Гарем 17 века. 1 Часть

Кадин присела на диван, уложенный шёлками и бархатом. Гюльзарин Кадин была красива – белое лицо, чёрные глаза, вьющиеся по плечам шелковистые локоны... Жена султана была одета в красное шёлковое платье, увешанное драгоценностями и брилиантами. Корона на голове кадин ярко сверкала. А сама она была задумчива – глаза сверкали, словно ночь, и в них было познание мира молодой женщины...

– Эсма, принеси шербет, – приказала Гюльзарин. – И побыстрее, слышишь?

Эсма поклонилась госпоже и быстрым шагом вышла из покоев кадин.

– Целый день впереди, время есть – Кадин выглядела намного увереннее. – Успею подготовится.

В этот момент вошла Эсма, неся золотой поднос с хрустальным фужером, наполовину наполненым жидкостью. Гюльзарин залпом выпила весь стакан.

– За работу! – крикнула госпожа. – Служанки поклонились и бросились за самой красивой одеждой и украшениями, что были в гареме. Ей это было дозволено – Валиде – султан умерла семь лет назад, а Кадин вошла на престол шесть лет назад. Поэтому ей было дозволено брать лучшие меха, драгоценности и ткани.

К вечеру султанова жена была божественн

а – пышное зелёное платье с золотыми узорами, огромное количество драгоценных камней и брилиантов, высокая корона из золота, и кожаные зелёые туфли, увешаные золотыми цепочками. Волосы кадин были распущенны, а корона увенчана прозрачной фатой зеленоватого цвета. Гюльзарин кивнула служанкам. Они поклонились и вышли. Эсма поставила кальян на стол и тоже ушла. А кадин мирно опустила голову назад и прикурила кальян. Так она просидела два часа.

Алаб, главный евнух, стоял у дверей покоев великолепной кадин. Нехтейле Калфа стояла рядом. Вскоре Гюльзарин Кадин Эфенди вышла, и большая процессия двинулась за ней по коридорам и стала ожидать её у покоев султана.

Кадин вошла в огромные богатые покои. Султан полулёжа пристроился на кровати и курил золотой кальян. Кадин поклонилась.

– Давно я тебя не видел, Гюльзарин, – проворчал султан. – Со смерти Валиде гарем изменился. Всё стало очень строго, калорит гарема исчез.

– Гарем процветает, о, мой господин, – медовым голосом проговорила кадин. – Я столько дней ждала вас, сидела на холодной террасе в надежде увидеть вас.

Продолжение следует.