этой любви было недостаточно, чтобы удержать её. Чего не хватало, чего не хватало в нём?

Почему Кэролайн просто не попросила его полетать, взмахнув крыльями? У него было бы столько же шансов сделать и то, и другое.

Он боролся с этим весь уик-энд, водя 7-летнего Боба и почти 9-летнюю Бекки в кино и боулинг, потому что они оба только что открыли для себя эту игру, благодаря любви Билла к этой игре. Он поморщился, когда они впервые заговорили о новом муже Холли и его интересах... Но дети хорошо разбираются в людях, и им, похоже, очень нравился этот парень, так что он мог мириться с угождением интересам Билла.

И он боролся с этим всю следующую неделю после того, как они уехали домой. Он не мог заставить себя набрать номер Холли, а когда в ту субботу заехал за детьми, то даже не смог посмотреть ей в глаза.

Неделя превратилась в две недели, и у него снова появились дети. Он не был уверен, почему она превратилась в почти человеческое существо, но все приличные вещи, которые она сделала, казалось, произошли с тех пор, как она встретила и вышла замуж за этого парня Билла.

Оба ребенка спрашивали, оба уик-энда, где Кэролайн. Она проникла в их сердца, и оба уик-энда, когда он сказал им, что они немного поссорились и что она какое-то время живёт с матерью, стали ощутимо тягостными. Они настояли на том, чтобы позвонить ей, и она была готова поговорить с ними. Оба ребенка плакали, но, казалось, наслаждались разговором с ней. Хотя они дали понять, что она готова поговорить с ним, он отказался. Он не мог говорить с ней, пока её неудовлетворенное требование стояло между ними, как неразорвавшаяся мина.

Потом прошел месяц, и однажды, когда он сидел возле её офиса в центре Джексонвилла, он увидел, как она вышла на улицу с блондином Фрэнком. Он увидел, как высокий мужчина наклонился, чтобы поцеловать её в губы и обхватить одну грудь так, чтобы её не могли увидеть коллеги, выходящие за ними. Дэн увидел, как она повернула лицо, так что губы Фрэнка коснулись её щеки, но она позволила ему на мгновение коснуться груди, прежде чем освободиться.

Пока он наблюдал за этой сценой, внутри него была ещё одна маленькая смерть. Он не сомневался, что она была честна с ним и больше не трахалась с Фрэнком. Но Фрэнк преследовал её, в этом не было никаких сомнений, и мало-помалу он заявлял на неё свои права. К тому времени, когда дело дойдет до развода, она упадёт с ним в постель без всякой борьбы.

Через пять недель после их последнего разговора, в 10 утра в офисе страхового агентства Дэна появился мужчина с официальным пакетом. После того, как он передал его Дэну и сказал: "Вас обслужили", он повернулся и вышел. Дэн поднял трубку, и сказал своим сотрудникам, что его не будет до конца дня.

Он остановился в темноте возле того, что раньше было его домом, и подошёл к двери. Хотя его раздражало, что ему приходится стучать, чтобы войти в дом, который он купил и платил платежи в течение 10 лет и вкладывал в него свой собственный пот, он постучал.

Дверь открыл Билл. Его волосы были ближе к черному, чем тёмно-каштановые, и он носил очки на большом орлином носу, но в остальном он был так близок Дэну внешне, что мог бы сойти за брата.

— Дэн, - спокойно сказал он.

— Мне нужно увидеть Холли.

Мгновение спустя Холли стояла чуть позади и сбоку от своего нового мужа. Дэн понял, что она машинально взяла Билла за руку. Он не хотел этого, но взгляд на неё ударил его в живот так сильно, как никогда. Блондинка с пышными формами, экстравагантной грудью и задницей, которую она всегда мучила, считая слишком большой, но которая была просто великолепна.

Он не мог смотреть на неё без видений этих фантастических грудей, обхвативших его член, пока он двигался между ними, пока он не брызнул ей в рот и лицо и вниз по этим идеальным склонам. Он помнил вкус её киски, когда она снова и снова кончала ему в рот, и звук её стонов, когда она говорила ему, что любит его и особенно любит его член.

Это была настоящая буря страсти и любви, и он, хоть убей, не мог понять, как всё это рухнуло и сгорело.

— Чего ты хочешь, Дэн?

— Мне нужно поговорить с тобой, Холли.

— Если речь идет об алиментах или свиданиях с детьми, тебе нужно либо обратиться к адвокатам, либо поговорить по телефону. Мы не-

— Дело не в детях. Мне нужно поговорить с тобой с глазу на глаз. Сейчас.

Что-то в его тоне заставило Билла сделать ещё один шаг между ними, а Холли отступить. Билл поднял руку ладонью вверх, как бы останавливая Дэна, когда тот приближался к жене.

— Это не то место, приятель. Это наш дом. Если есть что-то, что тебя волнует, пусть юристы делают свое дело.

Дэн просто стоял и смотрел на человека, который был так похож на него, пока тот не опустил руку и не посмотрел на него, словно пытаясь прочесть его мысли. Холли уставилась на него с выражением, которое Дэн не мог понять. Он надеялся, что это может быть какой-то след вины и стыда.

— Не вздымай свою шерсть. Я здесь не для неприятностей. Мне просто нужно поговорить с моей. .. бывшей женой несколько минут.

— О чём? - спросила Холли, переминаясь с ноги на ногу, словно нервничая, что, вероятно, и было правдой. Это было самое большее, что они сказали друг другу – без крика - за последние полтора года.

— Не здесь, Холли. Мне нужно поговорить с тобой наедине. Где-то в другом месте.

Холли и её муж обменялись взглядами. Дэну не нужно было быть телепатом, чтобы понять, о чём они думают.

— Не обижайся, Билл, но это личное, между мной и женщиной, которая когда - то была моей женой. Тебя это не касается. И я хочу сделать это где-нибудь ещё, а не здесь. У этого места слишком много воспоминаний. Послушай, мы развелись почти два года назад. Если бы я собирался причинить ей боль, это было бы тогда, когда я ненавидел её до глубины души. Или, по крайней мере, когда я ненавидел её намного больше.

Пара обменялась ещё одним взглядом, и он увидел, как Холли отрицательно покачала головой.

— Холли, ты же знаешь, что я не причиню тебе вреда. Мы были женаты 10 лет. Я отец твоих детей. Я любил тебя так сильно, что это почти уничтожило меня, когда я потерял тебя. Разве 10 лет не дают мне права на 30 минут твоего времени?

Она посмотрела на мужа, а Билл просто смотрел в пол. Было очевидно, что он отдаёт ей решение.

Она сложила руки вместе и, не глядя ему прямо в глаза, сказала: - Мы. .. всё. .. всё наконец-то уладилось. Дети привыкли к жизни в двух новых семьях. Ты, кажется, счастлив с. .. Кэролайн. Зачем ворошить...

Дэн переступил порог дома, который никогда больше не будет принадлежать ему. На этот раз она не отступила, но Билл, казалось, сделал шаг в сторону, так что между ними ничего не было. Наконец она посмотрела ему в глаза, и он подумал, что впервые за два года они по-настоящему посмотрели друг на друга.

— Я не собираюсь ничего ворошить, Холли. Я не собираюсь умолять тебя вернуться или обзывать. Просто мне нужно с тобой поговорить. Сегодня вечером. Это не может ждать. Я объясню, но я хочу сделать это, когда нас будет только двое. Ради Бога, как ты могла сделать то, что сделала со мной, забрать моих детей, уничтожить меня и не дать мне несколько минут?

Затем он повернулся к Биллу.

— Холли знает меня, она знает, что я ничего ей не сделаю. Она мать моих детей. Я просто хочу поговорить с ней. В "Шони", в нескольких кварталах отсюда. У нас будет свой разговор, но вокруг будут люди, если ты волнуешься.

Они отошли на несколько шагов и тихо заговорили. Наконец она вернулась и встала перед ним, такая чертовски красивая, что Дэну было больно смотреть на неё.

— Хорошо, Дэн. Иди туда. Я буду через пару минут. Я обещаю.

На какую-то долю секунды его охватило нестерпимое желание рассмеяться и спросить, значит ли это обещание для неё так же много, как обещания, которые она дала десять лет назад, чтобы любить и лелеять его. Но он остановил себя. Ничего хорошего из этого не выйдет, а если он оскорбит её, это может лишить его последнего шанса вернуть Кэролайн.

Он вышел, не сказав больше ни слова. Он ждал за столиком в задней части ресторана, когда она вошла через 30 минут. Она, казалось, замедлила шаг, приближаясь к нему, и он мог сказать, что она не хотела быть рядом с ним.

Ну и чёрт с ней, подумал он. Ему будет чертовски неудобно, так почему ей должно быть удобно? Она на мгновение заколебалась, потом села напротив него. Они были единственными людьми на четыре кабинки в любом направлении. Было уже 7.30 вечера холодной ноябрьской ночью. Вероятно, в это время ночи у них не будет слишком много дел. К их столику подошла толстая официантка с морщинистым лицом, заметно морщившаяся каждый раз, когда её ноги касались пола.

— Скверная ночь для прогулки, - сказала она. - Что я могу сделать для вас, ребята?

— Мне кофе. - Тебе?

Холли покачала головой.

— Дайте ей кофе со сливками и сахаром. Это согреет тебя. Ты всё ещё так это воспринимаешь, не правда ли, сладкая? - Он не мог удержаться от последнего слова, вспоминая все ночи, когда они приходили в такие места, как это, когда он знал, что будет внутри неё ещё до того, как ночь закончится. И это снова сильно ударило его. Какого чёрта она его бросила?

На её лице промелькнуло раздражение. Но она сморгнула влагу и сказала: - Ты всё ещё помнишь это?

— Я многое помню, Холли. Многое я хотел бы забыть, но не могу.

Она посмотрела на официантку и сказала: - И кусок вишнёвого пирога.

Он хотел улыбнуться, но воспоминание снова ударило его в живот. Она любила вишнёвый пирог, который подавали в "Шони", и он никогда не возражал против этого, потому что, как она говорила, "каждая унция, казалось, шла прямо к моим сиськам."

Когда официантка ушла, она с минуту смотрела на стол, потом встретилась с ним взглядом и сказала: - Что было так важно, что мы должны были встретиться вот так. Поговорить. Я не могу отсутствовать больше 30 минут, иначе Билл придёт искать меня. Это как – то связано с Кэролайн? Дети сказали мне, что вы живете отдельно.

Он не осознавал, что собирается сказать это, пока не услышал её, а затем услышал свой собственный голос: - Сегодня мне вручили документы о разводе.

Возможно, она и была действительно великой актрисой, но ему показалось, что Холли выглядела искренне опечаленной.

— Боже мой, Дэн. Мне очень жаль. Дети её очень любят. И они сказали, что вы, ребята, кажетесь очень близкими. Что случилось?

— Дэн, я искренне сожалею, но какое это имеет отношение ко мне? Почему нам так срочно понадобилось встретиться?

— Она ушла из-за тебя.

Она просто смотрела на него, словно не понимая его слов.

— Что? Как? Она не думает, что мы-

— Она сказала мне, что я люблю тебя и что наш брак - фикция.

— Это безумие.

— Нет, - медленно произнес он и, наконец, взглянув на неё, ослабил бдительность. - Она была права. Я просто никогда не был достаточно честен, чтобы признать это.

Она покачала головой, словно не желая признавать правду, и медленно произнесла:

— Я не знала...

— Ты должна была это знать. Ты не можешь ненавидеть кого-то так сильно, как я ненавижу тебя, если ты не любишь так сильно. И до сих пор люблю, как и в тот день, когда узнал, что ты трахаешься с этим мудаком.

Он глубоко вздохнул. Он должен был сделать это прежде, чем его нервы сдадут, и он сломается и убежит.

— Я не хочу любить тебя. Я хочу любить Кэролайн. Но ты всё ещё там, вытесняя любую другую женщину, которую я мог бы полюбить. Я хочу, чтобы ты ушла из моего сердца. Я хочу быть свободен.

Печаль на её лице, казалось, только росла по мере того, как до неё доходили его слова.

— Она сказала мне, что я должен сделать, чтобы сохранить наш брак, и поэтому я здесь.

— Что? Почему?

— Я здесь, чтобы простить тебя, Холли.

Она посмотрела на него так, словно он говорил на каком-то иностранном языке.

— Что?

— Я здесь, чтобы простить тебя.

Она выглядела так, словно хотела что-то сказать, но слова не шли.

— Я знаю, что ты сделала, но я устал ненавидеть тебя и любить. Ты предала меня, разрушила мою жизнь и выбросила мою любовь к тебе, как вчерашний мусор. Я хочу думать, что ты чудовище, шлюха, законченная сука, но я знаю, что это не так.

— Сегодня у меня было много времени подумать, вспомнить. Ты слишком любишь детей, чтобы быть настоящим монстром. Я никогда не думал, что ты полностью злая. Вот почему ты причинила мне такую боль. Если бы ты была просто гнилой сукой и я совершил ужасную ошибку, женившись на тебе, я мог бы забыть тебя.

Теперь в её глазах появился отчётливый туман.

— Но ты порядочный человек, если не считать отношения ко мне. Ты хорошая дочь, хорошая мать, хороший друг. Люди в вашем агентстве недвижимости любят тебя. Я единственный человек, с которым ты когда-либо обращалась как с дерьмом. Я никогда не мог этого понять. И до сих пор не знаю.

— Но у тебя должна была быть какая-то веская причина для того, что ты сделала. Может быть, я никогда не был достаточно хорош в постели, чтобы удержать тебя дома. Я так не думал, но кто знает. Чёрт, в этом нет ничего необычного. Если бы ты не была моей, если бы я не любил тебя так сильно, я мог бы смириться с тем, что браки распадаются. Люди разлюбили друг друга. Просто всё по – другому, когда это происходит с тобой.

Официантка подошла к концу его слов и, казалось, была смущена тем, что услышала. Она оставила два кофе и пирог и поспешила прочь.

Он сделал глоток кофе. Он сосредоточился ещё на несколько секунд, затем посмотрел на неё. В её глазах стояли слёзы, но она не произнесла ни слова.

— Как бы то ни было, Холли, я решил отпустить ненависть. Мы никогда не будем друзьями, но я постараюсь жить дальше и забыть тебя. Я всегда буду рядом с тобой, когда дело касается детей. И, Боже, как это тяжело, я надеюсь, что этот парень, твой новый муж Билл, я надеюсь, что он сможет дать тебе то, чего не смог я.

Всё почти закончилось, а он был жив. Он не был уверен, что его сердце не перестанет биться в какой-то момент, но он выжил. Он глубоко вздохнул, встал и вышел из кабинки.

— Это всё, Холли. Я просто хотел тебе это сказать. Счастливой вам жизни.

Прежде чем он успел уйти, она положила свою руку на его, и это остановило его, как будто его ударили электрошокером. Это было первое прикосновение почти за два года.

— Сядь, Дэн.

Он разрывался. Часть его хотела убежать от неё, а другая половина хотела прыгнуть на неё и сорвать одежду. Слезы прекратились, но у неё был такой вид, словно она вернулась с похорон своей самой близкой подруги.

— Я слушала тебя. Ты меня выслушаешь? Я должна тебе кое-что сказать...и это причинят тебе ещё больше боли, чем ты уже получил. Но ты заслуживаешь правды. И я надеюсь – это поможет тебе двигаться дальше.

Он не мог не думать: "Господи Иисусе, ты причинишь мне ЕЩЁ больше боли, чем уже причинила. Возможно ли это вообще?"

Но он скользнул обратно в кабинку. Он увидел на её лице нечто такое, чего не видел ни в тот день, когда она сказала ему, что выгоняет его, ни в последующие дни. Он не мог сказать, что это было, но что-то двигалось под этой сильной, спокойной внешностью.

— Мы никогда не говорили об этом, а я должна была. Нехорошо было оставлять всё как есть, но это...это было частью всей нашей проблемы.

Он понятия не имел, о чём она говорит и что будет дальше, но знал, что ничего хорошего из этого не выйдет. Она выглядела так, словно делала глубокие вдохи, чтобы собраться с силами и заложить в него словесную бомбу, которую собиралась бросить.

Наконец она сказала это.

— Ты говоришь, что любил меня и всё ещё любишь. Дело вот в чём... Я никогда не любила тебя... так.

Каким-то образом ей удавалось смотреть ему в глаза.

— Никогда?

Он не мог поверить своим ушам. Даже зная то, что он теперь знал, он не мог заставить себя поверить в это.

— Даже в самом начале?

Теперь она наконец отвела взгляд и с минуту смотрела на стол, но в конце концов снова подняла на него глаза.

— Ты мне нравился. Ты мне очень нравился. Ты помнишь, я встречалась с Дэйвом и Бобом, когда ты появился в кадре, когда мы встретились в той торговой палате в ту субботу вечером.

Он вспомнил. Ему было 26 лет, он работал в другом страховом агентстве, пока не набрался опыта, чтобы открыть свое собственное. Он дважды был близок к женитьбе, но из этого ничего не вышло, и они расстались, прежде чем всё стало слишком серьезно. Ему было 26 лет, он был возбуждён и просто хотел посмотреть, сможет ли он с кем-нибудь переспать, когда согласился пойти на вечеринку Торговой палаты в большой колокольной Южной башне в центре Джексонвилла в ту субботу вечером.

Он был недурён собой, и ему здорово везло в ночных клубах, так что он решил, что в эту ночь ему может повезти. Но он никогда не ожидал увидеть видение, которое встретило его взгляд, стоя с группой других женщин возле кассового бара. Она была одета во что-то прозрачное и светло-голубое, и даже сквозь ткань он видел, что она невероятно сложена. Он всегда обожал большие сиськи. И они у неё были. Она не была слишком высокой или низкой. В самый раз. Блондинка с хорошей внешностью калифорнийской серфингистки и фантастическим телом.

Он привлёк внимание бармена, одного из тех студентов колледжа, которые зарабатывают деньги на стороне на подобных мероприятиях. Дэн достал 50-долларовую купюру и вложил её в руку парня. - Она твоя, если ты мне расскажешь или узнаешь, что пьёт блондинка в синем с большими сиськами.

Парень посмотрел на стойку и улыбнулся.

— Хороший человек со вкусом. Если бы я не работал, я бы сам попытался это сделать. Я не прислуживал ей, но позвольте мне спросить пару парней.

Он вернулся через минуту и сказал: - Ром и кока-кола с одной вишенкой. Хоуи сказал, что он слышал, как она говорила, что хотела бы иметь кучу вишен, но они все идут ей в задницу.

Дэн ухмыльнулся и протянул ему еще 20 долларов.

— Я заметил, что твой напиток умирает, - сказал он, встав перед блондинкой и между ней и двумя её подружками, которые на минуту замолчали и обшаривали глазами толпу в поисках ходячих пенисов.

Она удивлённо посмотрела на него, а потом увидела бокал, который он протягивал ей. На её лице застыло непонимающее выражение, а затем появилась медленная, восхитительная улыбка. В тёмной жидкости покачивалась дюжина вишен.

— Прошу прощения, но я подумал, что стоит узнать, что ты пьёшь, и один из барменов сказал мне, что ты любишь вишни, но они все идут тебе в задницу.

Улыбка мелькнула. Она явно пыталась с этим бороться.

— Извини, что я это говорю, и не хочу переходить на личности, но с такой задницей ты можешь съесть целый бушель этих штучек, и это совсем не повредит.

Она опустила глаза и покраснела на мгновение, затем подняла их и начала откровенно оценивающе смотреть на него, с головы до ног, и на секунду остановилась на выпуклости в его штанах, которую он просто не мог опустить.

— Вы пошли на все эти неприятности, занимаясь детективной работой, только для того, чтобы угостить меня выпивкой? Почему я стою всех этих усилий?

— Надеюсь, когда-нибудь я смогу показать тебе, как я рад тебя видеть, - сказал Дэн, увидев что-то в её глазах, что подсказало ему, что ему очень скоро повезёт.

Он вернулся из прошлого с болезненным ощущением в животе. Как такое хорошее может обернуться таким плохим?

— Мне нравился Боб, страховой агент, с которым я встречалась, но на самом деле я любила Дейва. Помнишь, я рассказывала тебе, как мы были близки к тому, чтобы пожениться, и что я действительно любила его. Но когда он переехал к кому-то другому, я ревновала. Когда я встретила тебя на той вечеринке, я была очень возбуждена. Ты был горячий. И мне понравилось, как мы трахались в ту первую ночь после вечеринки. Я начала встречаться с тобой горячо и сильно, чтобы заставить Дейва ревновать.

— Он всё больше увлекался девушкой, с которой жил, и поэтому мы с тобой встречались всё чаще, и чем больше мы встречались, тем больше ты мне нравился. Ты был милый и добрый, и секс был невероятным. Но опять же, ты же знаешь, я всегда любила секс. Я была горячей шлюхой. И тебе всегда это во мне нравилось.

— И вот однажды Дейв позвонил мне и сказал, что влюбился в неё и собирается на ней жениться. Поэтому я бросилась в тебя. Это было весело. Ты обращался со мной как с принцессой. Никто никогда не обращался со мной так.

— Через несколько месяцев он женился на ней. А потом ты помнишь те две недели, что тебе пришлось провести в Нью-Йорке на учёбе, когда ты готовился открыть собственное агентство. Так вот, однажды Дэйв неожиданно позвонил мне и сказал, что поссорился с Мэри, девушкой, на которой женился. На самом деле это был конфликт из-за меня, и он пришёл ко мне домой.

— Мы оказались в постели. Никаких оправданий. Мы с тобой ещё не были женаты, но к тому времени мы уже были близки. Во всяком случае, ты так думал, но, честно говоря, для меня ты был просто парнем, с которым я встречалась, потому что моё сердце было разбито. Короче говоря, я трахалась с Дейвом все две недели, пока тебя не было.

Она снова встретилась с ним взглядом.

— Потом ты вернулся, а Дэйв помирился с Мэри. У меня не было причин рассказывать о случившемся, потому что я не видела, что сделала что-то не так. А потом, месяц спустя, я узнала, что беременна Бекки. Когда ты узнал об этом, ты сказал, что мы должны пожениться, и не принял бы отказа, хотя я пытался отговорить тебя. Помнишь, я пыталась сказать тебе, что нам не нужно жениться. Рождение ребёнка вне брака больше не было чем-то ужасным.

— Но ты был так взволнован и так счастлив. А Дэйв вернулся к Мэри и сказал мне, что у нас был всего лишь роман, что Мэри - женщина, с которой он собирается провести всю свою жизнь. У меня не было мужчины, которого я любила, и я могла бы сказать, что ты любишь меня и тебе нравится идея завести ребёнка и создать семью. Поэтому я сказала себе, что у нас будет хорошая жизнь вместе, даже если я не буду любить тебя.

Дэн вспомнил те дни и то, как он был счастлив, узнав, что эта великолепная женщина, которая каждую ночь зажигала его постель, родит ему ребенка.

Осознание этого расцвело в его голове, как ядерная бомба. Он знал, почему она не смотрит ему в глаза.

— Не говори мне...Не говори, мать твою...

Когда она подняла глаза, в них блестели слёзы.

— Да. Я проверила её после рождения. Я никогда не говорил тебе. Я проверила Дейва. Он не хотел этого делать, но я сказала ему, что подам на него в суд и запрошу алименты на следующие 18 лет, если он откажется, но если он позволит мне проверить его, я никогда не скажу тебе, и ты подумаешь, что ты отец. И... Дейв был её биологическим отцом.

Дэн вскочил на ноги, выскользнул из будки и попытался удержаться, чтобы не ударить её.

— Ты сука. Ты жалкая сука. Я действительно думал, что смогу простить тебя после всего, что ты сделала. Я сказал себе, что ты больше ничем не можешь мне навредить. Но я был так неправ. Ты забрала у меня мою дочь, чёртова сука. И я уверен, что Боб тоже не мой. Чёрт бы тебя побрал.

Он прошел мимо неё, стряхивая её руки, когда она попыталась схватить его, и игнорируя её призывы остановиться и выслушать её. Холодный ночной воздух бодрил, когда он вышел наружу. Приятно было замерзнуть. Он потерял жену и детей, и вот-вот потеряет свою новую жену, и в свои почти 40 лет он окажется один, как никогда в жизни.

Он сел в свой "Мустанг" и повернул ключ в замке зажигания, готовясь выехать со стоянки. Только взгляд в зеркало заднего вида остановил его от убийства бывшей жены. Она стояла позади машины, скрестив руки на груди, как бы провоцируя его отступить.

Он опустил стекло со стороны водителя.

— Убирайся к чёртовой матери от моей машины, Холли. Клянусь Богом, я убью тебя, я поеду прямо на тебя, если ты не пошевелишь задницей.

— Я не двинусь. Если ты убьёшь меня, как ты вообще встретишься с Бобом и Бекки?

Он открыл дверцу и двинулся к ней, даже не успев сообразить, что делает, оставив машину на нейтральном холостом ходу.

— Если придется, я вырублю тебя и просто выброшу твоё бесчувственное тело куда-нибудь подальше.

Она вздрогнула, но не отступила.

— Я знаю, что причинила тебе боль, Дэн, но я же говорила, что будет больно. Но поверь мне, возвращайся со мной и дай мне закончить. Я думаю, ты будешь рад, что сделал это; по крайней мере, я надеюсь, что ты это сделаешь. Несмотря ни на что, ты должен дать мне закончить. Если ты хочешье, чтобы ваш брак с Кэролайн удался, ты должен это услышать.

— Как, чёрт возьми, ты говоришь мне, что мои дети не мои, а потом, вероятно, будет ещё хуже, хотя я не могу представить, что может быть хуже, чтобы помочь мне спасти мой брак?

Он остановился перед ней, и она потянулась, чтобы взять его за руку.

— Пожалуйста.

Он последовал за ней обратно в "Шони", чувствуя на себе нервные взгляды официанток и менеджера. Он подумал, не вызвали ли они полицию.

– Всё в порядке, мы просто. .. немного повздорили. Теперь всё кончено.

Когда они снова сели в кабинку, она сказала так тихо, что никто не мог услышать:

— Я сказала, что Дейв был биологическим отцом Бекки. Ты её ОТЕЦ. Она не знает, и Дэйв не знает. Никто не знает, кроме тебя, меня и Билла. Никто больше никогда не узнает. И когда ты перестанешь страдать, ты поймёшь, что это не имеет значения. Разве ты любишь её меньше, зная?

Он моргнул и машинально ответил: - Но разве Боб мой?

— Да. После того как мы поженились, у меня не было секса ни с кем другим – в течение многих лет. Ты был замечательным мужем. Но..

— Но что. Что я сделал не так Холли. Я думал, что наша сексуальная жизнь прекрасна. Мне казалось, что ты пытаешься выебать мне мозги каждый раз, когда мы падаем в постель. Зачем тебе понадобилось искать странного?

Она покачала головой и снова потянулась к нему. Он хотел оттолкнуть её, но этот вопрос уже два года терзал его изнутри, и он был готов мириться с её прикосновениями, если она хоть раз скажет ему правду.

— Я занималась недвижимостью. Каждый день я видела незнакомых мужчин. Это означало, что мужчины приставали ко мне каждый день. Ты же знаешь, я всегда была кошачьей мятой для парней. Наверное, всё дело в сиськах и заднице. И долгое время я пыталась оттолкнуть их, хотя часто приходила домой такая мокрая, что мне приходилось менять трусики до твоего прихода, потому что я знала, что ты подумаешь, что я занимаюсь сексом.

– Но некоторые из этих парней. .. они мне нравились. Они мне очень нравились. Они напомнили мне о тебе, и не говори мне, что если бы я была замужем на вечеринке в тот вечер, ты бы не приставал ко мне и не делал всё возможное, чтобы трахнуть меня до конца ночи. Я слишком хорошо тебя знаю.

— Ладно, может быть, я бы так и сделал. Я не был святым. Но почему ты начала?

Она сделала глубокий вдох, а затем выдохнула.

— Правду?

— Пожалуйста.

— Потому что я не любила тебя. У нас был брак, но брак по расчёту. У тебя есть горячий секс и двое детей, которых ты любишь, и у меня то же самое. Я всегда думала, что ты, наверное, отшибаешь кусок или два, когда говоришь, что ты на работе. Я знала, что ты любишь детей, но говорила себе, что ты чувствуешь ко мне то же, что и я к тебе. Ты был влюблён в мои сиськи и задницу – и в мою киску, конечно.

— И почему это было неправильно?

— Да, ты что, не слушал? Я не любила тебя. Секс с незнакомым парнем не будет предательством или изменой, потому что это будет просто хорошее чистое удовольствие. Это не повредит мне, и я была уверена, что в конечном счёте это не повредит тебе. Но я всё равно ничего не делала.

— Через какое-то время я поняла, что никогда больше не узнаю, каково это - любить мужчину, по крайней мере, после Дейва. Я действительно не думала, что ты меня так любишь. И я начал чувствовать себя... наверное, обделённой. Я знала, что другие жёны, даже наши подруги, любили своих мужей. Они шутили над ними, иногда изменяли им, но любили их. А у меня этого не было.

— И вот однажды в контору по продаже недвижимости зашёл парень, которого я знала ещё в колледже. Он был великолепен. Он начал приставать ко мне, пригласил пообедать с ним, и я согласилась. А через несколько обедов он зашёл ко мне в офис и сказал, что хочет, чтобы я после обеда поехала с ним в мотель. Всего на несколько часов, просто чтобы почесать зуд, который мы оба испытывали годами.

— Я помню, как смотрела на него и была так возбуждена, что готова была закричать. А потом я посмотрела на свой стол и увидела на нем твою фотографию с Бекки и малышом Бобом. А потом я поняла, что это всё равно что смотреть на фотографию соседа по комнате, с которым я жила, горячего и сексуального соседа по комнате, но просто парня, с которым я жила.

— И всего на секунду я возненавидела тебя. Я не была той, которая хотела замуж. Ты практически вынудил меня к этому. А теперь я застряла с парнем, которого на самом деле не любила, и, что ещё хуже, я не могла заниматься сексом с другим, с этим мечтательным парнем, которого хотела годами. Это всё твоя чёртова вина.

— В тот день я решила, что если у меня не будет любимого мужчины, то, чёрт возьми, у меня будет столько секса, сколько я захочу, и поэтому я поехала с ним в мотель, и мы трахнули друг друга до полусмерти, и это было так хорошо, как я и думала. И когда я вернулась домой, я думала, что буду чувствовать себя виноватой, но этого не было. В ту ночь у нас был секс. Это тоже было здорово. Поэтому я решила, что действительно могу взять свой торт и съесть его тоже. Жизнь была хороша.

Дэн попытался вникнуть в её слова и обнаружил, что кое-что понимает, хотя ему это и не нравится.

— Но тебя совсем не беспокоило то, что ты столько лет лгала мне?

— О, конечно, через некоторое время до меня дошло. Я знала, что лгу тебе, и решила, что твоя гордость пострадает, если ты узнаешь, что я спала с кем попало. Я знала, что веду себя эгоистично. Я знала, что предаю тебя. Я знала это с самого первого дня.

— Но я знала, что ты любишь детей, и если мы расстанемся, ты их потеряешь. И я старалась никогда не лишать тебя секса. У нас была довольно хорошая сексуальная жизнь, не так ли? Так что это было удобно - быть замужем за тобой. И я сказала себе, что, вероятно, существуют миллионы браков, подобных нашему, в которых люди хорошо живут вместе, но выходят на улицу для волнения.

— Так что же случилось?

— Именно этого я и ожидала, Дэн. Пока это были отношения на одну ночь, было нетрудно уйти от этих парней. И я была осторожна. Презервативы, и я выбирала парней, которые, я была уверена, не были гончими. Но потом мне стали по-настоящему нравиться некоторые из этих парней, и это переросло в долгосрочные отношения. И у меня начали развиваться чувства к некоторым из них.

— Наконец, я встретила Сэма, и мы встречались вместе почти год, прежде чем я поняла, что люблю его. Любила его так же, как много лет назад любила Дейва. И я не хотела жить без него, и без любви в моей жизни. Я знала, что рано или поздно ты узнаешь. Я решила, что самое доброе, что я могу сделать, это сказать тебе, что я встретила кого-то другого, и развестись. Я никогда не хотела, чтобы ты узнал обо всех моих изменах.

Она сидела молча, и он мог только смотреть на неё, пытаясь понять, что она ему сказала.

— Кто ты? - наконец спросил он. - Как я мог прожить десять лет и не иметь ни малейшего представления, кто ты?

— Потому что я очень хорошая актриса. И ты любил меня и не хотел видеть, что я не чувствую того же. Но в глубине души ты должен был чувствовать, что чего-то... не хватает. Не так ли? В конце концов я сказала себе, что, уйдя, ты найдешь кого-то, кто сможет тебя полюбить.

Он покачал головой. - Ты была такой хорошей актрисой, и я был так сильно в тебя влюблён. Я никогда не догадывался...

Она склонила голову к столу, и он не мог в это поверить, но она плакала.

— О боже, я не хотела этого слышать. Я сказала себе, что ты должен это чувствовать. Я никогда не думала, что ты об этом не догадываешься...

В конце концов он лишь изумленно покачал головой и встал. Она ответила на его вопросы. Ему не должны были нравиться ответы, но она ответила.

Она снова потянулась, чтобы схватить его за руку.

— Пожалуйста, останься еще немного.

Как, чёрт возьми, может быть хуже?

— После того, как ты уехал, ты знаешь, что я перевезла Сэма в дом, и это было нормально в течение нескольких месяцев. Но на самом деле он не хотел детей, хотя и говорил, что с ними всё в порядке. Я видела это, и страсть между нами остыла. Через полгода мы расстались, и я встречалась со всеми подряд, пока не встретила Билла.

— Это было как с Дейвом. На второй вечер нашего свидания я поняла, что он другой, и к тому времени, когда мы встречались уже неделю, у нас был секс, и я знала, что люблю его.

— Самое смешное, Дэн, и я знаю, что ты не увидишь в этом ничего смешного, - это то, что мне все говорили, и я вижу это сейчас, - что он может быть твоим братом. Он похож на тебя, примерно такой же высокий, волосы чуть темнее. Он серьёзный, добрый, спокойный и любит меня больше, чем я заслуживаю. Когда он увидел твою фотографию в первый раз, он сказал мне, что подумал, что я пытаюсь заменить тебя клоном.

Дэн снова начал вставать, но она крепко держала его за руку.

— Ещё чуть-чуть.

Он снова сел.

— Ладно, ты любишь своего нового мужа. Я рад за тебя, но какое это имеет отношение ко мне – к нам?

— Подожди ещё несколько минут. Ну, я влюбилась в Билла, но знала, что должна рассказать ему о нас, о тебе и обо мне, и о том, что случилось. Я не хотела ему говорить. Я не хотела, чтобы он знал, какой обманщицей я была. Но он слышал кое-какие истории обо мне от своих друзей, и я знала, что остальное он узнает со временем. Я боялась, что он подумает, будто я ему изменяю.

— Я знала, что должна быть с ним честной. В тот вечер дети были у моих родителей, и я рассказала ему. Я боялась, что он услышит мою историю и бросит меня. Но я рассказала ему всё. Пока я рассказывала ему, я смотрела на его лицо, и моё сердце упало. Я сразу поняла, о чём он думает.

Когда я закончила, он просто сидел и смотрел на меня долго-долго.

— В конце концов он сказал: - Я бы убил тебя, если бы ты сделала это со мной. Как ты могла так поступить с мужем? И как я вообще могу тебе доверять?

— Я сидела и пыталась найти ответ на этот вопрос, и я, наконец, сказала ему правду. Что я никогда не любила тебя, ни на минуту, но я любила его. Я действительно люблю его. Я не пыталась не любить тебя, просто на самом деле никогда не любила. После того, как я сказала это, он просто смотрел на меня в течение нескольких минут. Потом он встал и сказал: - Я должен ненадолго уйти от тебя и подумать об этом. Я тебе позвоню.

— Я не получала от него вестей целую неделю и умерла внутри. Я знала, что он никогда не вернётся. И вот однажды он появился в дверях. Он поцеловал меня и сказал, что долго думал об этом и решил уйти. - Но я не смог, - сказал он. - Я уже был влюблён в тебя. Я знаю, как Дэн мог любить тебя так сильно, так долго, потому что я люблю тебя так же. Думаю, мы братья не только по внешности.

— Потом он сказал мне, что если мы собираемся остаться вместе, я должна прекратить мучить тебя с детьми. Помнишь, год назад я внезапно прекратила всю эту чушь с микки-маусом и разрешила тебе брать их, когда ты захочешь, независимо от того, как плохо ты говорил со мной или говорил с ними обо мне. Это был Билл. Он сказал, что я и так уже достаточно надула тебя. Я не могу отнять у тебя детей.

Она замолчала, и они вдвоём принялись играть ложками. Дэн пил остывающий кофе и пытался понять, что он чувствует.

— А когда он вернулся, то спросил, как бы я себя чувствовала, если бы он притворялся, что любит меня, и заводил романы на стороне. Это убило меня, и он сказал: - Попробуй поставить себя на место Дэна. - И в первый раз, в первый раз я поняла, что сделала с тобой. Я перестала смотреть на всё со своей стороны, только со своей, и подумала о том, что ты, должно быть, чувствовал, через что прошёл.

— Я не разговаривала с тобой шесть месяцев. Билл делал всё, что нужно для передачи детей. Я знаю, ты, должно быть, думал, что я настоящая стерва, но правда в том, что я не могла смотреть на тебя и знать, что я с тобой сделала. Если бы я сказала хоть слово, то расплакалась бы и не смогла остановиться.

— У меня начались приступы паники, и врач порекомендовал мне валиум. Три месяца я ходила как зомби, а Билл стоял рядом. Если бы его там не было, я, наверное, перерезала бы себе вены. Я не думала, что можно так чувствовать боль и вину и жить.

Её глаза покраснели от слёз.

— Потому что, по правде говоря, я знаю, что ты никогда этого не заслуживал, Дэн. Это была моя вина, мой эгоизм. Я никогда не должна была выходить за тебя, и после того, как я это сделала в первый раз, когда я начала изменять, я должна была попросить тебя о разводе. Так было бы гораздо добрее.

Она посмотрела ему прямо в глаза и сказала: - Я рассказала тебе всё это, чтобы ты понял правду. У тебя никогда не было такой жены, как ты думал. У тебя никогда не было той любви, о которой ты думал. Всё это было ложью, или иллюзией, или сном. Это было не по-настоящему.

— Я бы сказала, что ты потратил впустую 10 лет своей жизни, но у тебя есть Бекки и Боб. Они настоящие. И они любят тебя. Если ты игнорируешь всё остальное, что я сказала, помни об этом. Я их мать и знаю их сердца. Они любят тебя больше всего на свете, в том числе и меня. Ты можешь ненавидеть меня за то, что я сделала с тобой, но помни, что я дала тебе этих двоих.

— Похоже, ты наконец нашел женщину, которая по-настоящему тебя любит. Не бросай её ради кого - то – ради чего-то, - чего на самом деле никогда не существовало.

Он просто сидел, когда она замолчала. Он слышал болтовню на кухне вдалеке, а снаружи-звук одинокой машины, едущей сквозь ночь. Ему казалось, что он находится за миллион миль от всего, и он пытался понять, что чувствует. Это была худшая ночь в его жизни, хуже, чем когда Холли сказала ему, что любит другого мужчину и уходит. В каком-то смысле даже хуже, потому что теперь он знал, что никогда не терял любви. Он только был... удобный.

И всё же. .. он смотрел на эти прекрасные черты, которые так долго были центром его жизни, и пытался понять, что же изменилось. Это было похоже на одну из тех оптических иллюзий, когда красивое женское лицо превращается в череп. Она была Холли. Она всё ещё была той красивой женщиной, за которой он ухаживал.

И всё же... почему-то это было не так. Он понял, что это было похоже на пробуждение ото сна. Он мог видеть женщину перед собой и вспоминать любовь и секс, которые они разделяли, или, по крайней мере, он думал, что они разделяли... Но каким-то образом чары были разрушены. Её признание должно было потрясти его, должно было уничтожить последний клочок его мужественности.

Но он понял, что это не так. Он остался тем человеком, каким был всегда. Он любил эту женщину, наслаждался её телом и имел от неё двоих детей. Но почему-то, каким-то образом, боли больше не было.

И тут, словно солнце встало у него перед глазами, он понял правду. Это не было чем-то, что он сделал или не сделал. Это было похоже на старую песню: "Ты не можешь заставить кого-то любить тебя, если он этого не хочет..." Она никогда не любила его. Они просто были двумя людьми, живущими в одном доме, делающими двух детей, занимающимися прекрасным сексом, но она была права. Они были соседями по комнате – с привилегиями.

Он сделал глубокий вдох, и это было похоже на вдох без боли сломанного ребра, царапающего его сердце, впервые за два года.

Он встал, схватил её за руки и вытащил из кабинки. Он посмотрел на её красные губы и наклонился, чтобы поцеловать. Всего на несколько секунд он позволил себе насладиться её вкусом в последний раз.

— Спасибо, Холли, - сказал он искренне.

Он вышел из ресторана, не оглядываясь, и только когда он развернулся, чтобы выехать с парковки, он увидел её в окно, сгорбившуюся над столом. Её тело затряслось, и только на мгновение ему захотелось остановиться, войти внутрь и утешить её. Но он понимал, что Билл будет там через несколько минут, и Билл был тем, кто ей сейчас нужен.

На следующее утро он проснулся после лучшего ночного сна за последние два года. В полдень, когда Кэролайн собиралась на ленч, он вошел в здание, где размещалась ипотечная компания, где работала Кэролайн. Он поднялся на лифте на 11-й этаж, где находился её офис, когда он был здесь в последний раз.

Её кабинет не был перенесён. Проходя мимо секретарши и её коллег, он встретил несколько любопытных взглядов, пока не добрался до двери с матовыми позолоченными буквами "Кэролайн Дженкинс". Он вошёл без стука и не удивился, увидев рядом с ней Фрэнка. Она сидела за столом, а он склонился над ней, их лица были близко друг к другу, они просматривали какие-то бумаги.

Они одновременно подняли глаза. Кэролайн побледнела, хотя они не делали ничего явно плохого. Фрэнк выпрямился во весь рост, примерно на четыре дюйма выше Дэна. Он заёрзал, словно не знал, куда девать свои огромные кулаки.

— Дэн, что ты. .. - начала Кэролайн.

— Я хотел бы поговорить с женой.

Фрэнк взглянул на Кэролайн, и когда она сделала легкое движение головой, он прошёл мимо Дэна и вышел за дверь, не сказав ни слова.

— Я не получала от тебя вестей уже пять недель, а ты без единого слова появляешься в моем кабинете.

— Вчера я получил документы о разводе.

— Я... я сказала тебе, что собираюсь сделать. Они не должны были стать сюрпризом.

— Я просто никогда не верил, что ты действительно сделаешь это. Точно так же, как я никогда по-настоящему не верил, что ты трахнешь другого мужчину только для того, чтобы причинить мне боль.

Она попыталась сердито посмотреть на него, но в конце концов уставилась на бумаги на своем столе.

— Я предоставила тебе выбор, - упрямо сказала она.

— После того, как ты его трахнула. Ты не оставила мне выбора. Ты никогда не говорила мне, что я разговариваю во сне. Ты никогда не говорила мне, что я выкрикивал её имя внутри тебя. Я бы сделал всё, чтобы удержать тебя, но ты никогда не давала мне такой возможности.

Она вздернула подбородок и с вызовом посмотрела на него.

— Это ты разрушил наш брак. Только не я. Не пытайся свалить это на меня.

— И ты забила гвозди в гроб. Но это уже не имеет значения, Кэролайн. Я понимаю, что если бы всё было наоборот, я бы никогда не сделал с тобой того, что ты сделала со мной. Я бы бросил тебя, но не стал бы делать тебе больно. Забавно, но за последние 24 часа я понял, что Холли, эта эгоистичная сука, никогда по-настоящему не собиралась причинять мне боль. Она сделала то, что сделала, по своим собственным причинам, но не для того, чтобы причинить мне боль. А ты, моя любящая жена, сделала все возможное, чтобы уничтожить меня. Так кто же тут сука?

Она горько улыбнулась.

— Я должна была догадаться. Ты просто не мог этого сделать. Ты всё ещё любишь её.

Дэн прошел мимо неё и уставился в угловое окно её кабинета. Перед ней открывался великолепный вид на реку Сент-Джонс, похожую на сверкающую ленту ртути, извивающуюся внизу. - Нет, я сделал то, о чем ты меня просила, Кэролайн. Я встретил её, мы поговорили вчера вечером, и я простил её. Что ещё важнее, я перестал любить её. Теперь я свободен.

Она посмотрела на него, не веря своим глазам. Он понял, что она никогда не думала, что он сможет это сделать. Она поставила перед ним невыполнимую цель. И, осознав это, он понял больше, чем когда-либо, что решение, которое он принял, было правильным.

— Точно так же, как я перестал любить тебя. Удивительно, как легко это сделать, когда научишься.

— Как я уже сказал, я понял, что никогда не смогу сделать с тобой то, что ты сделала со мной. И зная это, я задавался вопросом, почему я так упорно боролся, чтобы удержать женщину, которая смогла это сделать.

Он подошел к двери её кабинета и на секунду остановился.

— Я подпишу документы сегодня, и пусть всё идёт своим чередом. Мы не были женаты достаточно долго, чтобы иметь какие-либо активы, чтобы разделить, и мы не должны были иметь никаких алиментов в любом случае. Я даже поговорю с Холли, чтобы она разрешила тебе повидаться с детьми. Они полюбили тебя, и если они хотят тебя видеть, я не против.

— Что касается нас с тобой, я думаю, у тебя есть всё. Если тебе ещё что-нибудь понадобится, приходи и воспользуйся своим ключом, когда меня не будет. Я не хочу больше ни видеть тебя, ни разговаривать с тобой. Теперь тебе не нужно ждать, чтобы начать трахать Фрэнка. Я благословляю тебя. Что касается меня, то я собираюсь начать поиски. Я влюблялся дважды. Думаю, у меня хватит сил сделать это снова.

Спускаясь в лифте после второй великой любви, он думал, что ожидал, что будет ещё больнее. Но, как он и сказал, преодоление Холли преподало ему хороший урок. Ты не можешь вечно мучить себя за те дерьмовые вещи, которые другие люди делали с тобой. Этого было достаточно, чтобы наказать себя за собственные грехи.

Стук в его дверь начался в семь вечера, уже давно стемнело. И больше он никого не ждал. Поэтому он позволил ей постучать, пока не услышал щелчок ключа в двери и не вспомнил, что не сменил замки. Он услышал приближающиеся шаги.

— Я позвонила ей, и она рассказала мне, что произошло прошлой ночью.

— Ты не доверяла мне, не так ли?

Она подошла к нему сзади и положила ладони ему на плечи.

— Я не говорил, что ты можешь прикасаться ко мне.

— Но ты не сказал, что я не могу.

— Почему ты не с Фрэнком? Я дал тебе идеальные условия.

— Потому что я не хочу больше симулировать оргазмы. Я хочу настоящий секс.

— А если бы у тебя был хороший секс с Френком, тебя бы здесь не было, так? И потом, ты можешь использовать свою руку или вибратор. Я больше не занимаюсь сексом с Кэролайн.

— Раньше тебе нравилось.

— Это было тогда, когда я не видел Фрэнка в своей голове, в твоей киске или во рту. Для меня это всё испортило.

Она опустила руки, обняла его и одним отработанным движением расстегнула ремень и спустила брюки до лодыжек. Затем она протянула руку, скользнула в его нижнее бельё и сомкнула пальцы вокруг его затвердевшего члена. Он попытался заставить себя оставаться мягким, но когда она сжала его и начала нежно тереть вверх и вниз, его плоть предала его.

— Я не говорил, что ты можешь это сделать.

— Ты не говорил, что я не могу. И мне кажется, что тебе это нравится.

— Почему ты здесь, Кэролайн? Ты не хотела, чтобы я забыл Холли. Ты просто искала повод развестись со мной и попробовать себя с парнями вроде Фрэнка. Почему бы не быть честным? Нам больше не нужно лгать друг другу. Мы закончили.

Она схватила его за бёдра и развернула, и он, оставив кастрюлю на плите, повернулся к ней лицом, во всяком случае, к её макушке.

Она посмотрела на него, медленно открыла рот и поглотила его всё более твёрдый член. Вид этой твёрдой плоти, скользящей по её красным губам, делал его всё твёрже и твёрже.

Она отпустила его с хлопком, слюна блестела на нем, но крепко держала в маленькой руке, отчего он казался намного больше и краснее.

— Я не думаю, что твой большой твёрдый член закончил со мной, не так ли? Я думаю, что он хочет вернуться в мой рот для какого-то очень жёсткого сосания. А ты как думаешь?

Прошло почти шесть недель с тех пор, как он испытывал хоть какое-то облегчение, кроме собственной руки, так что ему было трудно говорить.

— Ты знаешь, что я хочу твой рот, твою киску и твою задницу, маленькая сучка, но это не значит, что я когда-нибудь смогу простить тебя или принять обратно. Если ты захочешь приехать, чтобы немного потрахаться, мы могли бы что-нибудь придумать.

— Если это всё, что я могу получить, я соглашусь и на это. Но ты же знаешь, что я хочу большего. Я хочу, чтобы ты вернулся.

— Фрэнк всегда рядом с тобой...

Не отвечая, она снова взяла его в рот и на этот раз начала гладить и дрочить его руками, посасывая и облизывая.

– Ты, должно быть, думаешь, что я. .. О Боже! – полегче, не так ли?

— М-м-м-м...м-м-м...О да, ты чертовски вкусный. gооd....nо с тобой нелегко. Ты очень, очень жёсткий...ммммм, такой жёсткий...

— Ты просто....уххх....думаю, что....Ооооо....если ты сосешь меня, я....о shiiiittttt....забыть обо всём и чувствовать тебя...

А потом он больше не мог говорить, только издавать бессвязные звуки, потому что ему казалось, что мозг превращается в жидкий огонь и вырывается из конца его члена, вырывается, как вода из шланга высокого давления, одним огромным потоком, за которым следует другой, и он боялся, что просто упадёт. Он прислонился к плите и посмотрел вниз, но её качающаяся голова и золотистые волосы заслоняли то, что она делала с ним.

Наконец он снова начал нормально дышать, и в этот момент она подняла голову и позволила его размягчающемуся члену выскользнуть изо рта. Словно в порнофильме, между её красными губами и красным членом блестели струйки белой спермы. Она открыла рот, чтобы он увидел лужицу белой жидкости на губах, и, глядя ему в глаза, закрыла рот, и он увидел, как она глотает.

— Ммммм. .. О, детка, ты действительно взорвался...

Затем её губы снова сомкнулись на нём, и он почувствовал, как её язык облизывает его вверх и вниз, как кошка слизывает молоко с тарелки, пока она, наконец, не отпустила его и не откинулась на корточки. Его член был чистым, и пока он смотрел, она пальцами смыла несколько капель со щёк и подбородка.

Она посмотрела на свою блузку, которую так и не сняла, и он увидел белые пятна на плече и груди.

— Чёрт, ты знаешь, как трудно вывести пятна спермы? Возможно, ты и не знаешь, но это так.

Когда он снова смог мыслить связно, он сказал: - Но ты ведь смываешь сперму Френка с блузки на работе? А вот меня ты сосала и раньше, но никогда не добиралась до спермы...

Она протянула руку, чтобы схватить его размягчающийся член и нежно сжала его.

— Я никогда не глотала и не позволяла тебе видеть, как я глотаю, не так ли? Неужели тебя не возбудило видеть твою горячую сперму у меня во рту и видеть, как я глотаю и слизываю каждую каплю, какую только могу?

— Ты же видишь...

— Так я и думала. Я видела таких парней в порно, поэтому подумала, что тебе это может понравиться в реальной жизни. Я хочу, чтобы ты вернулся, Дэн, и если быть самой большой грёбаной шлюхой в мире - это то, что нужно, то именно такой я буду для тебя.

— Почему ты так сильно хочешь, чтобы я вернулся?

Она посмотрела на него, затем наклонилась и поцеловала кончик его члена, прежде чем ответить: - Мы долго разговаривали, и теперь я всё понимаю гораздо лучше. Она сказала мне, что видела, как ты меняешься у неё на глазах прошлой ночью. Я видела это в твоих глазах, когда ты сказал мне, что перестал любить её. И я видела, что ты лгал, когда говорил, что забыл меня.

— Ты уверена в себе, - сказал Дэн, схватив её голову за волосы и притянув к себе, чтобы потереть своим членом рот и щёки. - Ты думаешь, того, что ты великий членосос, будет достаточно, чтобы заставить меня забыть то, что ты сделала?

Она целовала и лизала его член, потом отстранилась и сказала: - Для этого мне придётся отвести тебя в спальню и выебать тебе мозги.

— Ты так думаешь. Я не знаю, буду ли я снова готов.

Она взяла его полуобмякший орган обратно в рот, и языком, губами, зубами и пальцами привела его к твёрдому состоянию за полминуты.

— Позволю себе не согласиться.

Он поднял её, отнёс в спальню и бросил на кровать. Она растянулась, широко расставив ноги, её волосы растрепались в ореоле вокруг головы.

— Что вы собираетесь делать, мистер? Я больше не хочу этого делать...

Она попыталась перевернуться и подползти к краю кровати, но он схватил её за юбку и потянул, пока она не разорвалась.

— Не делай этого, ублюдок.

Он схватил её розовые трусики и сорвал их.

Схватив её за задницу достаточно сильно, чтобы оставить следы пальцев на мягкой белой плоти, он притянул её к себе и заставил раздвинуть ноги. Он провел пальцем по щели, чувствуя и обоняя исходящую от неё влагу.

— О боже, что это?

— Это ничего не значит, засранец, кроме того, что ты заставил меня мокнуть, думая о том, как трахнешь своим большим членом. Но я больше не хочу. Отпусти меня, или я закричу, что меня изнасиловали.

Он ухмыльнулся ей и погрузил два пальца во всю длину в её влажный центр и начал трахать пальцами, говоря: - Плачь и кричи так громко, как хочешь, ты, обманщица сука. Ты же знаешь, какие здесь стены, и рядом нет никого, кто мог бы тебя услышать.

Она попыталась сомкнуть свои бёдра на его пальцах и притворилась, что царапает его лицо, но он легко удержал её одной рукой, в то время как другая нашла клитор, и несколько отработанных движений заставили её с энтузиазмом трахать его пальцы.

— Нечестно, нечестно.

— О...э-э. ... .Боже, ты же знаешь. .. знаешь...знаешь. .. как я там чувствительна.

— Да, это то, что я хочу, и я возбуждаю твою киску без твоего разрешения. Так....

Он высвободил пальцы с влажным хлюпающим "поп" и встал.

— Ты можешь взять себя в руки и убраться отсюда прямо сейчас. Я не заставлю тебя делать то, чего ты не хочешь.

Какое-то мгновение она ошеломлённо смотрела на него, потом улыбнулась. Она широко раздвинула ноги и одну руку погрузила в свою киску, а другой сжала розово-белый бейсбольный конус плоти, увенчанный сочным красным соском.

— Что ты за ублюдок? Ты меня заводишь, а потом бросаешь.

— Иди к Фрэнку.

— Его член не сделает этого для меня. У тебя есть волшебная палочка, которая мне нужна.

— Так научи Френка!

— Ты мне нужен! Пожалуйста, пожалуйста.

— Он ухмыльнулся. - Знаешь, как сексуально ты говоришь, когда умоляешь?

— Да, именно поэтому я это делаю, и именно поэтому ты кончишь и выдашь весь этот чудесный белый соус. Засунь его в меня, быстро.

Шагнув на кровать и опустившись между её ног, его брюки и нижнее бельё ещё были на нём, но член был свободен, он наклонился вперед и вошёл в неё.

— О-о-о-о. .. О-о-о-о!

Когда он достиг дна, вышел так что только кончик члена остался в ней. Затем, схватив её за плечи и толкнув обратно на кровать, он врезался в неё так сильно, как только мог во второй раз, а затем в третий, а затем в четвертый, так что она могла только задыхаться, а не издавать никаких звуков. Её задница отскакивала от кровати с каждым толчком, обеими руками она обвила его шею, пытаясь притянуть его лицо к своему.

Потом она закричала без слов и так сильно царапала его спину и шею своими длинными ногтями, что он знал, что позже ему понадобится антибиотик, но он был так захвачен судорогами киски, сжимающейся, как тиски, вокруг его члена, а затем пульсирующей собственным женским взрывом соков, что не обращал внимания на боль.

— О, боже милостивый! Ммм, вот о чем я говорила, детка. Никто другой так не делает.

Он посмотрел на её улыбающееся лицо и он долбил киску снова и снова через кричащую кульминацию, и ещё, и теперь он бил её так сильно, что конец его члена чертовски болел, и он знал, что она, вероятно, не сможет ходить, когда всё это закончится, но образ Фрэнка и его большого члена, скользящего в её тугую киску, заставлял его стучать и стучать.

Это было отчасти вожделение, отчасти чистая ярость, о которой он и не подозревал. Он был в шоке, когда она впервые рассказала ему о том, как трахалась с молодым блондином, и теперь ему казалось, что это чувство росло в нём весь месяц... Как Фрэнк сжимал её задницу на стоянке! Как они сидели голова к голове в кабинете, когда он зашёл к ней, и то, что они и дальше будут так сидеть, и через неделю, и через месяц, наливало кровью его глаза. Он любил её, но, чёрт возьми, он хотел причинить ей боль в то же самое время.

Затем ей удалось обхватить его за шею и притянуть к себе с железной женской силой, и она захватила его бёдра своими ногами, сомкнутыми вокруг него, и она держала его так, чтобы он мог вонзиться в неё, но чтобы не мог добиться разделения. Она старалась совсем загнать его в себя.

Она целовала его щёку и продолжала шептать: - Мне так жаль, малыш, так жаль, так жаль...

Наконец он почувствовал, что не может сдерживаться, остановил свое движение вперед и стал наслаждаться взрывами спермы, которые ударяли в заднюю стенку шейки матки, снова и снова. Он не мог поверить, что ещё кончает после того минета, он сам не понимал как, но чувствовал ещё восемь или девять жёстких ударов.

Когда он опрыскивал её внутренности, она снова и снова содрогалась.

Наконец, когда его член выскользнул, она застонала, перекатилась на него сверху и быстро поместила его обратно в себя.

— Нет, оставь его внутри, Дэн. Даже мягкий, я хочу, чтобы он был там.

Наконец он сжался до такой степени, что она не смогла удержать его, и она скользнула вниз рядом с ним.

— В мире нет никого, кто мог бы так поступить со мной, малыш. Только ты.

Он посмотрел на неё и постарался не улыбнуться.

— Ты думаешь, что это жалкое представление позволит тебе вернуться в мою постель, в мой брак и в мою жизнь. Один трах?

— О нет, я знаю, что этого мало. Мне придётся трахать твои мозги утром, днем и ночью. В выходные, когда детей нет дома, я вообще не собираюсь надевать одежду. Я буду трахать тебя до тех пор, пока даже виагара не перестанет помогать.

— Ты думаешь, что сможешь трахнуть меня до смерти?

Она улыбнулась невинной улыбкой.

— Я знаю, что смогу. Даже если я не смогу ходить, когда придёт время идти на работу, я смогу. .. трахнуть тебя, детка. Вот так мы, женщины, и справляемся с вами, сильными мачо-мужчинами.

Он притянул её к себе и поцеловал.

— Ты знаешь, что причинила мне очень сильную боль. Я не думал, что после Холли кто-то может причинить мне такую боль, но ты сделала это.

— Я знаю это, Дэн. У меня нет никаких оправданий, кроме того, что мне было так больно, что я плохо соображала. Но я постараюсь загладить свою вину. Я буду лучшей женой и лучшим трахом, который у тебя когда-либо был, лучше, чем когда-либо была Холли.

Он ухмыльнулся: - Ты же знаешь, что тебе это будет нелегко.

Она ткнула его кулаком в ребра. - Ублюдок.

Затем улыбка исчезла с её лица, и она повернулась и прижалась задницей к его паху ложечкой.

— Я должна тебе признаться. Я не хочу этого, Дэн, но я думаю, что должна, если мы собираемся жить до конца наших дней.

— Что? Ты ведь больше не встречалась с Фрэнком, правда?

— Нет, не встречалась, но речь всё же о Фрэнке.

— У него было 12 дюймов, и ты не хотела, чтобы у меня появился комплекс неполноценности?

— Нет, но... ты был почти прав, когда сказал, что я хочу его трахнуть, и использовала Холли как предлог.

Она почувствовала, как он напрягся, и крепче прижалась к нему.

— Он чертовски хорош собой, и другие девушки в офисе говорили о том, как он хорош, что я... иногда думала о нём. Просто интересно, знаешь... как это будет. Я бы никогда этого не сделала, уверяю тебя, но женщины тоже фантазируют. И когда я решила уйти от тебя и решила, что трахну кого-нибудь только для того, чтобы заморочить тебе голову, он был первым и единственным, о ком я подумала.

– И когда мы... когда он трахал меня... я наслаждалась этим, Дэн. Он не заставил меня кончить, но он заставил меня чувствовать себя очень, очень хорошо. И когда он был внутри меня, и когда он играл со мной, я могла сказать, что он сильно хотел меня. Он не просто делал какие-то движения. Он сказал, что тоже давно обо мне думает.

— Ты должен понять. До этого я спала с мужчиной, который говорил о другой женщине, трахалась с мужчиной, который выкрикивал имя другой женщины, когда кончал. И у неё такие огромные сиськи, и я вижу, какой эффект она производит на парней. Должна признаться, рядом с ней я чувствовала себя худенькой маленькой девочкой. Фрэнк был... это было как виагара для моего эго.

Она повернулась к нему лицом, и он увидел в её глазах слезы.

— Я чувствую себя такой шлюхой, но, наверное, я БЫЛА с ним шлюхой. Единственное, что я могу сказать, это то, что это больше никогда не повторится. Пока у меня есть ты, я никогда не буду нуждаться ни в нём, ни в любом другом мужчине. Ты мне веришь? Ты можешь простить меня за то, что я так хотела его?

— Чёрт. В каком-то смысле я жалею, что услышал это. От этого становится еще хуже. Но раз уж мы признаемся, я должен сказать тебе, что, когда я разговаривал с Холли, мне было чертовски трудно не бросить её на столик в кабинке, не стянуть трусики и не трахнуть. Я больше не влюблён в неё, но... она была фантастическим трахом.

— Если бы она пришла в слезах и сказала, что расстаётся с Биллом, и попросила меня отвезти её куда-нибудь... Честно говоря, я не могу сказать, что бы я сделал. Ты знаешь, что я люблю тебя, но я всего лишь человек. И ты тоже.

Он снова поцеловал и прошептал ей на ухо: - Так что, если эта маленькая рыжая, которая работает в офисе рядом с тобой и у неё такие фантастические сиськи, когда-нибудь снова придёт ко мне, как на той вечеринке в офисе в июне прошлого года, ты поймёшь, если я отведу её в одну из спален и. ... .

Он замолчал, потому что она держала его яйца в своих маленьких руках и сильно сжимала. Потом она начала катать их, как шарики, и это было больно.

— Только поиграй с ней, и, клянусь богом, однажды утром ты проснёшься без них. Всё ясно?

— Прозрачно. Я вроде как люблю их, так что, думаю, мне придется отказаться от рыжеволосой.

Он снова поцеловал её. Он никогда не скажет ей об этом, но он сравнивал поцелуй и губы с губами Холли. Никто никогда не будет в лиге Холли, но Кэролайн была женщиной, которую он любил.

Она прижалась к нему и сказала: - Я действительно никогда не думала, что это произойдёт. Я думала, ты так влюблён в неё, что мы никогда больше не сможем быть вместе. Я никогда не смогу отблагодарить тебя за то, что ты вернулся ко мне. Единственное, что я могу сделать, это любить тебя вечно.

— Это нужно моей душе.