Февраль отстой – Большое время

FеBRUаRY SUсKS - BIG TIMе

sаddlеtrаmр1956

kkkwеrt: Этот рассказ публикуется с любезного разрешения Сандро, который открыл февраль для читателей.

Эта история BTB. Поклонников Rаас, а также тех, кому февраль надоел или неинтересен, прошу проходить мимо. На сайте достаточно других хороших рассказов.

Всего вариантов этого яркого рассказа около 40. Предлагаю один из них. Приятного чтения!

...

Так всегда бывает, если только ты не из тех, кому посчастливилось жить в таком месте, где не так уж много зимы. Каждый февраль-отстой, но этот конкретный февраль, казалось, просто превзошел все остальное.

Я размышлял об этом, сидя на балконе своей квартиры, потягивая кофе и куря сигарету. Это отвратительная привычка, я знаю, и от нее я отказался давным-давно, когда денег было очень мало. Но деньги теперь не такая уж большая проблема, и, по правде говоря, меня это просто больше не волнует.

Но я не курю рядом с детьми. Я не хочу, чтобы они переняли мои вредные привычки, и не хочу подвергать их воздействию вторичного табачного дыма. Но в эти выходные они с бабушкой и дедушкой, так что у меня есть немного свободного времени, чтобы посидеть и подумать.

Худший февраль за всю историю Человечества начался с двух недель, когда мы буквально не видели солнца. Серое небо и редкий дюйм или два снега. Все с нетерпением ждали Дня Святого Валентина, как будто это была их надежда на спасение. В том году он выпал на четверг, и так много людей брали выходной на следующий день, что газеты писали, что мы могли бы с таким же успехом закрыть весь город 15 февраля.

У нас с женой Линдой были большие планы на День Святого Валентина, как и у всех остальных. Как и все остальные, мы проснулись от нового снега, который быстро падал. К середине дня нас обоих отправили домой с работы, пока мы еще могли куда-то добраться: весь город закрывался. К тому времени, как мы должны были одеться для нашей ночи в городе, все дороги были закрыты для движения, поэтому мы переоделись в наши уютные спортивные штаны.

Великое свидание в День Святого Валентина, ужин-кино-танцы, которое должно было компенсировать предыдущие две недели, было замороженной пиццей и фильмом «Холодное сердце» с детьми. Единственным танцем, который мы танцевали в тот вечер, были танцы Эммы и Тимми, шести и четырех лет, соответственно, до их спален под протесты: "Ты же знаешь, что завтра не будет никакой школы."

Когда дети уснули, я со вздохом протянул Линде бокал вина.

— Прости, милая, - сказал я. - Все должно было обернуться совсем не так.

— Все в порядке, Джим. Это не твоя вина, и мне было весело с нетерпением ждать того, что ты запланировал для нас. Кроме того, если уж на то пошло, я купила новое вечернее платье, - сказала она в ответ.

— Которого я еще не видел, - ответил я.

— Ты знаешь правило. «Ты не увидишь его, пока не выведешь меня куда-нибудь», - сказала она, подняв брови. Я смотрел на нее, пытаясь представить, что она купила и как будет в нем выглядеть. Все, что она носит, не только отлично смотрится на ней, но и отражает ее сущность. Она начала шить себе одежду еще в средней школе и до сих пор время от времени шьет.

Она также шьет много нарядов для Эммы. Любой, кому посчастливится увидеть ее в таком наряде, подумает, что она самая привлекательная женщина в комнате, но не поймет почему, потому что там будут женщины и похлеще. Я посмотрел на бриллиантовое кольцо, которое надел ей на палец почти десять лет назад, и оно сверкнуло в свете камина.

— Спасибо, что согласилась, Линда. Я люблю тебя. Я поднял свой бокал. - За нас.

— Я тоже тебя люблю. За нас, - ответила она с улыбкой. Некоторое время мы сидели в уютном молчании.

— Линда, прости, что я вел себя как медведь в последние дни, - сказал я. - Ни ты, ни дети ничего такого не сделали, и ты заслуживаешь лучшего от меня. Только этот проклятый февраль и это...

— Я знаю, Джим, - тихо сказала она. - Мне тоже жаль, я вела себя так же плохо. Я думаю, что у спящих медведей есть правильная идея. Нам действительно надо поспать до весны. Мы все были на взводе, даже дети. Хотя люди на моей работе намного хуже тебя. А как у тебя на работе?

— То же самое.

— Ну, посмотри на это с другой стороны, Джим. Мы есть друг у друга, у нас есть дети, у нас есть наш дом, мы знаем, где будет наш следующий ужин...

— Да, у Венди, - сказал я со смешком, вспоминая наше первое свидание так давно. Это была обычная шутка между нами. Я познакомился с ней в колледже. Моим родителям пришлось прекратить мое содержание, чтобы оплатить медицинские счета отца, а я отказался брать кредит, так что после обучения и книг у меня буквально не было денег.

Линде было немного лучше, и она предложила угостить меня, но я ничего этого не хотел, поэтому копил деньги, чтобы отвезти ее в какое-нибудь хорошее место. Она сказала мне, что я глупый, и сказала, что цель состоит в том, чтобы провести время вместе и узнать друг друга, и мы могли бы сделать это так же легко у Венди. Так вот куда мы отправились, а остальное уже история. С тех пор мы продвинулись в классе, но по-прежнему время от времени ходим к Венди.

— А если серьезно, - сказал я. - Как люди переживают такие времена, если у них нет любви?

— Иногда и не могут пережить. Линда вздрогнула. Ее школьный приятель покончил с собой выпивкой и таблетками в День Святого Валентина пару лет назад.

— Ну, мы знаем, что всё будет хорошо, - сказал я.

Я поставил стакан и взял ее руки в свои. - С Днем святого Валентина, моя любимая жена!

— С Днем святого Валентина, мой любимый муж. Какое-то мгновение мы смотрели друг другу в глаза, а потом решили, что нам действительно следует перенести это в спальню.

В итоге мы получили трехдневный уик-энд, благодаря примерно двум футам снега вместо предсказанных восьми дюймов. Все было закрыто, но, к счастью, почти никто не потерял электричество, и у людей было достаточно снегоходов, чтобы любой, кому действительно нужно было куда-то добраться, мог это сделать.

Наши дети, конечно, были в восторге. Мама и папа были дома весь день, был снег, чтобы играть, и пицца, чтобы поесть, и фильмы, чтобы посмотреть, не говоря уже о школе. Чего еще они могли желать? Линда и я тоже были очень довольны ситуацией. Не было никакого давления, чтобы быть где-то или что-то делать, и мы могли наслаждаться нашей семьей в свое удовольствие.

Еда не была проблемой: мы с Линдой оба выросли здесь, поэтому всегда заранее заботились о том, чтобы у нас было достаточно еды, чтобы поделиться ею, на всякий случай. Эмма и Тимми так устали, что даже не стали суетиться, ложась спать, и спали как убитые. Это, конечно, позволяло нам с Линдой довольствоваться тем, ради чего нам обычно приходилось выгонять детей из дома.

В тот уик-энд, насколько я мог судить, не все было в порядке. У нас дома были сотни фильмов, но дети смотрели только один. «Холодное сердце». Снова, и снова, и снова. Ладно, это милая маленькая история, и в ней есть несколько хороших песен, но столько раз! А Линда по-прежнему не показывала мне платье.

— Взять меня с собой-значит выйти, а не войти, - сказала она с кокетливой улыбкой.

— А что, если я пообещаю вытащить тебя оттуда? Это достаточно близко? Спросил я.

— Хорошая попытка, но без сигары, - сказала она, отказываясь сдвинуться с места.

Реальный мир вернулся ранним воскресным вечером, когда снегоочистители прошли через наш район. Занятия в школе и на работе были назначены на понедельник, и все мы вздыхали, собираясь. Перед самым сном Эмма и Тимми прошли в гостиную, свежевымытые и в ночной одежде. Старшая сестра, конечно, была пресс-секретарем, стоя так прямо и высоко, как только могла.

— Мама, папа, эти выходные были самыми лучшими! Спасибо вам за то, что вы играли с нами, смотрели наш фильм и были вместе целых три дня подряд. С этими словами папина девочка забралась ко мне на колени, а мамин мальчик-к Линде. Подарив нам самые сладкие детские объятия в мире, они поменяли родителей и сделали это снова. Я посмотрел на Линду, и ее глаза были такими же влажными, как и мои.

— Мы тоже вас любим, - с трудом выдавил я. - Мы так рады, что вы наши дети.

В ту ночь мы с Линдой занимались сладкой любовью, пока не почувствовали, что слились в одно существо. На следующее утро мы не могли стереть улыбки с наших лиц, и дети тоже. Однако отстойный февраль вернулся, и трехдневный уик-энд стал просто еще одним воспоминанием.

Линда и я только что рухнули друг на друга на диване в гостиной после того, как наконец уложили Эмму и Тимми спать, когда зазвонил ее телефон. Я зарычал и что-то пробормотал, но не помню, что именно.

— Это Ди, я должна ответить, - сказала она. У нас был круг друзей из пяти пар, с которыми мы время от времени встречались. Мы все встречались как супружеские пары, так что не было никаких неприятных моментов "когда ты был одинок". У нас у всех были одни и те же представления о верности-то есть если вы просто сделали это, вариант был один – развод, это просто не обсуждалось. По крайней мере, тогда я так думал.

Таким образом, когда мы выходили, мы могли танцевать с супругами друг друга, если хотели разнообразия, и знать, что мы в безопасности. Мы были ближе всех к Ди и ее мужу Дейву. Они с Линдой были "лучшими подругами навсегда".

Линда, отвечая на звонок, сделала жест "Я быстро".

Я видел, как Линда все больше возбуждается, разговаривая с Ди. Она почти сияла, когда закончила разговор и плюхнулась ко мне на колени.

— Так что же это было? Спросил я. На моем лице невольно отразилась ее улыбка.

— Ну, мой дорогой муж, - сказала она с ухмылкой. - Я знаю, ты считаешь, что этот ужасный февраль длится уже достаточно долго.

— Ты все правильно понимаешь, - сказал я, потянувшись за бокалом вина. Линда схватила меня за запястье, чтобы остановить, и крепко положила мою руку на свою тонкую талию.

— Ну, мы оплакиваем тот факт, что это не только худший февраль в истории человечества, но и нам приходится мириться с лишним днем, - сказала она.

Что - то в этом не вязалось с улыбкой на ее лице, и я сказал ей об этом.

— Это потому, что Ди пришла в голову замечательная идея, - сказала она. - Лишний день ужасов приходится на пятницу. Что, если мы соберемся все вместе, возьмем нянек для детей, устроим действительно хороший ужин, потом потанцуем в хорошем клубе, а потом снимем номера в отеле на ночь? Таким образом, мы могли бы немного сойти с ума и не беспокоиться о поездке домой, и мы бы закончили этот ужасный месяц правильно. Идея мне понравилась, но у меня возникло несколько вопросов.

— А как насчет того, чтобы вернуться из клуба в отель? Разве нам не придется ехать потом домой? Спросил я. Шлепни меня, если хочешь, но я почти всегда тот парень, который спрашивает, что может пойти не так с планом.

— Это самое лучшее, Джим, - сказала она взволнованно. - Ты знаешь "Мэдисон аптаун"? Мы там обедали, помнишь? В соседнем квартале есть танцевальный клуб, куда ходят некоторые коллеги Дейва. В пятницу вечером у них будет концертная группа! О, и Фил с Джейн уже попросили миссис Портер взять их детей на ночь, и они говорят, что она тоже согласна взять наших.

— Хммм, я должен подумать об этом, - сказал я, изображая задумчивость. Я действительно задумался, но я знал, что, если я буду вести себя так, как будто есть беспокойство, она найдет способ убедить меня. Вместо этого она схватила диванную подушку и ударила меня ею по голове.

— Ой! Ладно, ладно. Давай сделаем это. «Но есть одно условие», - сказал я ей.

— Что это? Линда смотрела на меня с подозрением. Я взял ее милое личико в ладони и заглянул в ее голубые глаза.

— Ты носишь платье, которое купила на День Святого Валентина, которое я до сих пор не видел, - сказал я.

— Как пожелаете, милорд, - сказала она с улыбкой. - Твое желание для меня закон.

Оно было голубым. То есть платье. Не просите меня описать, что это был за синий цвет, потому что я не могу. Все, что я могу вам сказать, это то, что ее голубые глаза выглядели так, как будто они светились в темноте. Оно было с длинными рукавами и высоким воротом, а юбка доходила ей до колен, но это было что угодно, только не бабушкино платье.

Нижняя часть юбки была расклешена и слегка колыхалась, когда она шла, чтобы привлечь внимание. Когда она танцевала, платье флиртовало само по себе. Гладкая ткань заставляла вас хотеть провести по ней руками, так как она скрывала и демонстрировала женственные формы под ней. Линда улыбнулась, медленно спускаясь по лестнице туда, где я ждал ее, ошеломленный и разинув рот.

— Дорогой Джим, - тихо сказала она. Она закрыла мне рот нежным пальцем под подбородком. Я сглотнул, но все еще не мог говорить.

— Это все еще только я, та же самая старая я, как всегда. «Ты не должен льстить мне, хотя, признаюсь, я люблю, когда ты это делаешь», - сказала она.

— Ты не понимаешь. Ты даже не представляешь, как потрясающе выглядишь. Ты... - У меня не хватило слов. Я взял ее тонкие руки в свои, наклонился и поцеловал. Я поднял глаза, увидел, как блестят ее влажные глаза, и заметил легкую дрожь в ее улыбке. Я кивнул. Она все поняла.

***************

Мы вдесятером встретились в ресторане. В пятницу вечером там было многолюдно, но мы зарезервировали достаточно большой стол, чтобы все десять человек могли поужинать вместе. Мы смеялись, болтали и наслаждались отличной едой, счастливые в обществе друг друга и радуясь, что февраль наконец-то заканчивается. Линда была самой привлекательной женщиной в комнате, и я, должно быть, говорил ей об этом с полдюжины раз. Я прикасался к ее руке, плечу или руке так часто, как только мог найти разумное оправдание. Она ответила мне тем же и улыбнулась, глядя мне в глаза. Это будет незабываемая ночь.

Мы зарегистрировались в наших номерах, прежде чем отправиться в клуб. Ни Линда, ни я не очень хорошо справлялись с алкоголем, поэтому я обычно брал на себя обязанности водителя. Я был рад, что сегодня мне не придется этого делать. Не то чтобы я возражал; безопасность моих друзей была важна для меня, но я с нетерпением ждал, когда Линда будет в моем распоряжении как можно скорее. Похоже, ей тоже нравилась эта идея. Она извинилась и ушла на несколько минут в нашу комнату одна, а когда вернулась, на ее лице играла загадочная улыбка: "Я сделаю тебе так хорошо!".

— Нам ведь не придется долго торчать в клубе, правда? - прошептала она на ходу. Я знал, как Линда любит танцевать с нашими друзьями, поэтому она могла бы с таким же успехом сказать: "Мне лучше не ждать слишком долго, прежде чем мы останемся вдвоем, желательно голыми." Я улыбнулся ей в ответ.

— Тебе решать, детка, - сказал я. Она легонько ударила меня по плечу, потом взяла меня под руку.

Мы заказали столик в клубе на десять человек, и это было хорошо. Кажется, многие другие люди были заняты весельем, но они не были слишком заняты, чтобы заметить пять женщин в нашей группе.

— Ты привлекаешь слишком много внимания, детка, - прошептал я. - Ты, как всегда, самая привлекательная женщина в комнате.

— О, спасибо, - она посмотрела на меня, слегка прижимая мягкую грудь к моей руке. - Ты же знаешь, что лесть поможет тебе всегда.

Ни Линда, ни я не великие танцоры, но и не позоримся. Нам просто все равно-мы здесь для того, чтобы наслаждаться друг другом, а не для того, чтобы развлекать всех остальных. Так что я танцевал с любовью всей моей жизни, время от времени прерываясь на горячие крылышки и выпивку. Я пошел пополнить запасы крыльев. Когда я вернулся, Дейв приглашал Линду на танец. Я услышал ее ответ:-

— Я бы с удовольствием, Дэйв, и в другой раз, но я хочу сделать сегодняшний вечер особенным для нас с Джимом. «Я сегодня танцую только с ним», - сказала она.

Был ли я горд? Счастлив? Вам лучше в это поверить. Я расправил крылья и прошептал Линде на ухо: -

— Это значит, уже пора уходить?

— Сразу после того, как ты принес свежую тарелку крылышек? О чем ты думаешь? «Нам обоим понадобится энергия для того, что я запланировала», - сказала она, приподняв бровь. Она снова посмотрела на меня тем же взглядом и взяла мою руку под столом.

Через несколько минут группа сделала перерыв. В относительной тишине мы услышали громкий смех за соседним столиком и обернулись.

— Эй, это не Марк Лавальер? - спросил Фил, вытягивая шею, чтобы посмотреть вокруг.

— Так и есть, так и есть! - взволнованно взвизгнула Ди. Марк Лавальер был звездой "Акул", профессиональной футбольной команды нашего города. В отличие от многих других членов команды, он жил здесь круглый год. У него была репутация действительно хорошего парня, и он был так же хорошо известен своей общественной деятельностью, как и своими подвигами на поле. Марк стал главной темой разговоров за нашим столом, так как ребята рассказывали о его футбольных подвигах, а женщины хвалили его добрые дела и добродушие.

— И то, что он красавчик, тоже не мешает, - добавила Ди. Мы с Линдой оба знали, кто он такой, но в тот момент нас мало что интересовало, кроме друг друга. Мы позволили разговору пройти мимо нас, держась за руки под столом.

— Эй, вы двое, снимите комнату! - сказала Ди. Мы с Линдой переглянулись. Мы даже не целовались. Ну, во всяком случае, не совсем целовались. То, что я кормил ее крыльями, не считалось. Кроме того, мы уже сняли комнату. Мы были спасены от дальнейшего смущения, когда группа снова начала играть.

— Потанцуем здесь или наверху? - прошептал я Линде. Прежде чем она успела ответить, Джейн перебила ее:-

— Смотри! Он идет сюда! - воскликнула она. И действительно, Лавальер вышел из-за своего столика и направился к нашему. Меня позабавила реакция женщин за нашим столиком. Четверо из них прихорашивались и расхаживали с важным видом, чуть ли не приговаривая: - "Выбери меня, выбери меня!" Линда опустила глаза и крепче сжала мою руку.

— Привет, я Марк. Не хотите ли потанцевать? - Спросил он. Он стоял за левым плечом Линды, протягивая ей руку.

Я почувствовал, как она ахнула, когда отпустила мою руку, словно горячую картофелину. Я ошеломленно наблюдал, как она молча повернулась ко мне спиной, протянула Марку правую руку и грациозно поднялась со стула, даже не взглянув на меня. Я заметил, что ее рука практически исчезла в его большой лапе. Я также заметил выражение восторга на ее лице. В тот момент я просто перестал существовать в ее сознании.

— Эй, парень, теперь мои чувства задеты. «Я думал, она танцует только с тобой сегодня вечером», - сказал Дэйв, уколов меня.

— Да, я тоже так думал, - проворчал я.

— Расслабься, Джим. «Это всего лишь танец», - сказала Джейн, пытаясь успокоить меня. Я попытался поверить ей, но не мог избавиться от дурного предчувствия.

Оркестр сыграл пару быстрых песен, и весь наш стол смотрел, как они танцуют. Как и все остальные в комнате. Марк был хорош, намного лучше меня, и Линда явно наслаждалась собой. Ее партнер и ее платье объединились, чтобы показать ее в совершенстве.

— Разве они не отлично смотрятся вместе? Пойдем, Джим, присоединимся к ним, - пригласила Ди, явно пытаясь отвлечь меня.

— Спасибо, но нет, - резко ответила я.

Следующая песня была медленной. Я смотрел, как Линда тает в его объятиях, идеально вписываясь в него, как будто она принадлежала ему. В этом он тоже был хорош. Готов поспорить, много практики, подумал я про себя. Марк что-то шепнул Линде. Она мило улыбнулась в ответ. Он не делал ничего такого, против чего я мог бы законно возразить. Он танцевал не ближе к ней, чем я танцевал с Ди или Джейн - его руки не двигались туда, куда не должны были.

Еще одна медленная песня, на этот раз баллада. Я мог видеть, как лидер группы поёт, наблюдая за моей женой и ее новым партнером. Марк улыбнулся, держа ее в руках. Он был явно доволен тем, что происходило. Я видел достаточно и был полон решимости положить этому конец. Я поднялся со стула и почувствовал на своей руке руку Джейн.

— Подожди, Джим. Дай ей это. «Не мешай ей», - сказала она.

Я резко высвободил руку и посмотрел на Линду. Она явно хотела быть именно там, где была, и нигде больше. Она не хотела, чтобы я вмешивался. На самом деле, меня не было в ее мыслях, и это было очевидно. Я с разбитым сердцем откинулся на спинку стула. Наконец песня закончилась. Марк кивнул лидеру группы, и тот начал петь быструю песню. Они с Линдой покинули танцпол, улыбаясь друг другу, но не касаясь друг друга, даже не держась за руки. Линда одарила его последней ослепительной улыбкой и повернулась к нашему столику, а Марк-к своему.

Разница между лучшей улыбкой женщины и ее второй лучшей улыбкой не так уж велика. Если вы не знаете эту женщину хорошо, вы, вероятно, вообще не заметите этого. Когда Линда приблизилась к нашему столику и наши глаза встретились, ее лучшая улыбка сменилась второй. В этот момент я понял, что у нас проблема.

— Я все время говорю тебе, что ты здесь самая привлекательная женщина, - прошептал я ей на ухо, усаживая. Я взял ее за руку и сжал обеими руками. - Не пора ли на следующий танец вернуться в нашу комнату?

На какое-то мгновение я готов был поклясться, что Линда испугалась. Ее глаза расширились, и я почувствовал, как дрожит ее рука. Она быстро пришла в себя и отвернулась от меня через стол.

— Мне очень жаль, ребята, но сейчас мне нужно в туалет. Линда, пойдем со мной. - сказала Ди. Ее голос был слышен далеко за нашим столом. Я был слишком поглощен своими мыслями, чтобы удивляться, зачем ей понадобилось сообщать об этом всему залу. Линда виновато посмотрела на меня.

— Прости, Джим. «Мне тоже не помешает освежиться», - сказала она с ноткой грусти в голосе. Она встала и ушла, не ответив на мой вопрос. Конечно, разговор сразу же зашел о том, почему ни одна женщина, которая выходит с группой, не может пойти в туалет одна. Я только начал задаваться вопросом, почему мои друзья так стараются поддерживать разговор на эту тему, когда Ди вернулась. Она была одна.

— А где Линда? С ней все в порядке? - спросил я, почти крича.

— Расслабься, Джим, - сказала Ди, улыбаясь. - С Линдой все в порядке, просто ей есть чем заняться. Тебе не нужно беспокоиться о ней. Ты же знаешь, она взрослая женщина. Интересно, что бы это значило? Это правда, что я беспокоился о Линде, но она беспокоилась обо мне точно так же. Я терпел насмешки минут пять, а когда Линда все еще не вернулась, с меня было довольно. Я встал и направился к бару, прихватив с собой пустую тарелку в качестве извинения, и подошел к бармену.

— Извините, но моя жена ушла в туалет минут пятнадцать назад и до сих пор не вышла, - сказал я. - Она никогда так долго не задерживается. Не могли бы вы пойти или послать кого-нибудь, чтобы убедиться, что с ней все в порядке?

Бармен с сомнением посмотрел на меня. Тарелка в моей руке навела меня на мысль.

— Крылышки великолепны, и она любит острую пищу, но время от времени у нее появляется реакция. Правда, я просто хочу знать, что с ней все в порядке. Ее зовут Линда. «Давай я покажу тебе ее фотографию», - сказал я. Я поставил тарелку и вытащил фотографию Линды на свой телефон. Бармен уже начал проявлять некоторое сочувствие, когда у моего локтя раздался голос: -

— С ней все в порядке, тебе не нужно ее проверять, - сказала Ди почти извиняющимся тоном. Она повернулась к бармену. - Все в порядке. Я позабочусь об этом, - сказала она, кладя на стойку пятидолларовую купюру. Я удивился, почему бармен посмотрел на меня с чем-то вроде сочувствия, когда он положил деньги в карман.

— Что... почему... - но она ходила туда с тобой? Потому что ты ее позвала. Я был совершенно сбит с толку.

— Джим, ее нет в туалете. «Она ушла из клуба», - сказала Ди. Я чувствовал себя так, словно меня только что ударили в живот.

— Ушла? Без меня? Почему? - В чем дело? Почему она мне ничего не сказала? Куда она пошла? С ней все в порядке? Спрашивал я. Я все еще не понимал.

— Пойдем в дальний конец бара, где можно уединиться, - предложила Ди. Я просто пошел туда, куда меня тащила Ди. В темном углу в конце бара было тише. Она посмотрела мне в глаза.

— Джим, Линда любит тебя. Она любит тебя и детей больше всего на свете и всегда будет любить, и ты это знаешь. «Но сегодня она проводит ночь с Марком», - сказала она.

Я стоял с открытым ртом и выглядел глупо, когда весь мой мир рухнул. Картины бешено кружились в моей голове, вернее, в том, что от нее осталось. Линда на верхней ступеньке лестницы в своем красивом голубом платье. Линда за ужином. Линда в клубе. Линда, когда мы кормили друг друга крыльями. Линда в объятиях Мудака. Мудак, блядь, Линда. Моя Линда. Мать наших детей. Любовь всей моей жизни. Во мне поднялся гнев.

— Значит, в тот вечер, который должен был стать нашим особенным, она бросила меня ради какого-то придурка-качка,

— прорычал я, глядя на Ди.

— Джим, она не бросила тебя. «Она вернется к тебе завтра, и у вас будет много других особенных вечеров вместе», - сказала она. Интересно, что курила эта женщина?

— У нее даже не хватило духу сказать мне в лицо, что она меня бросает. «Она просто выскользнула через заднюю дверь, как змея», - сказал я. - И ты ей помогла.

— Джим, послушай меня. Она не бросила тебя, - начала Ди.

— Ну, если она меня не бросила, то где же она, черт возьми? Она точно не со мной сейчас, не так ли? Я становился все громче, и мне было все равно, кто меня услышит.

— Пожалуйста, успокойся, люди смотрят на нас. Слушай, я знаю, тебе больно, но это только сегодня. Линда знает, мы все знаем, что ты для нее единственный мужчина и всегда им будешь. Ты хороший парень, - снисходительно сказала Ди.

— Да, и мы все знаем, где кончает хороший парень, не так ли? - сказал я сквозь стиснутые зубы.

— Джим, все совсем не так. Ты делаешь из этого слишком большое дело. «Это только сегодня вечером, потом она вернется к тебе завтра, и все будет так, как было раньше», - сказала она. Я фыркнул на нее. Если она действительно верила в это дерьмо, то все, что я мог сказать, не имело бы никакого значения.

— Ты не понимаешь. Завтра не наступит. Ты скажи мне, подруга, какова была твоя роль во всем этом? Тебе ведь не нужно было идти в туалет, правда? Моя жена дала тебе сигнал, верно? Она велела тебе задержать меня и держать подальше достаточно долго, чтобы она и Мудак смогли сбежать? Ди смущенно опустила глаза и кивнула.

— Да, она попросила меня сделать это, потому что не хотела, чтобы ты опозорила себя, устроив сцену, пока Марк был здесь. «Она также попросила меня убедиться, что ты помнишь, что она любит тебя и всегда будет возвращаться домой к тебе», - сказала она.

Да, я еще долго буду помнить, как сильно она любила меня сегодня вечером. Я почувствовал, как во мне поднимается гнев, а лицо краснеет.

— Скорее, она не хотела, чтобы я смутил ее, когда она ушла от мужа, чтобы провести ночь с придурком-качком, - сказал я. - Полагаю, тебе не пришло в голову напомнить ей, что у нее есть муж и брак, и она может потерять их из-за этого? Ди посмотрела мне в глаза.

— Нет, это не так, - сказала Ди, - потому что я знаю, что она не потеряет тебя из-за этого. Ты слишком хороший человек, чтобы позволить этому случиться. Я сказала ей, как ей повезло. Ей повезло, потому что мужчина, которого хотела каждая женщина в комнате, хотел ее. Но еще больше ей повезло, что у нее есть муж, который любит ее достаточно сильно, чтобы преодолеть свои оскорбленные чувства и не делать из этого больше, чем должно быть. Ты же знаешь, что она будет готова сделать все, что потребуется, чтобы загладить свою вину.

— А что, если мне не удастся принять её вину? Спросил я. - А что, если нет способа все исправить?

— Джим, я знаю, как сильно ты любишь Линду и как сильно она любит тебя. Это не должно быть большой проблемой. Это всего лишь одна ночь, единственный опыт, по сравнению со всеми годами и всей любовью, которую вы двое испытываете вместе. Это не имеет большого значения, если это будет один раз. «Я знаю, что она вернется домой к тебе, и я знаю, что в конце концов ты будешь в порядке», - сказала она.

— Ди говорила мягко, но уверенно. Я едва удержался, чтобы не схватить эту глупую женщину и не трясти ее до тех пор, пока у нее не застучали зубы за то, что она несла такую чушь. Она, должно быть, живет в какой-то альтернативной вселенной, если это то, что она действительно думала.

— Значит, если бы Мудак выбрал тебя, как ты и хотела, ты бы сделала то же самое? - спросил я ее.

— Я бы так и сделала. Она бросила мне в лицо свой ответ.

— А Дэйв знает об этом? - спросил я ее.

— Нет, и ему это не нужно, потому что я не думаю, что это когда-нибудь случится, - тихо сказала она.

— Может быть, мне стоит сказать ему, - сказал я.

— Джим, пожалуйста, не надо. Не думай так. Я знаю, что тебе больно, но это не поможет. Пожалуйста, возвращайся к столу. Давай на время отвлечемся от этого. «Ты ведь не танцевал со мной ни одного танца за весь вечер», - сказала она, улыбаясь.

— Я хотел потанцевать со своей женой, но благодаря тебе, ей и Мудаку, это больше не вариант, не так ли? «Я также хотел провести ночь наедине с ней, но этого, очевидно, тоже не происходит», - сказал я. Я повернулся к ней спиной и зашагал обратно к нашему столику.

Разговор за столом резко оборвался при моем появлении. Отведенные глаза говорили сами за себя. Все наши так называемые друзья теперь знали, что моя жена и Мудак в этот самый момент делают из меня рогоносца. Мне хотелось задушить их. Мне хотелось разнести это место на куски. Я хотел найти Мудака и пнуть его по яйцам.

— Э-э, Джим, с тобой все будет в порядке? - нерешительно спросил Дейв, усадив Ди. Я хотел рассказать ему, что сказала Ди, и спросить, все ли с ним будет в порядке, но не смог выдавить из себя ни слова. Наверное, я еще не перестал быть хорошим парнем. О да, мне придется над этим поработать.

— Это зависит от того, что ты подразумеваешь под словом "в порядке", - сказал я. Послышалось несколько нервных смешков.

— Я имею в виду, да, это было дерьмово, но вы двое справитесь, не так ли? Ты ведь не собираешься разводиться с Линдой из-за этого? - спросил Дейв.

— Не вижу причин, почему бы и нет, - холодно ответил я. За столом раздался общий вздох.

— Почему вы все так удивлены? Спросил я. Мы все знаем, как мы относимся к обману: раз и навсегда. Мы установили это давным-давно.

— Но, Джим, это же Марк Лавальер... - вмешалась Ди.

— Ну и что? Мне все равно, кто ее трахает. «Если это не я, то все», - сказал я сердито. Я посмотрел на Дейва. - А что бы ты сказал, если бы это Ди ушла с Мудаком? Ты не против? Он на мгновение покраснел, потом посмотрел на жену, которая теперь была занята изучением пятен на полу.

— Джим, а как же твои дети? Мы все знаем, как сильно ты их любишь и как сильно они нуждаются в тебе. «Подумай о них, прежде чем что-то делать», - сказала Джейн. Ее дети были примерно того же возраста, что и мои, и были лучшими друзьями.

— Ты имеешь в виду, что моя жена думает о них прямо сейчас? Спросил я.

— Ну, поэтому ты и нанял няню, чтобы не думать о детях, - сказала Ди. Я подумал, что она хотела, чтобы это было смешно, но это было так плоско, как и заслуживало. - Брось, Джим, это всего лишь одна ночь. Такой возможности у нее больше никогда не будет. Ты не развелся бы с Линдой из-за одной ночи, - добавила она.

— Почему, черт возьми, нет? Я уставился на нее. Последовало неловкое молчание.

— Джим, постарайся думать об этом так, может быть, это поможет, - сказала Джейн, стараясь, чтобы голос ее звучал сочувственно. - А что, если сегодня вечером здесь была модель с обложки "Спортс Иллюстрейтед купальник"? Скажем, она выбрала тебя из всех присутствующих, чтобы потанцевать, а потом предложила провести с тобой ночь. Можешь ли ты честно сказать, что не поддался бы искушению? Можешь ли ты честно сказать, что откажешь ей? Умоляющий взгляд ее теплых карих глаз делал ее похожей на обаятельного щенка и, как правило, весьма эффективно добивался того, чего она хотела. Но этому не суждено было случиться. Не сегодня. Я встал и посмотрел на Джейн.

— Да, я могу поддаться искушению, но я бы отказал ей, - сказал я решительно.

— Видите ли, у меня есть жена, и я не хочу причинять ей боль. По крайней мере, так бы я поступил до сегодняшнего вечера.

Снова наступила оглушительная тишина. Я обвел взглядом всех своих бывших друзей, которые были на стороне моей обманутой жены. В тот момент я искренне надеялся, что больше никогда никого из них не увижу. К нашему столику подошел довольно крупный и мускулистый вышибала.

— Что-то случилось, ребята? - спросил он глубоким баритоном.

— Да, - сказал я. Я вытащил двадцатидолларовую купюру и бросил ее на стол.

— Не волнуйся, я ухожу, - сказал я, поднимая руку. Он кивнул головой, когда я повернулся к остальным. - Это оплатит мой счет. Вы все покрываете шлюху, с которой я пришел. С таким же успехом вы могли бы оплатить и ее счет. Я повернулся на каблуках и вышел из клуба.

Мой гнев немного остыл, когда я прошел полтора квартала до отеля. На смену ему пришла глубочайшая печаль, которую я когда-либо знал. Предполагалось, что мы с Линдой будем гулять вместе, держась за руки, подтрунивая над нашими друзьями по поводу того, чем они займутся, когда доберутся до своих комнат, и нас, в свою очередь, будут подтрунивать. Она должна была держать меня за руку, как раньше, уткнувшись лицом в рукав моего пальто, когда разговор становился слишком рискованным.

Вместо этого я остался один. Я ехал в лифте один, стараясь не вспоминать, что мы с Линдой делали в других лифтах отеля. Оставшись один, я вошел в то, что должно было быть нашей комнатой. Оставшись один, я столкнулся с обломками нашей особенной ночи. Оставшись один, я смотрел в будущее, не зная, что может случиться.

Я включил свет и закрыл за собой дверь. Внезапно я почувствовал невыразимую усталость. Я сбросил зимнее пальто на пол и побрел в спальню. На каждой подушке лежал шоколад "Годива". Посреди кровати лежали бюстгальтер и трусики, которых я раньше не видела. Они были темно-синими, темнее ее платья, отороченного черным кружевом.

Мысленным взором я видел, как она одевает их, с той комбинацией любви и чувственности в ее глазах, которая была полностью ее собственной, которая была полностью моей до сегодняшнего вечера. Я нежно взял в руки кружевное бельё, словно оно могло вернуть ее ко мне. Это не сработало. Я плакал горькими слезами.

Мою жену, мою возлюбленную, мою лучшую подругу отнял у меня другой мужчина. Он небрежно, легко оторвал ее от меня, как будто имел на это полное право. Ему было все равно, что она для меня значит. Все, что он видел в ней, было хорошенькой игрушкой для секса на ночь. И она только что позволила ему! Я не имел для нее такого значения, чтобы вызвать хоть малейшее сопротивление. Как будто она тоже считала, что он имеет на нее право, более сильное, чем то, которое я заслужил почти за десять лет жизни верным, любящим мужем. Да, предполагалось, что это будет всего одна ночь. И на следующее утро, наверное. Ну и что? И что он и эта ночь оставят в ее сердце, уме и чувствах? Что я мог сделать такого, что могло бы сравниться, не говоря уже о том, чтобы конкурировать с героем города, красивым жеребцом, Марком "Мудаком" Лавальером?

Я перестал плакать, чтобы умыться, потом собрал наши вещи. Я бросил бюстгальтер и трусики в мусорное ведро. Они больше ничего для меня не значили. Я спустился вниз и выписал нас из отеля. Мне было все равно, как Линда вернется. Портье выглядела смущенной, когда я проходил процедуру выписки.

— С вашей комнатой все в порядке, сэр? - спросила она.

— Комната была в порядке, - сказал я.

— Мы можем что-нибудь сделать для вас, чтобы сделать ваше пребывание лучше?

— Да, подумал я. Пусть этот Мудак исчезнет в черной дыре и никогда больше не появится. Поверни время вспять и верни мою жену. Я просто покачал головой.

— Нет, на самом деле нет, но все равно спасибо, что спросили, - тихо сказал я. - У нас просто внезапно изменились планы. Портье сочувственно посмотрела на меня, словно прочитав мои мысли.

— Приятного вечера, сэр, - сказала она перед моим уходом. Да, конечно. Хорошего вечера. Я сел в машину и каким-то чудом добрался домой целым и невредимым. Я был комом нервов внутри, когда мои эмоции боролись за контроль. Часть меня была злее, чем когда-либо в жизни. Другая часть была опечалена потерей моей жены и моей семьи.

Я вошел в дом, в котором мы жили, и заметил, каким тихим и пустым казалось это место. Я бросил свой багаж в хозяйской спальне и сел, пытаясь понять, что произошло. Я посмотрел на свой телефон, надеясь увидеть текстовое сообщение или что-то еще от Линды. Я надеялся, что она придет в себя и передумает, но она этого не сделала. Я лег на кровать, все еще в одежде, и немного задремал.

Было около двух часов ночи, когда меня разбудил звонок моего телефона. Я посмотрел, чтобы увидеть, что получил несколько текстовых сообщений с номера, который я не знал. Неужели это Линда? Я вытащил телефон из кармана, и то, что я увидел, заставило меня сойти с ума.

Там была серия фотографий и коротких видеороликов. Очень большой член был вставлен по яйца глубоко во влагалище, которое я хорошо знал, будучи женатым в течение 10 лет на этой женщине. Тот же самый большой член, вырывающийся из упомянутой вагины, с капелькой белой слизи, капающей из его центра.

Короткое видео показывало, как тот же член колотит Линду, с ее легко узнаваемыми стонами на заднем плане.

— Разве это не лучше, чем проводить время с тем слабаком, с которым ты была сегодня вечером? - услышал я его вопрос.

— О Боже, да, - ответила Линда. - Не останавливайся. Продолжай трахать меня. Кончи в мою киску. Пожалуйста. На мгновение мне показалось, что у меня сейчас случится сердечный приступ, но я сделал несколько глубоких вдохов и посмотрел остальное.

На другой фотографии был тот же самый большой член, погруженный в задницу Линды. Это было то, чего мы никогда не делали раньше, и я был потрясен, что она позволила ему сделать это. Однажды, давным-давно, мы попробовали это сделать, но Линда сказала, что у меня слишком большой член и от него слишком больно. Поэтому я остановился и больше никогда не давил на нее. Но здесь был Мудак, с членом намного большим, чем мой, погруженным по самую рукоять в ее задницу.

На следующей фотографии был тот же член, покрытый спермой, глубоко во рту Линды. Короткое видео показало ее открытый рот, наполненный спермой. Она немного прополоскала горло, прежде чем проглотить весь груз. На следующем видео она гладила его член левой рукой. Я увидел ее кольца, и у меня упало сердце. Он взял ее руку и выдавил немного своей спермы на кольца. Она засмеялась и слизнула сперму с золотых колец, которые я сам надел на нее. Потом она посмотрела на него и улыбнулась.

— Это так порочно, - сказала она, смеясь. Я слышал, как Засранец смеется на заднем плане. Лицо Мудака заняло весь экран в следующем видео. Он улыбнулся, прежде чем заговорить.

— Я не знаю, кто ты, - сказал он. - И мне действительно все равно. Но я хочу, чтобы ты знал, что из всех жен, которых я когда-либо трахал, твоя самая лучшая. Я буду делать это с ней гораздо чаще, поверь. Может быть, когда-нибудь я позволю тебе понаблюдать за нами. Она, кажется, готова к этой идее. Ничего личного, знаешь ли. Это просто секс. Я постараюсь не испортить ее слишком сильно для тебя, - добавил он с усмешкой.

На мгновение я задумался, откуда у него мой номер, потом решил, что он, должно быть, добрался до телефона Линды, пока она была в ванной, а затем отправил мне снимки и видео. Я бросил телефон, и тут мне в голову пришла идея.

О да, развод в этот момент не был проблемой. Я покончил с Линдой, теперь и навсегда. Но Мудак заплатит. Я поклялся, что он заплатит за разрушение моей счастливой жизни и моей семьи. Я подошел к компьютеру и скопировал на него изображения и видео. Затем я написал электронное письмо всем нашим так называемым "друзьям"-тем, кто начал это и прикрыл ее, когда она убежала с этим Мудаком. Я прикрепил видео и фотографии и отправил электронное письмо с темой: "Теперь вы счастливы?"

В течение следующих нескольких часов я был в бешенстве, бросая всю ее одежду и вещи в мусорные мешки и запихивая их в ее машину. К тому времени, как я закончил, ей едва хватило бы места, чтобы сесть за руль. Я вывел ее машину из гаража, сменил код, чтобы она не могла вернуться, и вытащил из машины пульт от гаражных ворот.

Я еще не закончил и обратился ко всему, что напоминало мне о нашем браке: к портрету, висевшему над камином, к нашему свадебному альбому, к ее свадебному платью, к бокалам для жениха и невесты, стоявшим на каминной полке, к хрустальной вазе, стоявшей на противоположном конце каминной полки, к предметам, которые она любила, - ко всему. К тому времени, как я закончил, внутри дом выглядел как зона боевых действий, с кусками портретов, стеклянными осколками и тряпками, разбросанными повсюду.

В какой-то момент мне захотелось посрать, и у меня возникла другая мысль. Я снял обручальное кольцо и бросил его в унитаз вместе с мочой и калом. Я чуть было не спустил его прямо тогда, но у меня появилась одна идея, и я решил подождать.

Я был морально истощен, мое тело работало на адреналине, когда я сел с чашкой кофе. Я услышал, как что-то стукнуло в дверь, и понял, что это утренняя газета. Я и понятия не имел, что занимаюсь этим так долго. Я открыл дверь, схватил газету и снова сел за кухонный стол.

Следующий шок я испытал, когда открыл газету и увидел тизер про Мудака. Я заглянул в спортивный раздел и увидел там гигантские заголовки, спрашивающие: "Кто новая подружка Марка Лавальера?" ЧТО?

Под заголовком была серия цветных фотографий, на которых Засранец и Линда выходили из клуба. Единственное, что я мог понять, это то, что некоторые папарацци заметили их и сфотографировали, когда они выходили из клуба. Линда вцепилась в его руку, как когда-то цеплялась за меня, и смотрела на него с обожанием-так же, как смотрела на меня. На одной фотографии они целовались, прежде чем она беззаботно забралась в его "ягуар".

Мое унижение было полным. Теперь об этом знает весь чертов город. Я прочел статью, но она была полна обобщений и домыслов. Очевидно, никто еще не говорил ни с кем из них. Я зашел на сайт газеты, где нашел онлайн-версию, включавшую не только фотографии, но и видео. Я скопировал ссылку на статью и отправил ее нашим предполагаемым "друзьям" с темой: - "Пошли вы ВСЕ к ЧЕРТУ!"

Я посмотрел на часы и увидел, что было 5:30 утра. Я знал, что мать Линды уже встала и готовит завтрак для мужа, так как она рано вставала, поэтому позвонил.

— Привет, - ответила она. - Все в порядке?

— Нет, это не так, мама, - сказал я. Мы хорошо ладили, и я всегда называл их "мама" и "папа".

— Что случилось, дорогой? - спросила она. - Это из-за детей?

— Нет, - сказал я. - Вы видели утреннюю газету?

— Пока нет, - ответила она. - Альфред любит смотреть на нее за чашкой кофе. А в чём дело?

— Возможно, он захочет почитать спортивную секцию, - сказал я. - Есть статья о Марке Лавальере, которая может ему не понравиться.

— Альфред просто очень высокого мнения о нем, - сказала мать Линды.

— Он не сможет сказать это, когда увидит газету, - сказал я. - Линда оставила меня в клубе, куда мы с ней ходили вчера вечером, и папарацци заметили, как они садились в его машину.

— О Боже, - сказала она. - А где сейчас Линда?

— Она все еще с этим придурком, - сказал я.

— Что? Она осталась с ним на ночь? - спросила она.

— Да, - сказал я. Я не знаю, когда и вернется ли она, но я не могу ее здесь видеть. Если она когда-нибудь вернется, я выгоню ее, и ей нужно будет где-то остановиться.

— Хорошо, - сказала она. - Альфреду это не понравится. Я не в восторге от этого. Есть ли какой-нибудь способ пройти через это?

— Нет, мама, нет, - сказал я. - Она намеренно повернулась ко мне спиной и ушла с ним. И наши так называемые "друзья" прикрывали ее.

— Мне так жаль, Джим, - сказала она. - Мы воспитали ее лучше. Конечно, она может остаться здесь, если понадобится. А как же дети?

— Они у няни на ночь, - сказал я. - Возможно, мне придется попросить родителей присмотреть за ними до конца уик-энда.

— Хорошо, - сказала она. - Дай мне знать, если я смогу что-нибудь сделать, Джим.

— Спасибо, мама, я ценю это, - сказала я. У меня появилась еще одна идея, и я вернулся к компьютеру. Я схватил ссылку на статью о Мудаке и открыл страницу Линды в Fасеbооk. До сих пор у нас никогда не было секретов друг от друга, поэтому я смог войти в систему под ее именем. Я разместил ссылку на ее стену с подписью: "Угадайте, что? Я попала на первую полосу спортивного раздела!! Пошла гулять со своим вялым мужем, но в итоге провела ночь с настоящим ЖЕРЕБЦОМ! Мне повезло!"

Я полагал, что это заставит некоторые языки вилять, но я еще не закончил. Я нашел адрес электронной почты репортера, написавшего статью. Я понял, что меня уже унизили перед всем миром, поэтому отбросил осторожность.

Я отправил репортеру короткое электронное письмо, в котором кратко объяснил, что произошло, а затем включил видео, где Мудак говорит мне, что собирается трахнуть Линду еще немного. Затем я включил видео, на котором он размазывает свою сперму по ее кольцам. Я оставил контактную информацию, чтобы репортер мог мне перезвонить. Я отправил письмо и разразился злобным смехом, достойным Оскара.

В 8:00 я позвонил миссис Портер и спросил, не возражает ли она, если мои родители заберут детей этим утром. Она заверила меня, что это так, и спросила, видел ли я спортивный раздел газеты.

— Да, - ответил я.

— Это действительно была Линда? - спросила она.

— К сожалению, да, - ответил я. - Вот почему я хочу, чтобы мои родители забрали детей. Я не хочу, чтобы они были здесь, когда она вернется.

— Она все еще с ним? - спросила она, потрясенная.

— Да, - сказал я. -И я был бы вам очень признателен, если бы вы пока ничего не говорили об этом детям.

— Я понимаю, - сказала она. - Прости, Джим, но ты этого не заслуживаешь.

— Спасибо, - сказала я, закончив разговор. Мой следующий звонок был маме.

— Джим, все в порядке? - спросила она, взяв трубку. - Твой отец только что прочел газету, и сейчас его сложно удержать. Неужели это действительно Линда?

— Да, мама, - сказал я. - Ее все еще нет дома. Не могла бы ты забрать детей сегодня утром от миссис Портер? Я думаю, они должны остаться с тобой до конца выходных. Здесь будет не очень красиво.

— Конечно, сынок, - сказала она. - Я все прекрасно понимаю. Что ты собираешься делать?

— Дай волю аду, мама, - сказал я.

— Послушай, сынок, что бы ты ни делал, сначала подумай о детях, ладно? «Сейчас это самое важное в твоей жизни», - сказала она.

— Я знаю, мама, - сказал я. - Но все равно спасибо, что напомнила. И спасибо, что заберёшь их и позволишь остаться с тобой. - Мы закончили разговор, и я взял чашку кофе. Мне захотелось выкурить сигарету, но я поборол это желание. Около 9.30 зазвонил мой телефон. Я увидел, что это Ди, и ответил на звонок.

— ЧТО?! - рявкнул я.

— Джим, это всего лишь я, Ди, - сказала она.

— Я знаю, что это ты, - сказал я. - Какого хрена тебе надо?

— Джим, сегодня утром я увидела газету и хотела извиниться. «Я никогда не думала, что будет так плохо», - сказала она.

— А что, черт возьми, ты думала, произойдет? Спросил я. Моя жена уходит со звездным футболистом, известным общественным "героем" после ночи танцев. Конечно, ты знала, что кто-то будет следить за ними. И, кстати, все гораздо хуже, - добавил я.

— Что ты имеешь в виду? - спросила она.

— Тебе просто придется подождать и посмотреть. Кстати, ты заглядывала на страницу Линды в Fасеbооk? Спросил я.

— Нет, - ответила она. А что там?

— Посмотри, - сказал я. - А ты смотрела свою электронную почту?

— Пока нет, - ответила она. - Я всегда предпочитаю сначала выпить утренний кофе.

— Что ж, ответы на твои вопросы прямо там, - сказал я. - Надеюсь, ты чертовски счастлива, сука. Я положил трубку, прежде чем она успела сказать что-то еще, но решил, что она перезвонит.

После этого мне позвонили еще пару раз. Один звонок был от Джейн, которая испытывала глубокое отвращение к видео и фотографиям, присланным Мудаком.

— Почему ты так удивлена? - Спросил я.

— Я никогда не думала, что он на самом деле сделает что-то подобное, - сказала она.

— Ты имеешь в виду, трахнуть мою жену или послать фотографии и видео? Спросил я.

— Какой-то столп общества, не так ли?

— Джим, что ты собираешься делать? - спросила она.

— А ты как думаешь? Спросил я. - Вы все должны быть очень счастливы. А теперь прощай. И отвали, сука. Я закончил разговор и сел пить кофе, но телефон зазвонил снова. Я не узнал номер, но все равно ответил.

— Мистер Джим Карлайл? - спросил женский голос.

— Это я, - сказал я.

— Мистер Карлайл, это Одри Танис из "Дейли Рекорд". Ранее я получила от вас электронное письмо и видео. Это вашу жену видели вчера вечером с Марком Лавальером? - Спросила она.

— Да, это та, которую твой фотограф заснял с Мудаком прошлой ночью, - сказал я.

— Кто это? - спросила она.

— Извини, я его так называю, - сказал я.

— Понятно, - сказала она. - И вы говорите, что женщина, с которой он сейчас, - ваша жена?

— Моя будущая бывшая жена, - сказал я.

— Так ты из-за этого разводишься? - спросила она.

— Абсолютно, - сказал я.

"Вы сказали в своем электронном письме, что у вас есть другие видео и некоторые фотографии? Спросила она.

— Да, - ответил я. - Вы хотели бы их увидеть? Они довольно наглядны.

— Я бы так и сделала, - сказала она. - Если мы воспользуемся любыми из них, то спрячем все непристойное. Есть ли какой-нибудь способ встретиться и обсудить это? Я хотела бы услышать вашу историю, если можно. Какого черта, подумал я.

— Конечно, - сказал я. - Но сначала я хотел бы подождать, пока она вернется домой.

— Ее все еще нет дома? - спросила Одри.

— Всё ещё нет, - сказал я.

— Ладно, слушай, почему бы тебе не позвонить мне, когда ты сможешь встретиться со мной и мы сможем это обсудить, - сказала она.

— Конечно, - сказал я. Мы закончили разговор, и я положил телефон обратно в карман. Любопытствуя, я открыл ее страницу в Fасеbооk и увидел несколько комментариев к посту, который я разместил ранее. Это было примерно 50 на 50, и половина из тех, кто комментировал, называла ее счастливой женщиной и спрашивала, каково это быть с Мудаком. Другая половина ругала ее за то, что она бросила меня. Несколько ее друзей-мужчин в Fасеbооk назвали ее шлюхой и сказали, что вышвырнут их за задницу на обочину, если их жены сделают то, что она сделала. Я не мог не заметить, что она потеряла из-за этого несколько друзей в Fасеbооk, и улыбнулся про себя.

***************

Было уже около 11:00, когда Линда вошла в дверь. Я поднял глаза от стола и увидел, как от дома отъезжает "Ягуар".

— Джим, это я, - сказала она, вытаскивая ключ из замка. - Я дома, - объявила она, как будто провести ночь с любовником было для нее обычным делом. - Кстати, почему моя машина стоит на подъездной дорожке, а не в гараже? И что это там такое? Ее глаза расширились, когда она увидела меня за столом. Я знал, что выгляжу ужасно. Ее лицо побелело, когда она оглядела дом. Это место было абсолютной катастрофой.

— О Боже! - воскликнула она. - Что ты сделал? Все разрушено. Наш свадебный портрет, моя ваза, наши бокалы. И что это за запах?

— Я только что закончил то, что ты начала вчера вечером, - сказал я.

— Ты хоть немного поспал прошлой ночью? Спросила она. Я пожал плечами.

— А тебе какое дело? - спросил я ее.

— Послушай, я сожалею о том, что случилось прошлой ночью, - сказала она. - Но теперь я здесь. И я все еще твоя жена. Я отрицательно покачал головой. Она подошла ко мне и попыталась поцеловать в щеку, но я остановил ее.

— Не трогай меня, - сказал я. Она выглядела испуганной, как будто я дал ей пощечину. - И нет, ты не моя жена. Уже нет. Во всяком случае, так написано в газете. Это также есть в Интернете. Думаю, этого следовало ожидать, учитывая статус Мудака. Я развернул газету так, чтобы она могла видеть разворот со всеми цветными фотографиями.

— О нет, - сказала она, потрясенная. - Откуда у них эти фотографии? Я не его девушка. Мне все равно, что пишут в газетах.

— А какая разница? Спросил я. - Ты выпила свою порцию, и теперь мы закончили.

— Мне нужно в туалет, а потом мы сядем и поговорим, - сказала она. Я последовал за ней в хозяйскую ванную и увидел, как она отпрянула от беспорядка, все еще остававшегося в туалете.

— Это твое кольцо в туалете? - спросила она, широко раскрыв глаза. Я кивнул головой.

— Ага, - сказал я. - Я решил, что раз уж ты бросила наш брак в мусорное ведро, я сделаю это официально. Я схватил ее за левую руку и внимательно посмотрел на кольца.

— Что ты делаешь? Спросила она.

— Что это? - спросила я, указывая на засохшую каплю на ее обручальном кольце. - Похоже на сперму.

— Я не понимаю, о чем ты говоришь, - сказала она.

— Чушь собачья, сука, - сказал я, вытаскивая телефон из кармана. Я подошел к текстовым сообщениям, которые Засранец прислал мне, и вытащил видео, где он размазал свою сперму по ее кольцам. Ее лицо побледнело, когда я проигрывал это видео.

— Ты не только неуважительно отнеслась ко мне на людях с нашими так называемыми "друзьями", ты унизила меня на глазах у всего города и всего долбаного мира, а потом сделала это с символами нашей любви, - сказал я, злясь с каждой секундой. Я покачал головой, схватил салфетку и стянул с нее кольца.

— Что ты делаешь? Крикнула она. Она взвизгнула, когда я бросил кольца в унитаз. Потом спустил воду в унитазе и смотрел, как кольца вместе с фекалиями и мочой спускаются в канализацию. Она закричала, ее глаза расширились, рот открылся шире, чем я когда-либо видел.

— Мои кольца!! Закричала она, слезы потекли по ее щекам. - Ты спустил их в унитаз! Как ты мог? Ты должен вернуть их.

— Нет, сука, - сказал я. - Как ты могла? Я любил тебя исключительно больше десяти лет, и это благодарность, которую я получаю? Хрен тебе.

— Но это была всего лишь одна ночь, - сказала она. - У нас впереди вся оставшаяся жизнь. Я вытащил телефон и прокрутил видео, где Мудак сказал, что продолжит трахать Линду, возможно, даже при мне.

— Он говорил правду? Спросил я. - Ты действительно этого хочешь? Трахнуть его в нашей постели, пока я смотрю?

— Может, это и всплыло, но я не думала, что он говорит серьезно, - сказала она. - Кроме того, это был всего лишь постельный разговор.

— Ты имеешь в виду, вот так? - спросил я, вытаскивая видео, где она унижала меня, когда Мудак трахал ее. - Она покачала головой.

— Я не это имела в виду, - сказала она.

— Ну, а я серьезно, сука, - сказал я. - УБИРАЙСЯ НАХУЙ! «И пусть твой любовник знает, что, если он ступит хоть одной ногой в этот дом, я убью его на месте», - сказал я. - А теперь уёбывай отсюда, пока я тебя не вышвырнул.

— Но я тоже здесь живу, - сказала она. Я отрицательно покачал головой.

— Больше нет, - сказал я. - В понедельник я иду к адвокату и подаю на развод. Ты здесь больше не живешь. Твое дерьмо в твоей машине, и твоя мать ждет тебя. С этого момента ты для меня мертва. Поняла? МЕРТВА! Я больше никогда в жизни не хочу видеть твоего лица! А теперь УБИРАЙСЯ! ВОН!!!"

— А как же дети? - воскликнула она.

— А что с ними? Спросил я. - Тебе было наплевать на них и на меня, когда ты ушла, чтобы быть с Мудаком.

— Это неправда. «И, пожалуйста, перестань его так называть», - сказала она.

— Пошла ты нахуй, - сказал я. - О, подожди, он уже сделал это. Любой мужчина, который просто подошел бы и взял чужую женщину без каких-либо сожалений, является мудаком в моей книге. Он знал, что ты замужем, и ты не первая, с кем он так поступил. Ты даже не взглянула на меня, когда он взял тебя, а теперь защищаешь его от меня. Ты получила то, что хотела. А теперь убирайся, сука. Просто убирайся с моих глаз. Меня от тебя тошнит. Она отшатнулась, горячие слезы потекли по ее лицу. – ИДИ НАХУЙ, ЧЕРТ ВОЗЬМИ!

Она подпрыгнула, когда я закричал и побежала вниз по лестнице, плача и причитая. Я последовал за ней вниз и схватил ее сумочку, прежде чем она успела до нее добраться. Я вытащил ее ключи, снял ключ от дома, положил ключи обратно и бросил ей сумочку.

— Пожалуйста, не делай этого, - причитала она в передней. - Я постараюсь загладить свою вину. Только не выбрасывай меня вот так. Я тебя умоляю. Я никогда не хотела причинить тебе боль. Я люблю тебя. Я никогда раньше не видел столько страдания на лице женщины, но в тот момент мне было просто все равно, что она чувствует. - Я указал на дверь.

— Это очень плохо, потому что прямо сейчас я ненавижу тебя до глубины души. «А теперь, говорю в последний раз, убирайся», - сказал я. Дрожа и плача, она повернулась и вышла из дома. Я смотрел, как она села в машину и уехала, вытирая слезы с лица. Очная ставка закончилась, я рухнул на диван, совершенно опустошенный, и мгновенно заснул.

...

Я проснулся позже в тот же день и сумел дотащиться наверх, где принял хороший горячий душ. Так много всего произошло за последние 24 часа. За этот короткий промежуток времени я превратился из счастливого женатого человека с двумя замечательными детьми. .. во что именно?

Я оделся и посмотрел на часы. Я решил позвонить Одри. Меня удивило, что она ответила после первого же гудка.

— Одри, это Джим Карлайл, - сказал я.

— Добрый день, мистер Карлайл, - сказала она. - Ты выглядишь немного лучше.

— Ну, я немного поспал, так что чувствую себя немного отдохнувшим. Не слишком ли поздно встретиться с тобой сегодня днем? Спросил я.

— Вовсе нет, - сказала она. - Работа репортера никогда не бывает закончена. Я усмехнулся. - Послушай, уже близится время ужина. Не мог бы ты встретиться со мной где-нибудь? Может быть, где-нибудь в тихом месте, где мы сможем поговорить?

— Вовсе нет, - сказал я. - А что тебе нравится?

— Ну, там, у торгового центра, есть новый ресторан "Шерри". Это будет нормально? Я была там, и там довольно тихо. «Там мы сможем поговорить без помех», - сказала она.

— Да, я знаю это место, - сказал я. - Встретимся там. Мы закончили разговор, и я сделал еще один звонок-маме. Я хотел поговорить с детьми, чтобы убедиться, что с ними все в порядке. Они были заняты просмотром "Холодного сердца" - снова - но остановили фильм, чтобы поговорить.

— А где мама? - спросила Эмма.

— Пока она живет у бабушки, - сказал я.

— Почему она не остается с тобой дома? Спросила она.

— Мы кое-что обсуждаем, - сказал я. - Все в порядке. Я уверен, что вы скоро ее увидите. Слушай, мне нужно кое с кем встретиться, но я позвоню позже, ладно?

— Хорошо, папа, - сказала она. -Пока, - мое сердце разрывалось. Линда и Мудак испортили не только мой брак, но и жизнь моих детей, и за это я никогда им этого не прощу. Вздохнув, я вышел из дома и поехал к Шерри. Когда я добрался туда, меня проводили к столику в углу, где сидела молодая симпатичная брюнетка с открытым ноутбуком.

Она подняла глаза, когда я подошел, встала и представилась. Мы сделали заказ, и официантка вышла из-за стола.

— Мистер Карлайл, - сказала она. - Рада познакомиться.

— Я тоже рад с вами познакомиться, мисс Танис, - сказал я. - Пожалуйста, зовите меня Джим.

— Спасибо, - сказала она. - И, пожалуйста, зовите меня Одри. Для начала я хочу извиниться перед вами.

— Я спросил. - За что?

— Ну, это были мои фотографии в утренней газете, - сказала она.

— Ты их сделала? Спросил я. Она кивнула головой.

— Вчера вечером я была в клубе с друзьями, - сказала она. - Девичник. Мы как раз выпускали пар, и я случайно заметил Марка Лавальера. Я видела, как он подошел к вашему столику и вернулся на танцпол с той женщиной. Судя по их поведению, я никогда не думал, что она может быть замужем. Когда они вышли из клуба, я последовала за ними на улицу и получила несколько фотографий и видео. Фотографии, которые вы видели в газете, ничто по сравнению с тем, что я запечатлела.

— О Боже, - сказал я.

— У меня есть все, и я могу дать вам копию, если хотите, - сказала она. - Я сняла это на свою камеру, так что все в порядке. Хотите посмотреть?

— Почему бы и нет, - сказал я. Она протянула мне планшет и включила видео. Я видел, как Линда и Мудак вошли на стоянку, их руки переплелись так же, как раньше у нас с Линдой. Его руки были повсюду на ее спине и заднице. Она, казалось, наслаждалась этим жестом и в ответ схватила его за задницу. Когда они добрались до его машины, он развернул ее, и они вдвоем занялись глубоким поцелуем. Глядя на это, никто бы не смог поверить, что она замужем за кем-то другим.

Пока они целовались, она немного раздвинула ноги и прижалась к его промежности. Он приподнял ее платье до талии и немного погладил, и я увидел, как ее рука потянулась к его брюкам. Все выглядело так, будто она мастурбировала его прямо там, на парковке. Она села в машину, и он сел за руль. Потом они поцеловались еще раз, и мне показалось, что она потирает его промежность. Все, что я видел, - это движение ее руки. В этот момент я понял, что она совершенно забыла обо мне и детях. Когда видео закончилось, я вернул ей планшет.

— Как я уже сказала, мне очень жаль, - сказала она. - Я быстро подредактировала это и отправила в газету, а потом вернулась в клуб. Когда я пришла, тебя уже не было. Итак, ты хочешь рассказать мне свою версию всего этого? Я кивнул головой и вспомнил тот вечер со своей точки зрения. Потом достал телефон и протянул ей вместе с наушниками.

— Возможно, ты захочешь взглянуть на них, - сказал я ей. - Видео довольно порнографичное.

— Я уже большая девочка, - сказала она, вставляя наушники. Как только она это сделала, нам принесли еду. Пока я ел, я наблюдал за ее реакцией. Сначала никакой реакции не последовало, но по мере того, как видео продолжалось, ее лицо менялось. Закончив, она вернула мне телефон.

— Ну? - Спросил я.

— Это подтверждает кое-что из того, что я слышала, - сказала она. - По большей части это просто разговоры в раздевалке, хвастовство и все такое. Но в социальных сетях ходили слухи о том, что он уже некоторое время немного игрок. Мне никогда не удавалось доказать это окончательно. Кажется, они прикрывают друг друга, если вы понимаете, что я имею в виду.

— Могу себе представить, - сказал я.

— Так что ты собираешься делать? - спросила она.

— Я собираюсь развестись, - сказал я. - Она знала мою позицию в отношении верности, когда делала это, но ей, очевидно, было все равно. Так что теперь мы закончили.

— Дети есть? - Спросила она.

— Двое, мальчик и девочка, - сказал я. -Шесть и четыре года. - Она покачала головой.

— Детям всегда тяжело, - сказала она.

— Да, это так, - ответил я.

— А что с ним? С Марком? - спросила она. Я пожал плечами.

— Пока не знаю, - ответил я. - Я все еще думаю об этом. Часть меня хочет вдавить его задницу в асфальт, но я не хочу попасть в тюрьму.

— Он звездный футболист, - сказала она. - Не обижайся, но я не думаю, что ты далеко уйдешь, если попытаешься. Я усмехнулся. - Что тут смешного? - Спросила она.

— Скажем так, это не первый случай, когда меня недооценивают, - сказал я. - Размер-это еще не все.

— Что это значит? - спросила она.

— Мой отец часто говорил мне, что в драке важен не размер собаки. «Это размер драки в собаке», - сказал я. Она кивнула головой.

— Понятно, - сказала она. - Итак, ты хочешь причинить ему неприятности?

— Нет, - сказал я. - У меня двое детей, о которых надо думать, но я не собираюсь просто валяться и притворяться мертвым.

— Ты уже говорил с адвокатом? - Спросила она.

— У меня не было времени, и, кроме того, все это произошло только вчера вечером, - сказал я. Она достала из сумочки визитную карточку и протянула мне.

— Мой хороший друг-адвокат по семейным делам, - сказала она. - Она страстно ненавидит мошенников и не слишком любит Лавальера. Я позвоню ей и предупрежу, если хочешь. Я взглянул на карточку. "Лиза Хокинс, адвокат", - гласила надпись.

— Конечно, спасибо, - сказал я. - Не хочу смотреть дареному коню в зубы, но мне интересно, почему ты мне так помогаешь?

— Это справедливый вопрос, - сказала она. - Как у репортера, у меня нюх на хорошие истории. Я хотела бы быть тем, кто расскажет о тебе, если ты не против. Кроме того, у меня есть пунктик насчет того, что такие парни, как Лавальер, получают по заслугам.

— Значит, для тебя это что-то личное? - Спросил я.

— Немного, - ответила она.

— Так чего же ты хочешь от меня? - Спросил я. - Эксклюзив?

— Что-то в этом роде, - сказала она.

— Что именно это значит? - спросил я ее.

— Это значит, что ты позволишь мне рассказать твою версию истории, и позволишь нам помочь контролировать поток информации, - сказала она.

— Нам? - Спросил я.

— Да, - сказала она. – Лизе и мне.

— И что я получу от этого? - спросил я ее.

— Для начала, некоторая защита от таких, как я, которые захотят услышать твою историю, - сказала она. - Я знаю, как работают такие люди, как Лавальер. Эта история становится вирусной, даже в этот момент когда мы говорим. Я уверена, что он и его люди уже работают над тем, чтобы раскрутить это так, чтобы в конечном итоге ты выглядел плохо. Вот что они делают. Поверь мне, если ты выстрелишь наполовину, они сожрут тебя и выплюнут так быстро, что ты даже не поймешь, что тебя ударило. И не смотри на национальную спортивную прессу, чтобы дать себе какие-либо перерывы. Поверь мне, они такие же злобные, как и все остальные в новостном бизнесе. Тебе понадобится кто-то, кто знает, как бороться с акулами, и они придут за тобой, как только опознают ее.

— Так что же нам делать? - Спросил я.

— А ты не думал о том, чтобы подать в суд на Лавальера? - Спросила она.

— Да, я думал об этом, - сказал я. - Я думал и о многом другом.

— Хорошо, - сказала она. - Давай я их немного выведу, посмотрим, что они собираются делать. Я хотела бы сделать небольшой тизер в завтрашней газете, что-нибудь о том, что ты рассматриваешь судебный иск за разрушение вашего брака и вашей семьи. Тебя это устраивает? Я задумался над ее вопросом, прежде чем ответить. Я знал, что она права, и я также знал, что не пройдет много времени, прежде чем личность Линды станет известна общественности. Возможно, будет лучше, если я буду противостоять им, прежде чем у них появится шанс еще больше унизить меня.

— Ладно, - сказал я. - Но мы работаем над этим вместе. И я получаю право вето, если думаю, что это повредит детям.

— Согласна, - сказала она. - Я сделаю несколько звонков, и мы начнем действовать. Кстати, ты должен знать, что местные новостные станции будут освещать это сегодня вечером. Со мной уже связались несколько из них.

— Что ты им сказала? - Спросил я.

— Я еще ничего не сказала, - сказала она. - Сначала я хотела поговорить с тобой.

— Я ценю это, - сказал я. Мы покончили с едой и попрощались. Я надеялся, что поступаю правильно. Посмотрев на часы, я решил повидаться с детьми и поговорить с родителями обо всей этой неразберихе. Проверив свой телефон, я увидел, что от Линды не было ни звонков, ни сообщений.

Я добрался до родительского дома и вошел внутрь. Мои дети подбежали ко мне, и я крепко обнял их и поцеловал.

— А где мама? - спросила Эмма.

— Она со своими родителями, - сказал я.

— Почему? - спросила Эмма.

— У нее есть кое-какие дела, о которых нужно позаботиться, - сказал я, не желая выдавать слишком много слишком рано. Мои родители вошли в комнату, и мы немного обнялись, прежде чем сесть.

— Ты в порядке, сынок? - спросил отец. Я отрицательно покачал головой.

— Не совсем, папа, - сказал я. "Я лучше, чем был, но это тяжело."

— Я понимаю, - сказал он. Как раз в этот момент по телевизору передали новости. Мой отец-фанат новостей, поэтому он включил телевизор, и мы сидели и смотрели репортажи, несмотря на возражения двух детей, которые думали, что это "скучно". Однако через несколько минут после начала передачи что-то произошло, что привлекло все наше внимание.

— А теперь наш сегмент " Разговоры о городе", - сказал ведущий. - Сегодня утром в "Дейли Рекорд" появилась новость о том, что звездный футболист Марк Лавальер был замечен выходящим из местного ночного клуба с новой подружкой. На видео, опубликованном газетой, видно, как они выходят из клуба и садятся в его машину. Сцена переместилась на короткое видео, которое было выложено в Интернете ранее в тот же день. Линда и Мудак шли рука об руку, и ее легко было узнать, когда она повернулась, чтобы поцеловать его.

— Папа, почему мама целует этого мужчину? - спросила потрясенная Эмма. - Он что, ее парень?

— Просто посмотри новости, Эмма, - сказал я ей. Тимми не все понимал из того, что говорила сестра, но было ясно, что он недоволен. Новости продолжались.

— Мы поговорили с Одри Танис, репортером, которая рассказала эту историю, и она сказала нам, что женщина, которая оказалась замужем, была идентифицирована. Танис продолжала говорить, что ее муж не дал разрешения обнародовать ее имя. Мы связались с Лавальером и руководством "Акул", но никаких комментариев не получили. По словам Танис, дополнительная информация поступит, возможно, уже завтра. Папа выключил телевизор, и мама поспешила к детям.

— Пошли, дети, - сказала она, прогоняя их в другую комнату. Папа повернулся ко мне.

— Что ты собираешься делать, сынок? - Спросил он.

— Я развожусь, папа, - сказал я. Он кивнул головой.

— Я не виню тебя, - сказал он. - Ты знаешь, что это, вероятно, будет означать, что она получит детей, а тебя изнасилуют.

— Возможно, - ответил я. - Но я никак не могу жить с ней. Только не после этого. Кстати, я разговаривал с репортером, который рассказал эту историю.

— И? - спросил он.

— Она предложила рассказать мою версию и помочь мне. Следующие несколько дней не обещают быть веселыми. Это только начало. Как только все это попадет в СМИ, это будет настоящий цирк. К тому времени мама вернулась и села рядом с нами.

— Послушай, дети могут остаться здесь на некоторое время, если понадобится, - сказала она. - По крайней мере, тогда их не будут беспокоить любопытные репортеры.

— Твоя мать права, сынок, - сказал папа. - Они могут оставаться здесь столько, сколько потребуется. Я подумал, прежде чем ответить.

— Ты прав, - сказал я. - Спасибо. Завтра я привезу еще кое-что из их вещей. Если вам еще что-нибудь понадобится, дайте мне знать.

— Линда захочет их увидеть, - сказала мама. - Технически, мы не можем остановить ее без судебного запрета.

— Я знаю, - сказал я. - Боже, все так запутано. Зачем она это сделала? Конечно, она должна была знать, что это не закончится хорошо.

— Трудно сказать, сынок, - ответил отец. - Делай то, что должен. Мы поможем, чем сможем. Только не делай глупостей.

— Спасибо, папа, - сказал я. Мы обнялись, и я ненадолго зашел к детям. Маленькая Эмма подошла ко мне со слезами на глазах.

— Ты собираешься развестись? - Спросила она. Я не мог лгать ей и притворяться, что все будет хорошо.

— Похоже на то, милая, - сказал я. - Но помни, что бы ни случилось, мы все тебя очень, очень любим. Я держал ее, пока она плакала у меня на плече. Черт бы тебя побрал, Линда, подумал я. Черт бы тебя побрал! Проведя некоторое время с детьми, я вернулся в гостиную.

— Мне пора, - сказал я. -Мне нужно немного прибраться, - мама вышла с тарелкой лазаньи.

— Возьми это с собой, - сказала она. - Тебе нужно набраться сил.

— Спасибо, мам, - сказала я, забирая тарелку. Я люблю лазанью, и мамина была лучшей, которую я когда-либо ела. Мы попрощались, и я отправился домой.

Добравшись до дома, я положил лазанью в холодильник, затем проверил страницу Линды в Fасеbооk и увидел, что сообщение все еще было на месте. К настоящему времени оно охватило более 500 000 человек, и было оставлено несколько комментариев. Большинство из них были отрицательными, а самые добрые называли ее "пиздой", "шлюхой", "сукой" или "блядью". Я также заметил, что она потеряла почти три четверти своих друзей. Я улыбнулся про себя и выключил компьютер.

Я прибрался в доме после вчерашнего буйства и собирался разогреть лазанью, которую дала мне мама, когда услышала звонок в дверь. Вот дерьмо, подумал я. Я подошел к двери и посмотрел в глазок. Это были Ди и Дэйв. Какого хрена им надо? Я слегка приоткрыл дверь.

— Какого хрена вам надо? - прорычал я. Они оба отшатнулись в шоке.

— Мы можем поговорить, Джим? - спросила Ди. - Пожалуйста?

— Почему? - Спросил я.

— Потому что мы друзья и беспокоимся о тебе, - сказала она.

— Друзья? - Фыркнул. я. - С такими друзьями, как вы, кому, черт возьми, нужны враги?

— Пожалуйста, Джим, мы можем зайти и поговорить минутку? - взмолилась Ди. Я на мгновение задумался, потом решил пропустить их внутрь. Они потрясенно огляделись. Все вещи Линды исчезли, но то, что осталось от разрушенного свадебного портрета, все еще висело над камином.

— Так чего же вы хотите? - спросил я, налив себе чашку кофе. Я ничего им не предложил, и я мог сказать, что они заметили мое пренебрежение. Однако они ничего не сказали.

— Джим, прежде всего мы хотим извиниться за вчерашнее, - сказала Ди. - Я видела видео, которое ты прислал нам по электронной почте, и читала газету. Мы не знали, что все будет так плохо, и просто хотели извиниться.

— Ты не знала, да? - спросил я насмешливо. - Но ты же знала, что она замужем, когда практически толкнула ее в его постель, не так ли?

— Да, я так и сделала, - сказала Ди.

— Более того, Линда знала, что она замужем, когда уехала с ним, - добавил я. - Простая правда в том, что никому из вас не было до этого дела. Даже Линда. Вы все знали, что она замужем, но никто из вас даже не думал обо мне достаточно, чтобы попытаться остановить ее. Они пристыженно посмотрели друг на друга.

— Вся эта чушь насчет "раз и навсегда" ни черта не значит, не так ли? - Спросил я.

— Я... Наверное, нет, - пробормотала Ди. - Знаешь, Линда сейчас в отчаянии. Мы очень беспокоимся за нее. Она только и делает, что лежит на кровати у мамы и плачет. Боюсь, у нее сейчас случится нервный срыв. Я подошел к книжному шкафу и снял с полки толстый словарь. Я бросил его на кофейный столик. Шум, который он издал, когда приземлился, заставил их обоих подпрыгнуть.

— Тебе нужно сочувствие? - Спросил я. Я кивнул на словарь. - Посмотри между дерьмом и сифилисом, и ты найдешь его там. От меня ты ничего не получишь, и она тоже. Они потрясенно смотрели на меня.

— Боже мой, это действительно уничтожило тебя, не так ли? - спросил Дейв.

— Ты и понятия не имеешь, - сказал я. -Я сейчас вот-вот оторву кому-нибудь голову, - сказал я.

— Кроме того, у меня нет в руках оружия, только потому, что кто-то должен думать о детях. Видит Бог, ни ты, ни Линда вчера вечером этого не сделали.

— Значит, это правда, что ты спустил свои кольца в унитаз и сказал ей, что она для тебя мертва, - сказала Ди. Я кивнул головой.

— Да, - сказал я. - Она гадила на наш брак, поэтому я просто закончил то, что она начала.

— И что же ты теперь собираешься делать? - спросил Дейв.

— Это не должно быть проблемой, - сказал я. - Спасибо всем вам, я был унижен перед всем чертовым миром. Эта статья уже стала вирусной и набрала по меньшей мере миллион просмотров. Любой, кто знает Линду, ясно видит, что это она. Так что у меня нет выбора. Я должен развестись с ее скользкой задницей. Я посмотрел на Ди. -И тебя тоже вызовут, - добавил я.

— Меня? - спросила Ди. Почему?

— Потому что с практической точки зрения ты помогла ей уничтожить нашу семью, - сказал я. - Это все равно что быть соучастником преступления. Ты могла бы остановить ее, но сознательно решила этого не делать, а потом попыталась оправдать то, что она сделала со мной. Кстати, ты сказала своему мужу то, что сказала мне? Дейв посмотрел на нее, нахмурив брови.

— Что ты ему сказала? - спросил он. Она смотрела в пол, ее лицо покраснело. Прежде чем заговорить, он посмотрел на меня.

— Что она тебе сказала?

— Она сказала мне, что если бы Мудак подошел к ней вместо Линды, она бы с радостью сделала то же самое, что и Линда. «И она очень гордилась этим», - сказал я. Рассердившись, он повернулся к ней.

— Это правда? - Спросил он. - Мы обсудим это, когда вернемся домой. Она сердито посмотрела на меня.

— Я просила тебя не говорить ему, - сказала она. Я пожал плечами.

— Очень жаль, - сказал я. - Я думаю, твой муж заслуживает того, чтобы знать, на какой женщине он женат, не так ли?

— Так, значит, это все? - Спросила она.

— В значительной степени, - ответил я. Они встали, чтобы уйти, но Ди сделала последнюю попытку заступиться за Линду.

— Я пойму, если ты больше не захочешь с нами дружить, - сказала она. - Но разве ты не можешь найти в своем сердце силы простить Линду хотя бы на этот раз? Она действительно любит тебя. Я отрицательно покачал головой.

— Ты действительно такая тупая, Ди? - Спросил я.

— Нет, я не могу ее простить. И никогда не прощу. Она уничтожила меня своим предательством. И ты ей помогла. Я никогда больше не хочу вас видеть. Она удрученно кивнула.

— Хорошо, - тихо сказала она. - Как бы то ни было, мне очень жаль. Я молча кивнул головой. Да, подумал я, ей очень жаль. Дэйв протянул руку, но потом передумал и отдернул ее.

— Мне тоже жаль, - сказал он. – Нам всем жаль. Думаю, увидимся позже. Я хмыкнул в ответ, не очень-то желая говорить что-либо своим бывшим друзьям. Я смотрел, как они уходят, Ди вытирала слезы с лица. Я закрыл дверь, запер ее и пошел на кухню ужинать.

После этого я в изнеможении лег на кровать. Я мгновенно уснул. На следующий день я встал, выполнил свой утренний ритуал и взяла газету с крыльца, прежде чем приготовить кофе. Я посмотрел на большую чугунную сковороду, которую Линда держала на плите, и подумал, не приготовить ли мне яичницу с беконом, но передумал. Проглотив миску хлопьев и ломтик тоста, я развернула газету и перешел в спортивный раздел.

"Брошенный Муж Рассматривает Судебный Иск Против Акул, Жесткий Конец Марка Лавальера", - гласил крупный заголовок. Это должно быть хорошо, подумал я. Одри проделала отличную работу, пересказывая то, что я сказал ей накануне. Я заметил, что она избегала моего имени, утверждая, что я говорил с ней на условиях анонимности.

"Мужчина, представившийся мужем женщины, также предоставил видео, на котором четко показана сексуальная активность между женщиной, которая, по его словам, была его женой, и Лавальером. «На одном видео был изображен мужчина, который, по-видимому, был Лавальером, насмехаясь над ним, говоря, что он будет продолжать заниматься сексом с женщиной, возможно, даже в собственной постели мужчины, и он будет вынужден смотреть», - говорится в статье.

— По словам мужа, друзья его жены якобы помогли ей сбежать с Лавальером. Попытки связаться с этими людьми до сих пор не увенчались успехом.

— Как и все остальные игроки команды, контракт Лавальера с командой включает в себя очень строгий пункт о морали. Нарушение этого контракта и невыполнение этого пункта потенциально могут оставить команду открытой для судебных исков.

Мы обратились к руководству команды, а также к Лавальеру за комментариями. Мы не получили ответа от команды, и Лавальер просто сказал: "Никаких комментариев", - говорится в заключении статьи. Удовлетворенный, я закрыл газету и отхлебнул кофе. Мой телефон зазвонил, и я посмотрел, чтобы найти сообщение от Одри.

"Надеюсь, ты читал утреннюю газету", - гласил текст. Я ответил: -

— Да. Отличная статья. Спасибо, - написал я в ответ. Я получил еще одно сообщение:

— Пожалуйста. За этим последовало другое:

— Жди звонка, очень скоро.

Я еще раз поблагодарил ее и положил телефон обратно в карман. И действительно, через несколько секунд он зажужжал. Я посмотрел и увидел звонок с незнакомого номера. – я ответил, гадая, кто бы это мог быть.

— Джим Карлайл, - сказал я.

— Мистер Карлайл, это Лиза Хокинс, - произнес дружелюбный женский голос. - Я получила твой номер от Одри Танис и хотела вам позвонить. Надеюсь, я не застала вас в неподходящее время?

— В наши дни не бывает хороших времен, - сказал я. - Но я рад, что вы позвонили, мисс Хокинс. Что я могу для вас сделать?

— Ну, это больше похоже на то, что я могу для вас сделать, - сказала она. - Для начала можешь просто называть меня Лизой.

— Хорошо, Лиза, - сказал я. - И, пожалуйста, зови меня Джим.

— Спасибо, Джим, - сказала она. - Одри рассказала мне о тебе вчера вечером, и я хотела связаться с тобой после того, как ты прочитаешь ее статью. Полагаю, ты ее читал.

— Да, - ответил я. - И я подумал, что она проделала очень хорошую работу.

— Я тоже так думаю, - сказала она. - Послушай, Джим, я хотела бы представлять тебя, если ты не против. Это правда, что ты рассматриваешь судебный иск против Лавальера и команды в дополнение к разводу с женой?

— Да, это так, - сказал я.

— Что ж, тебе повезло, - сказала она. - Потому что супружеская измена-это не только приемлемое основание для развода в этом штате, но и противозаконное, хотя оно и не применяется. И иски об отчуждении привязанности допустимы и в этом штате. Я думаю, у тебя очень веские аргументы. Насколько я понимаю, у вас есть дети?

— Да, - сказал я. - Двое, мальчик и девочка.

— Ты будешь добиваться опеки? - спросила она.

— Абсолютно, - ответил я.

"Это может быть немного сложно, но мы, конечно, можем попросить об этом", - сказала она. - Послушай, я бы хотела начать собирать доказательства сегодня. Я бы хотела, чтобы ты принес все, что можешь, относительно ваших финансов и любых доказательств их связи. Не мог бы ты встретиться со мной в моем офисе завтра утром, скажем, в 8:00?

— Да, - сказал я. - Я могу это сделать. А как насчет гонорара? Разве тебе не нужен аванс или что-то в этом роде?

— Обычно да, - ответила она. - Но я готова сделать это бесплатно для тебя, во всяком случае.

— Спасибо, но зачем тебе это? - Спросил я.

— Когда-нибудь расскажу, только не сейчас, по телефону, - сказала она.

— Ладно, - сказал я.

— И последнее, Джим, - сказала она.

— Что? - Спросил я.

— После утренней статьи ты, вероятно, услышишь об юридической команде "Акул", - сказала она. - Не поддавайся им. Вообще. Просто скажи им, что они могут ожидать известий от твоего адвоката. Ты можешь это сделать?

— Конечно, - сказал я.

— Хорошо, - сказала она. - И не делай глупостей. Я усмехнулся.

— Не буду, обещаю, - сказал я. Мы попрощались и закончили разговор. Посмотрев на часы, я решил пойти посмотреть на детей. Я вернулся наверх и натянул чистые джинсы и рубашку. Когда я вернулся, кто-то стучал в дверь. Я посмотрел в глазок и увидел двух хорошо одетых мужчин в темных костюмах. Наверное, от Акул, подумал я, вспомнив предупреждение Лизы. Я открыл дверь.

— Да, что я могу для вас сделать? - спокойно спросил я.

— Мистер Карлайл, - сказал один из мужчин. - Меня зовут Роджер Биллингс, а это Джек Данстон. Мы из "Акул". Мы можем войти и поговорить несколько минут? Внезапно я узнал Данстона по фотографиям, которые видел в газетах и по телевизору. Он был владельцем "Акул". Я решил, что Роджер, скорее всего, адвокат. Я открыл дверь и пригласил их войти.

— Пожалуйста, входите, - сказал я. - Могу я предложить вам что-нибудь выпить?

— Нет, но все равно спасибо, - сказал Джек. - Мы не отнимем у вас много времени. Мы здесь только для того, чтобы обсудить вашу проблему с Марком Лавальером.

— Проблема? - Спросил я. - Вы имеете в виду, что он разрушил мой брак и мою семью и угрожал трахнуть мою жену в моей постели у меня на глазах? Это та проблема, о которой вы говорите?

— Ну да, - сказал Джек, явно смущенный моими словами. - Он повернулся к Роджеру. -Покажи ему предложение, и давай покончим с этим, пожалуйста. - Роджер открыл свой портфель и вытащил конверт и папку. Он протянул мне конверт и показал, чтобы я его вскрыл. Я так и сделал, а когда заглянул внутрь, то был потрясен. Я почувствовала, как мое лицо покраснело, когда я посмотрела на двух мужчин.

— Все в порядке, мистер Карлайл? - спросил Джек.

— Ты, должно быть, издеваешься надо мной, - сказал я.

— Какие-то проблемы, мистер Карлайл?" - спросил Роджер. - Кажется, все в порядке.

— Тысяча долларов? - Спросил я. - Ты предлагаешь мне тысячу долларов за то, что этот придурок сделал со мной и моей семьей? Это не предложение, это чертово оскорбление.

— Подождите, мистер Карлайл, - сказал Джек. - Это не включает в себя сезонные билеты на всю жизнь вместе со всем добром, которое вы хотите получить в нашем магазине подарков. Это стоит немалых денег. Я чуть не рассмеялся вслух.

— И это в обмен на что? - Спросил я. Роджер открыл папку и показал мне неподписанный документ.

"Как это предусмотрено, все, что мы просим, - это не подавать иск против команды или мистера Лавальера", - сказал он. Я посмотрел на документ и не мог поверить своим глазам.

— И вы ничего не сделаете Лавальеру? - Спросил я. - А как насчет пункта о морали в его контракте? Роджер пожал плечами.

— Послушайте, мистер Карлайл, - сказал Джек. - Мальчики всегда будут мальчиками. Мистер Лавальер-очень уважаемый член команды с очень высоким положением в обществе. Все, о чем мы просим, - это чтобы вы передумали предпринимать какие-либо юридические действия. Мы не хотим, чтобы чья-то репутация пострадала. Вы, конечно, можете это понять?

— Насколько я понимаю, Лавальер разрушил мой брак, - сказал я. - И он уже погубил мою репутацию. Эти статьи и фотографии с моей женой уже стали вирусными. А как же мои двое детей? Как вы предлагаете восполнить потерю матери и семьи? Вы думаете, сезонные билеты и броские сувениры компенсируют это?

— Что вы хотите, чтобы мы сделали? - снисходительно спросил Джек.

— О, я не знаю, может быть, ты сможешь вернуть мою жену или перевести часы обратно на четверг и вообще не дать этому Мудаку встретиться с ней, - саркастически сказал я. - А еще лучше, почему бы тебе не отрезать его гребаные яйца и не пнуть их несколько раз по футбольному полю. В прямом эфире. Черт, я бы даже заплатил, чтобы увидеть это, - двое мужчин потрясенно посмотрели на меня.

— Э-э, мы не можем сделать ничего из этого, мистер Карлайл, - сказал Роджер. -Может быть, вы хотите сделать встречное предложение?

— Может быть, ты пойдешь и трахнешь себя в задницу электрическим щупом для скота, - сказал я, вставая. - С вами свяжется мой адвокат. Эта встреча окончена. Пожалуйста, уходите. Они посмотрели друг на друга и встали. Джек протянул мне руку, но я ее не принял. Они кивнули и вышли за дверь.

После того как они ушли, я позвонил Лизе, чтобы сообщить ей о случившемся, затем позвонил родителям и отправился к ним домой, чтобы провести некоторое время с детьми. Эмма все еще была потрясена, увидев, как Линда целуется с другим мужчиной. Я немного поговорил с родителями и решил немного сводить детей в "Чак и Сыр", прежде чем забрать еще их вещи.

Мы хорошо провели время, и на пару часов они снова стали детьми, смеющимися и играющими. К сожалению, все хорошее рано или поздно заканчивается, и это не было исключением. Они немного поворчали, но присоединились ко мне, когда мы пошли к машине.

Мы пошли в их комнаты и собрали кое-какие вещи, чтобы они отнесли их в дом бабушки и дедушки, а затем спустились вниз. В следующее мгновение входная дверь распахнулась. Я увидел, что дверной косяк сломан, и следующее, что я помню, это то, что Мудак во всей своей ярости стоял там, глядя на меня.

— Ты гребаный ублюдок, - закричал он. - Я убью тебя за то, что ты сделал. Все, что я хотел, это кусок задницы, но ты должен был сделать из этого большое чертово федеральное дело. - Я попытался заговорить, но не смог, так как его кулак нашел мое лицо и заставил меня пошатнуться. После того, как звезды исчезли из моего поля зрения, я понял, что мне нужно найти что-то, чтобы защитить себя, так как я знал, что мои кулаки сами по себе не нанесут ему вреда. Я услышал крик Эммы и обернулся, чтобы увидеть, как Мудак ударил ее сзади так сильно, что она полетела в кирпичный камин, ударившись головой. Меня охватила ярость, и я вспомнил про железную сковороду на плите.

Я схватил её и, держа за ручку, как бейсбольную биту, влетел в гостиную, держа сковороду над головой. Я замахнулся изо всех сил, и железная сковорода коснулась его головы, открыв глубокую рану прямо над левым ухом. Он упал на пол, а я уронил сковороду, но моя ярость не утихла.

Я начал пинать его в пах изо всех сил, снова и снова. Я отступил назад и на бегу ударил его в голову, пнув изо всех сил. Его обмякшее тело пролетело несколько футов и приземлилось у дивана. Я взял сковороду и опустился на колени у его головы. Я поднял сковороду высоко над головой и был готов обрушить ее на него, надеясь избавить мир от Гребаного Марка Лавальера. И тут я услышал голос за спиной.

— Бросьте сковороду, сэр, - сказал мужчина. Я отпустил чугунную сковороду и повернулся, услышав, как она упала на пол. - Оставайтесь на месте, руки за голову. Я подчинился приказу полицейского и заложил руки за голову. Он завел мне руки за спину и надел на меня наручники. Убедившись, что я больше не представляю угрозы, он поднял меня.

— Офицер, он ворвался в мой дом и ударил мою дочь, - сказал я. Я посмотрел на Эмму и увидел, что она сидит перед камином и плачет. В том месте, куда ее ударил Мудак, виднелась красная отметина.

— Я знаю, - сказал он. - Ваш сосед через улицу видел, как он вышиб дверь, и позвонил в 911. Он говорит, что также видел, как он ударил вашу дочь. Я добрался сюда так быстро, как только мог. Вы в порядке? Черт, неужели я действительно так быстр, спрашивал я себя.

— У меня чертовски болит лицо, - сказал я. Он посмотрел на меня и кивнул.

— Да, у тебя будет фингал, это точно, - сказал он. Он подошел к Эмме и осмотрел ее. К счастью, физически все было в порядке, но она была потрясена и напугана. Он позвонил по рации и вернулся ко мне.

— Офицер, могу я позвонить родителям, чтобы они забрали детей? Спросил я. Прежде чем ответить, он огляделся.

— У вас есть пистолет? - Спросил он. Я отрицательно покачал головой.

— Нет, офицер, именно поэтому я схватил сковороду, - сказал я.

— Хорошо, - сказал он, освобождая меня от наручников. - Однако мне придется взять у вас показания.

— Спасибо, - сказал я. - Меня собираются арестовать?

— Не думаю, - сказал он. - Мне кажется, что он ворвался в ваш дом, напал на вас и напал на вашу дочь. Вы просто защищали своих детей. Если мне не скажут иначе, нет, я не буду вас арестовывать. Но я собираюсь его арестовать.

Я схватил свой телефон, который выпал из кармана, когда Мудак ударил меня. Я позвонил родителям, и отец сказал, что сейчас приедет. К тому времени к нашему дому подъехала машина "скорой помощи", и внутрь уже входили медики. Они проверили Эмму, чтобы убедиться, что она в порядке, затем осмотрели меня, прежде чем переключить свое внимание на Мудака, который теперь был без сознания на полу. Когда его везли на каталке, отец уже добрался до дома.

— Что, черт возьми, случилось? - спросил он, входя.

— У нас был незваный гость, - сказал я. Секунду он смотрел мне в лицо.

— Черт побери, парень, это было довольно больно, - сказал он. Он посмотрел на Эмму, которая плакала на диване. Он обнял ее и прижал к себе. - Все в порядке, милая, плохой человек ушел. Он с минуту оглядывался. - А где Тимми? Тимми спрятался под столом и был почти полностью скрыт скатертью до пола. Мы видели, как он выглянул из-под стола.

— Все в порядке, сынок, - сказал я. - Теперь можешь выходить. Он вылез из-под стола и подошел к нам. Отец посмотрел на полицейского.

— Теперь мы можем уйти? - Спросил он. Полицейский кивнул.

— Да, все в порядке, - сказал он. - Мне нужно немного поговорить с вашим сыном, но вам не обязательно здесь находиться.

— Спасибо, - сказал он. Он собрал детей и их вещи, потом вернулся ко мне. - Приходи, когда они закончат, хорошо?

— Хорошо, папа, спасибо, - сказал я. Я обнял детей и поцеловал их на прощание, сказав, что сейчас приду. Когда они ушли, мы с полицейским сели на диван, и он взял у меня показания. Я не мог поверить, что все это произошло так быстро.

— Хорошо, что ваш сосед через улицу позвонил, когда это случилось, - сказал полицейский. - Я был всего в паре кварталов отсюда, когда мне позвонили. Я следил за этой историей с Лавальером. Это с вашей женой его видели? Я кивнул головой.

— Да, - сказал я.

— Мне очень жаль это слышать, - сказал он. -Не стесняйтесь звонить, если вам нужно с кем-то поговорить, - добавил он, протягивая мне карточку с именем и номером консультанта.

— Спасибо, офицер, я ценю это, - сказал я. Он ушел, пожав мне руку, а я остался стоять в гостиной, глядя на остатки входной двери. Фред, сосед, вызвавший полицию, тоже подошел и осмотрел дверь.

— Ты в порядке, Джим? - спросил он.

— Теперь да, - ответил я. - Спасибо, что позвонил в полицию.

— Нет проблем. Я видел, как он вышиб дверь, а я как раз стоял перед домом с газонокосилкой. Что ты сделал с этим парнем?

— Почистил лицо сковородкой, если ты можешь в это поверить, - сказал я. - Он рассмеялся.

— Напомни мне никогда не злить тебя, - сказал он. - Просто любопытно, почему он вышиб твою дверь? Она ведь не была заперта или что-то в этом роде?

— Нет, не была, - сказал я. - И экран безопасности даже не был заперт. Все, что ему нужно было сделать, - это повернуть дверную ручку. Наверное, он был слишком зол, чтобы попытаться.

— Ну, я думаю, мы все еще можем закрыть дверь, но косяк весь испорчен, - сказал он. - Наверное, придется завинчивать его, пока ты не сможешь заменить. Я схожу за дрелью и шурупами и помогу тебе, если хочешь.

— Это было бы здорово, Фред, - сказал я. - Спасибо. Я тоже пойду возьму свою дрель. С помощью Фреда мы закрыли дверь, но мне пришлось ее закрутить из-за повреждений, которые он нанес, когда ударил ногой. К счастью, засов в тот момент не был заперт, так что я все еще мог им воспользоваться.

— Хватит, - сказал он. - Дай мне знать, когда найдешь замену, и я помогу тебе.

— Еще раз спасибо, - сказал я. Еще одна вещь, которую измена моей жены умудрилась испортить, подумал я про себя. Я сделал два быстрых звонка, один Лизе, другой Одри.

Лиза была не совсем довольна тем, что я вытирал бой с помощью сковородки, но она была рада, что все прошло хорошо, и еще больше рада, что я не был в тюрьме, и дети были относительно в порядке. Она была в восторге от того, что Лавальер находится в больнице и будет арестован.

Одри сказала мне, что слышала звонок на своем полицейском сканере и уже говорила с репортером, который освещал полицейские звонки.

— Ты же знаешь, что я больше не могу держать тебя в тайне, - сказала она. - Все это будет в полицейском отчете.

— Я знаю, - ответил я. Мы еще немного поговорили, и она велела мне следить за новостями.

— Теперь все будут в восторге, - сказала она. Закончив разговор, я поднялся наверх и снова принял душ. Мой глаз был уже черно-синим, когда я посмотрел в зеркало. Я решил, что мне нужно сделать еще один звонок, и нажал кнопку быстрого набора для моего босса. Я объяснил ситуацию и сказал, что мне нужно несколько дней, чтобы все уладить.

— Черт, - сказал он. - У тебя был один адский уик-энд. Нет проблем, у тебя впереди много времени, так что возьми неделю отпуска и приведи все в порядок, хорошо?

— Спасибо, босс, - сказал я. Мы закончили разговор, и я направился к родителям и детям.

Линда подъехала к их дому одновременно со мной. Я не ожидал, что она будет там, и не знал, чего ожидать. Я вышел из машины так же, как и она, и мы встретились на дорожке, ведущей к входной двери. Она была потрясена, когда увидела меня.

— О Боже, с тобой все в порядке? - Спросила она. Я отрицательно покачал головой.

— Что случилось?

— Поздновато беспокоиться о моем благополучии, тебе не кажется? - саркастически спросил я. - Хочешь знать, что случилось? Случился твой любовник. Он пришел в дом, чтобы затеять драку. Кончилось тем, что он ударил Эмму.

— Эмму? - удивленно спросила она. - С ней все в порядке? Он ведь не причинил ей вреда, правда?

— Да, - сказал я. - Не волнуйся, я почистила его рожу твоей большой сковородкой.

— Ты сделал ему больно? - спросила она. -Пожалуйста, не говори мне, что ты причинил ему боль.

— Его отвезли в больницу, - сказал я. - Я не знаю, в каком он состоянии, и, честно говоря, мне все равно. Я знаю, что какое-то время он будет находиться под стражей в полиции. Они выдвигают против него обвинения. Кстати, почему ты здесь?

— Я приехала посмотреть на детей, - сказала она. - Я скучаю по ним и не видела их с тех пор, ну, ты знаешь...

— Ты имеешь в виду с той ночи, когда ты оставила нас, чтобы быть с Мудаком? - спросил я ее. - Как раз вовремя. Прошло всего-то 36 часов? И ты только сейчас о них вспомнила?

— Пожалуйста, не называй его так, - сказала она.

— Этот человек разрушил наш брак, Линда, а ты помогла ему, даже не подумав ни обо мне, ни о детях, - сказал я, чувствуя, как во мне поднимается гнев. - Он уничтожил нашу семью. Он сказал мне, что будет продолжать трахать тебя, даже в нашем доме и в нашей постели. Сегодня утром он вломился в наш дом и ударил Эмму. Я бы сказал, что это делает его Мудаком Высшего Порядка. И ты защищаешь его. - Я вошел в дом, и она последовала за мной.

Когда мы вошли, все посмотрели в нашу сторону. Дети прижались к бабушке, которая теперь была в режиме "Мама Гризли".

— Чего ты хочешь? - она плюнула на Линду.

— Я хочу увидеть своих детей, - сказала Линда. Тимми, казалось, испугался и еще крепче прижался к моей маме. Эмма посмотрела на мать, не скрывая отвращения.

— Почему ты поцеловала этого мужчину, мамочка? - Спросила она.

— Какого мужчину? - спросила Линда.

— Этого мужчину, - сказала Эмма, указывая на телевизор. -Того, который меня ударил. - Мы посмотрели и увидели на экране лицо Лавальера.

"Это только что из новостей очевидцев", - прочитал ведущий новостей. "Сегодня вечером Марку Лавальеру, как сообщается, предъявлено несколько обвинений после того, как он якобы выбил дверь дома женщины, с которой был замечен в пятницу вечером. Согласно полицейским отчетам, он якобы напал на мужа женщины и одного из ее маленьких детей. В отчете говорится, что муж защищал дом и своих детей большой чугунной сковородой.

"Лавальер в настоящее время находится в окружной больнице, где его лечат от серьезной раны головы и других травм", - сказал ведущий. - Окружной прокурор сказал, что будут предъявлены обвинения и Лавальер будет взят под стражу, когда его состояние улучшится. Руководство команды "Акулы" только что выпустило заявление о том, что Лавальер отстранен от игр до окончания расследования. Сцена сменилась, показав Роджера и Джека, стоящих за микрофоном.

"Мы с сожалением сообщаем, что Марк Лавальер в настоящее время находится в больнице, получая лечение от раны головы и других травм", - сказал Джек. "Мы прочитали полицейский отчет и хотели бы выразить наши извинения семье, на которую он якобы напал. Для протокола, мы обратились к мужу и сделали то, что мы считаем более чем разумным предложением, однако он отклонил его."

— Как вы реагируете на рассматриваемые обвинения? - спросил один репортер. "Из того, что мы можем видеть, эти обвинения включают в себя террористическую угрозу, взлом и проникновение, нападение и избиение ребенка."

— На данный момент у нас нет комментариев, - сказал Роджер. - Тем не менее мы временно отстранили мистера Лавальера от игр до окончания расследования. В это время он все еще без сознания, поэтому мы не слышали его версию истории. На сегодня это все. Спасибо. Сцена переместилась в студию.

— Это потрясающая история, - сказал ведущий. - Следите за новостями очевидцев по мере их поступления, - все повернулись к Линде, когда репортаж закончился.

— Боже мой, - тихо произнесла она. -Без сознания? О каких еще травмах они говорят, Джим? Что ты с ним сделал?

— Правильно, - сказал я. - Прояви заботу о своем возлюбленном, а не о своей маленькой девочке, которую он стукнул так, что она пролетела через всю комнату. Если хочешь знать, я пнул его по яйцам. Несколько раз. Линда хотела было подойти к Эмме, но та отшатнулась. Тут заговорила моя мать: -

— Разве ты мало сделала, чтобы ранить этих детей? - Спросила она. - Эту семью?

— Думаю, будет разумно, если ты уйдешь сейчас, Линда, - сказал отец. - Пока еще можешь.

— И Линда, - сказала мама. - Ты больше никогда не будешь желанным гостем в этом доме. Со слезами на глазах Линда посмотрела на детей, на мою мать, потом на отца и, наконец, на меня. В этой комнате к ней не было никакого сочувствия. Она удрученно повернулась и направилась к двери.

— Это была всего лишь одна ночь, - всхлипнула она, уходя. Когда она ушла, я обнял детей, которые плакали у меня на плече. В конце концов они успокоились, и я поцеловал их обоих на ночь и ушел, попрощавшись.

Я вернулся домой, и мне пришлось напомнить себе, что нужно войти через гараж, так как моя входная дверь не работала. Когда я вошла внутрь, зазвонил телефон. Я посмотрел и увидел, что мне звонит Лу, близкий друг семьи, который недавно вышел на пенсию после долгих лет работы адвокатом. Он был одним из самых проницательных и мудрых людей, которых я знал, и он был лучшим другом такой семьи, как наша.

— Привет, Лу, - сказал я, когда ответил.

— И тебе привет, - сказал старик. - Я видел этот отчет. Я следил за этой историей и узнал Линду по фотографиям в газете. С тобой и детьми все в порядке?

— Не совсем, - ответил я.

— Это правда, что ты начистил рожу Лавальера сковородкой? - Спросил он.

— Да, это правда, - сказал я. - Он рассмеялся.

— Молодец, - сказал он. - Я так понимаю, ты разводишься с Линдой?

— Да, - ответил я.

— Нет никаких шансов, что ты сможешь простить её? - Спросил он. - Мне бы не хотелось, чтобы вы расстались.

— Никаких шансов, Лу, - сказал я. Я рассказал ему о видеозаписях, присланных Лавальером, и о том, что он говорил.

— Ну, это, кажется, немного усложняет дело, - сказал он. - Ты уже говорил с адвокатом?

— Утром у меня назначена встреча с Лизой Хокинс, - сказал я.

— Хокинс, да? - спросил он. - Сама Ледяная королева.

— Ледяная королева? - Спросил я.

— Да, в зале суда она холодна как лед, - сказал он. - Если тебе нужна выжженная земля, она твоя девушка. Но она также является одним из самых дорогих семейных адвокатов в штате. Ты уверен, что можешь себе это позволить?

— Она сказала, что возьмет мое дело бесплатно, - сказал я.

— Правда? - спросил Лу - Есть идеи, почему?

— Нет, никаких, - ответил я.

— Может, тебе стоит спросить, - сказал он.

— Обязательно, - ответил я. Мы еще немного поговорили о том о сем.

— Если я могу что-нибудь для вас сделать, дай мне знать, - сказал он.

— Спасибо, - сказал я ему, закончив разговор. Я поужинал, потом достал вещи, которые, по словам Лизы, ей нужно будет посмотреть. Я забрался в постель и заснул беспокойным сном.

На следующее утро после завтрака я выехал из дома. Примерно на полпути к офису Лизы зазвонил мой телефон. Я понял, что звонит мать Линды, и ответил, используя свой Bluеtооth-наушник, чтобы меня не застукали за разговором по телефону за рулем.

— Джим, тебе нужно в больницу, - отчаянно сказала она.

— Зачем? - Спросил я.

— Это Линда, - сказала она. - Она пыталась покончить с собой прошлой ночью. Приняла передозировку снотворного с небольшим количеством алкоголя. Они забрали ее и промыли желудок, но она все еще в опасности.

— Пыталась покончить с собой и все испортила, да? - холодно спросил я. - Извини, у меня сейчас срочное дело. Может быть, я смогу заскочить к вам после назначенной встречи.

— Джим, она все еще твоя жена и мать твоих детей, - сказала она. - И она в больнице. Неужели у тебя вообще нет к ней никаких чувств?

— Как ты думаешь, почему она там? - Спросил я. - И ты думаешь, она хоть раз подумала о детях, когда сбежала с этим Придурком? И где она была, когда Мудак ударил ее дочь? У меня назначена встреча с адвокатом. Я могу заскочить, когда закончу там.

— Пожалуйста, Джим, она просто развалина, - сказала она. - Это полностью уничтожило ее.

— Ей некого винить, кроме себя, - сказал я.

— Как ты можешь быть таким холодным? Спросила она. - Линда любит тебя и детей.

— Я чувствую её, блять, любовь, позволь тебе сказать, - сказал я. - А теперь мне лучше уйти. Я заскочу, когда закончу. Она дала мне номер палаты, и я повесил трубку, попрощавшись. Я добрался до парковки в центре города, затем направился к зданию, где располагался офис Лизы.

Меня встретила привлекательная молодая брюнетка-администратор, которая направила меня к стулу в приемной. Через несколько минут вышла миниатюрная блондинка в брючном костюме и провела меня внутрь. Войдя в кабинет, она повернулась и протянула мне руку.

— Я Лиза Хокинс, - сказала она с улыбкой. - Рада наконец-то познакомиться с тобой, Джим.

— Взаимно, - сказал я. - Хотя мне хотелось бы, чтобы это было при более благоприятных обстоятельствах.

— Мне тоже, - сказала она. - Ну что ж, давай сразу перейдем к делу. Ты принес информацию, которую я просила?

— Да, - ответил я, вытаскивая папку со всей нашей финансовой информацией. Я также вручил ей флешку с видео, которые Засранец прислал мне. Она быстро просмотрела все это, кивая головой и делая пометки на ходу.

— Итак, - сказала она, закончив. - Вот что, я думаю, мы должны сделать. Мы подадим заявление, ссылаясь на супружескую измену в качестве основания для развода. В этом штате супружеская измена может быть использована в качестве рычага против любой формы алиментов, плюс, похоже, вы оба зарабатываете почти одинаковую сумму. Обычно государство делит все посередине, но в вашем случае, я думаю, мы можем получить немного больше. Мы будем просить о физической опеке, но ты должен знать, что в большинстве случаев суд присуждает это матери, если только нет чего-то, что указывает на то, что она не подходит для матери.

— Ну, она действительно пыталась покончить с собой прошлой ночью, - сказал я. - И ее там не было, когда ее любовник ударил мою дочь. Ее глаза сверкнули, когда она улыбнулась.

— Очень интересно, - сказала она. - Я полагаю, можно было бы выдвинуть аргумент, что человек, который пытается покончить с собой, не достаточно устойчив психически, чтобы заботиться о детях. И, как ты сказал, ее любовник действительно напал на вашу дочь. Кстати, мне придется подать на нее и на Лавальера судебный запрет.

— Даже несмотря на то, что он в больнице и ему предъявят обвинение? - Спросил я.

— Тем более что ему предъявят обвинение, - сказала она. - Он уже показал, что готов ворваться и напасть на тебя и детей. Я бы сказала, что это делает его опасным. И я думаю, суд согласится. То, что ему предъявлено обвинение, не означает, что суд не выпустит его под залог или под подписку о невыезде. Кстати, у тебя есть пистолет? Я отрицательно покачал головой.

— Нет, - ответил я. - Поэтому я и воспользовался сковородкой. - Она рассмеялась.

— Хорошо, - сказала она. - Напомни мне никогда не злить тебя, по крайней мере на кухне. Кстати, а где сейчас твои дети?

— Они в доме моих родителей, - сказала я.

— Хорошо, мы включим их и их дом в запретительный судебный приказ, - сказала она. Затем она вытащила еще одну пачку бумаг.

— Я также начала работать над иском против Лавальера и его команды, - сказала она. - Ты должен знать, что, как правило, иски об отчуждении привязанности обычно не заходят слишком далеко. Однако я думаю, что нашему делу помогут видеозаписи, которые он тебе прислал, и обвинения, вытекающие из его нападения на тебя, твой дом и твою дочь. Я провела небольшое исследование и обнаружила, что со всем этим он стоит около 125 миллионов долларов. Я думаю, что 12, 5 миллиона долларов были бы разумной цифрой, учитывая то, что он сделал с тобой и твоей семьей. Это не значит, что ты получишь так много, но попробовать стоит. Поскольку мы знаем, что он делал это с другими людьми, может быть, мы сможем посмотреть, захотят ли они выйти вперед. Возможно, мы сможем сделать часть этого коллективным иском. Что скажешь?

— Ты адвокат, - сказал я. - Делай, что считаешь нужным.

— Хорошо, - сказала она. - Это будет нелегко, но мы можем попытаться. Я думаю, что мы можем возбудить аналогичное дело против команды, поскольку все игроки обязаны подписать пункт о морали. Однако все зависит от того, что они сделают с ним после предъявления обвинений. Ты должен знать, что это будет нелегкая битва.

— Это я уже понял, - сказал я.

— Как бы то ни было, я думаю, что с самим разводом можно справиться довольно быстро, - сказала она. - В этом штате прелюбодеяние все еще считается проступком, хотя никто никогда не привлекался к ответственности за него. Я не согласен с законом, но он все еще в книгах. Но мы можем использовать это в своих интересах. Если она попытается бороться с разводом, мы сможем использовать это как рычаг. Если она не будет оспаривать развод, он может быть окончательным всего через три - шесть месяцев. Судебные процессы займут больше времени и работы, но я думаю, что в долгосрочной перспективе мы выйдем вперед. Есть какие-нибудь вопросы?

— Только один, - сказал я.

— Что это? - спросила она.

— Ты сказала, что делаешь это бесплатно, - сказал я. - Зачем ты это делаешь?

— Ты ведь знаешь, что Лавальер ранил не только тебя, верно? - Спросила она. Я кивнул головой. - Он соблазнил моего жениха несколько лет назад, еще до того, как стал звездой.

— Подожди, что? - Спросил я. - Мне очень жаль это слышать. Он бисексуал или что?

— Она покачала головой.

— Нет, вовсе нет, - сказала она. - Но, по-видимому, мой жених в то время был. Я все еще был в замешательстве, и это, по-видимому, отразилось на моем лице. Она улыбнулась и объяснила: Это девушка. "Мы обручились после того, как решение Обергефелла разрешило однополые браки по всей стране в 2015 году. Ситуация была похожа на вашу. Она влюбилась в него с первого взгляда, почти так же, как твоя жена. После этого наши отношения уже никогда не были прежними. Я разорвала помолвку и, честно говоря, хотела отомстить ему, но такая возможность так и не представилась, пока не появился ты. Большинство его жертв обычно прятались от стыда после того, как им наставляли рога.

— Мне очень жаль это слышать, - сказал я. - Вы все еще друзья?

— Мы дружим, но я бы не сказала, что мы "друзья", - сказала она. - Я переехала, и она тоже. Она остановилась и серьезно посмотрела на меня, прежде чем продолжить. -Тебя беспокоит мой образ жизни? - спросила она. Я отрицательно покачал головой.

— Вовсе нет, - сказал я, заставив ее улыбнуться.

— Хорошо, - сказала она. - Рада это слышать.

— Итак, вы с Одри Танис. .. э-э. .. вместе? Спросил я. Она рассмеялась и покачала головой.

— Мы хорошие друзья, но это все, - сказала она. - И нет, между нами ничего нет, но я бы не отказалась провести с ней некоторое время. Почему? Ты думал о том, чтобы переспать с ней? Знаешь, ты ей нравишься. Я никогда раньше не видела, чтобы она принимала газетную историю так близко к сердцу.

— Это последнее, о чем я сейчас думаю, - сказал я. "В эти дни мои дети-самые важные вещи в моей жизни."

— Так и должно быть, - сказала она. - Сейчас они нуждаются в отце больше, чем когда-либо. Слушай, давай я начну со всего этого, и через день или два у меня будут готовы документы для развода. Если твоя жена все еще в больнице, может быть, мы сможем обслужить ее там.

— Я хотел бы быть там, когда ее обслужат, если это возможно, - сказал я.

— Думаю, мы сможем это устроить, - сказала она. Она встала, давая понять, что встреча окончена. - Я буду на связи. Будь осторожен, ладно? Я встал, и мы еще раз пожали друг другу руки. Выйдя из ее кабинета, я направился в больницу навестить Линду. Я припарковал машину и направился внутрь. Когда я вошел в ее палату, ее мать разговаривала с врачом. Я посмотрел и увидел, что они подсоединили Линду к трубкам, идущим к ее рукам, и она была подключена к аппарату ИВЛ. Она выглядела ужасно.

— Вот и хорошо, наконец-то ты здесь, - сказала мать. - Они взяли ее под наблюдение за самоубийство и собираются провести анализы. Они опасаются, что у нее могут быть какие-то повреждения мозга, так как она так долго была без сознания. Она ведь чуть не умерла.

— Что случилось? - Спросил я.

— Вернувшись после встречи с тобой и детьми, она поднялась наверх. «Я услышала, как она плачет, и пошла проверить, как она», - сказала она. - Я долго говорила с ней и она, казалось, была в порядке, поэтому я дала ей снотворное, чтобы она уснула. Когда я проверила ее сегодня рано утром, я увидела открытую бутылку снотворного рядом с ее стаканом, который был пуст. Ее лицо посинело, и я подумала, что она уже мертва. Я позвонила в 911, и они привезли ее сюда. Ей промыли желудок и дали что-то против таблеток, но она не в лучшей форме. Как только доктор скажет, что она стабильна, они пригласят консультанта, чтобы поговорить с ней. Возможно, какое-то время ее продержат в психушке. Я не знаю.

— Как долго она пробудет здесь? - Спросил я.

— Несколько дней, - ответила она. - Я позвонила ей на работу, и ее отправили на больничный. Почему ты спрашиваешь? Ты собираешься подавать ей документы на развод здесь, в больнице?

— Если она здесь, то да, - сказал я.

— Как ты можешь? - спросила она. - Это убьет ее. Она и так уже достаточно опустошена.

— Мне всё равно, - сказал я. Она потрясенно посмотрела на меня.

— Джим Карлайл, как ты можешь быть таким холодным и жестоким? - Спросила она. Я посмотрел на нее, прежде чем заговорить.

— Я могу быть холодным и жестоким, сколько потребуется, - сказал я. - Она знала, что делает, когда уходила от меня, но ей было все равно. Теперь она должна заплатить волынщику за то, что сделала с нашей семьей. Я посмотрел на Линду и увидел, как по ее щеке скатилась слеза. Я покачал головой и вышел из комнаты.

Вернувшись домой, я сделал все, что мог, чтобы не думать о Линде. Первым делом нужно было починить дверь, поэтому я вышел в Интернет и оценил двери. Я понял, что мне придется заплатить и за косяк. Черт. Я снял мерки и заказал новую дверь онлайн. Я также заказал новые дверные замки. На сайте было написано, что мой заказ будет доставлен на следующий день, поэтому я пошел к своему соседу Фреду, который сказал мне, что готов помочь мне повесить новую дверь, когда она будет доставлена.

Следующие два дня были почти такими же-я встал, поел, посмотрел новости, потом поработал по дому. Когда дверь прибыла, мы с Фредом повесили ее, и я одновременно заменил дверные замки.

Затем я провел некоторое время с детьми. Мои родители были достаточно добры, чтобы отвезти их в школу или детский сад и забрать обратно, но я хотел видеть их как можно чаще. Было трудно заставить их понять, что их мать не будет рядом так часто, как раньше. Эмма все еще боялась взрослых, особенно мужчин, и я проводил с ней столько времени, сколько мог. Черт бы побрал Линду за то, что она это сделала, подумал я.

Настал день, когда Линде должны были вручить документы на развод, поэтому Лиза позвонила мне, чтобы сообщить, когда появится сервер процесса. Она посоветовала мне ничего не говорить, пока не принесут бумаги. Я назвал ей номер палаты и вышел. Я встретил в дверях процесс-сервер и увидел мать Линды, которая стояла там, вытирая слезы с лица.

— Пожалуйста, не делай этого с ней, - взмолилась она. - Только не так. Я покачал головой и вошел в комнату с процесс-сервером. Линда уже была отключена от аппарата искусственного дыхания и лежала в постели, слезы катились по ее щекам. К ней подошел процесс-сервер.

— Линда Карлайл? - Спросил он.

— Это я, - тихо сказала она. Он протянул ей конверт из плотной бумаги.

— Вас обслужили, - сказал он. - В дополнение к документам о разводе вы также обнаружите, что против вас и мистера Лавальера был издан запретительный судебный приказ. Вам обоим приказано оставаться на расстоянии не менее 500 футов от вашего мужа, ваших детей, места жительства вашего мужа, а также места жительства его родителей. Это также включает место работы вашего мужа. Невыполнение этого приказа может привести к тому, что вас арестуют и бросят в тюрьму. Это понятно? Она кивнула, прежде чем повернуться ко мне.

— Мы не можем пройти мимо этого? - спросила она. - Это была всего одна ночь.

— Для одной ночи слишком много, Линда, - сказал я. - Эмма все еще не оправилась от того, что сделал с ней твой любовник. Этого бы никогда не случилось, если бы ты не сделала то, что сделала. Подпиши бумаги, Линда.

— Но я не хочу развода, - сказала она. - А что, если я решу бороться с этим?

— Тогда ты не оставишь мне другого выбора, кроме как официально обвинить тебя в прелюбодеянии, - сказал я.

— Прелюбодеяние? - Спросила она.

— Да, мой адвокат говорит, что супружеская измена в этом штате считается проступком. - Никто никогда не привлекался к ответственности за это, но всегда бывает первый раз. Просто подпиши бумаги и закончим. Если ты посмотришь, то обнаружишь, что я прошу половину того, что у нас уже есть в банке. Ты также обнаружишь, что я прошу об опеке, так как ты, кажется, неспособна позаботиться о себе. Как только доктор скажет, что с тобой все в порядке, я позволю тебе увидеть детей, при условии, что они захотят тебя увидеть. А сейчас-нет. Мы просим у тебя минимальную сумму алиментов, но не более. Ты получишь то, что принадлежит тебе, я получу дом и то, что принадлежит мне. В сложившихся обстоятельствах я считаю, что поступаю более чем справедливо.

— Могу я хотя бы взглянуть на бумаги, прежде чем подписать? - Спросила она.

— Конечно, - сказал я. Она читала документы и слезы текли по ее щекам. Через несколько минут она вздохнула и попросила ручку. Процесс-сервер протянул ей её и наблюдал, как она подписывает бумаги. Он расписался в качестве свидетеля и забрал их у нее.

— Я верну их мисс Хокинс, - сказал он. - Доброго дня. Когда он вышел из комнаты, Линда посмотрела на меня, и горячие слезы потекли по ее лицу.

— Неужели мы не можем пройти через это? - взмолилась она. - Я не собиралась причинять тебе боль. Это просто случилось.

— На самом деле, ты хотела причинить мне боль, - сказал я. - Ты не теряла времени даром, уходя с Мудаком, когда он подобрал тебя в том клубе. В ту же секунду, как ты увидела его, он схватил тебя. Ты даже не взглянула на меня. Я никак не могу забыть то, что ты сделала. НИКОГДА. Она заплакала еще сильнее.

— Прости, Джим, - сказала она. - Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня? Я отрицательно покачал головой.

— Нет, - сказал я. - Я не могу простить тебя, по крайней мере сейчас. Может быть, через несколько лет, но не сейчас. Видит Бог, я никогда не смогу забыть того, что ты сделала.

— Мне так жаль, - воскликнула она. В обычной ситуации я бы потянулся к ней, чтобы утешить, но в тот момент я ничего не чувствовал к ней. Как будто она была незнакомкой на улице-одной из тысяч других, мимо которых я мог пройти в течение дня, даже не взглянув на нее.

— Да, - тихо сказал я. - Мне тоже. Я повернулся и вышел из комнаты и из ее жизни.

Эпилог:

Следующие несколько месяцев были тяжелыми для всех нас. Мы с детьми научились справляться без Линды и привыкли к рутине. Я научился всему, что делала Линда, в основном методом проб и ошибок. Быть "мистером мамой" было нелегко, но я справился с этим с помощью мамы.

Через некоторое время дети уже не так сильно скучали по матери. Эмма проходила консультации, что очень помогло.

Линда, кстати, еще два раза пыталась покончить с собой, но ее спасла мать. После третьего раза ее признали недееспособной и поместили в психиатрическую лечебницу, находящуюся в ведении государства. Я слышал, что она проводит большую часть дня в почти кататоническом состоянии, ни с кем не разговаривая. Она ест, дышит, ходит в туалет и спит, но на этом все. Все остальное время она сидит у себя в комнате, раскачиваясь взад-вперед, очевидно, мечтая о более счастливых временах.

Я больше не общаюсь с тем кругом друзей, который у нас был раньше. Ди возмутилась, когда ей подали документы. Конечно, я никогда не видел от нее ни цента, да и не ожидал. Я просто хотел, чтобы она знала, насколько ее действия-или их отсутствие-помогли разрушить четыре жизни. Я виделся с Дейвом через несколько месяцев после той насыщенной событиями пятницы, и он сказал мне, что они разводятся. Похоже, она пыталась сделать то же самое, что и Линда, в то время как их так называемые друзья прикрывали ее.

— Теперь я знаю, через что тебе пришлось пройти, - сказал он. - Не могу выразить, как я сожалею обо всем этом.

Я получил не так много в своем иске против Акул, как надеялся, но мне все же удалось получить от них очень хорошую сумму денег, которой хватило, чтобы оба ребенка закончили колледж и все еще оставалось много. Мне также удалось приобрести абонемент на игры на всю жизнь. В конце концов они уволили Лавальера, но только после того, как он был на пути в тюрьму, чтобы отбыть свой срок от восьми до 15 лет, будучи признан виновным по всем предъявленным ему обвинениям.

Кстати, в итоге мы подали два иска против этого Придурка. Более 50 мужчин заявили, что их браки были разрушены Лавальером. Лиза собрала коллективный иск и представила его в суд. Через несколько месяцев судья сказал, что можно продолжать, и игры начались. Лиза сказала мне, что независимо от того, что выиграет, проиграет или сыграет вничью, Мудак в конце концов разорится.

У меня был отдельный иск против него, за умышленное причинение эмоционального расстройства и ущерба в результате его нападения на меня, дом и мою дочь. Мы выиграли этот иск, получив от жюри солидную премию в 1, 5 миллиона долларов. Это было не так много, как мы изначально просили, но было приятно, что мы выиграли. Хотя Лиза ни о чем не просила, я давал ей процент за всю ее тяжелую работу.

В июле я решил продать дом-с ним было связано слишком много плохих воспоминаний. Я нашел хороший кондоминиум с тремя спальнями рядом, который включал в себя охрану, поэтому я купил его, и мы переехали. Благодаря помощи психолога я постепенно восстанавливал свою жизнь, но у меня все еще не было большой социальной жизни, благодаря всем часам, которые я проводил с детьми. В конце концов, они все еще были моим главным приоритетом.

Одри познакомила меня с Эйприл, своей подругой, которая пережила развод, и мы встречались несколько месяцев. Она была милой, и мы, казалось, поладили, но я все еще боялся отношений после того, что сделала Линда.

В декабре врач Линды спросил, могу ли я привезти детей к ней на Рождество. Он сказал мне, что этот визит может помочь Линде избавиться от постоянного страха. До сих пор он говорил, что она все еще не в состоянии их видеть. Я обсудил это с ее матерью и спросил детей, не хотят ли они увидеть свою мать на Рождество. К моему удивлению, они оба согласились, поэтому за день до Сочельника я отвез их в заведение, расположенное в центре ухоженного района на окраине города.

Поначалу дети нервничали, приближаясь к ней. Я не мог их винить. Она выглядела изможденной и совершенно опустошенной. Свет в ее глазах исчез, и она, казалось, смотрела на что-то за миллион миль отсюда. Однако она оживилась, когда дети подошли к ней и слабо улыбнулись мне.

— Спасибо, что привез их, - тихо сказала она. Я кивнул головой и ничего не сказал. К тому времени большая часть ненависти, которую я испытывал к ней, исчезла, сменившись печалью. Мы с доктором смотрели, как они рассказывают ей о том, что происходило в их жизни. Примерно через час доктор спросил, не хочу ли я забрать детей обратно. Я немного понаблюдал и покачал головой.

— Не-а, дай ей это, - сказал я. - В конце концов, сегодня Рождество. Он улыбнулся и кивнул. Мы смотрели, как они разговаривают и смеются. Доктор повернулся ко мне, когда Линда и дети проводили время вместе.

— Мне любопытно, мистер Карлайл, - сказал он. - Что случилось? Я знаю ее точку зрения и знаю, что было сообщено. Но я не слышал истории с вашей истории. Не могли бы вы рассказать мне? Может быть, это даст мне некоторое представление о ее мыслительных процессах.

Я рассказал ему, что произошло и что я чувствовал. Надеюсь, это заполнит некоторые пробелы. Когда я закончил, он задумчиво посмотрел на меня.

— А ты не думал о том, чтобы помириться? - Спросил он. Я отрицательно покачал головой.

— Этого никогда не случится, - сказал я.

— Конечно, она совершила ошибку, но разве ты не можешь ее преодолеть? - спросил он меня.

— Нет, док, - сказал я. То, что она сделала, было холодно и расчетливо. Она сговорилась со своими друзьями, чтобы это произошло. Пора ей взять на себя ответственность за свои поступки и двигаться дальше. Почему бы тебе не помочь ей?

— Все, чего она хочет, - это чтобы ее любила семья, - сказал он.

— Ага, ну так не бывает, хотеть добра в одну руку, а срать в другую, - сказал я.

— Похоже, ты затаил гнев, - сказал он.

— Как бы ты себя чувствовал на моем месте, док? - Спросил я. - А ты не рассердишься, если твоя жена повернется к тебе спиной и уйдет, даже не попрощавшись?

— Я понимаю, к чему ты клонишь, - признался он.

— Как ты думаешь, сколько она здесь пробудет? - Спросил я.

— Трудно сказать, - ответил он. - Теперь она под опекой государства. Она должна показать, что может функционировать в обществе самостоятельно, не подвергая опасности себя и других. Сейчас она очень далека от этого. Она может пробыть здесь много лет.

Я понимающе кивнул. Мы замолчали и смотрели, как она общается с детьми. Наконец я понял, что Линда устала.

— В последнее время она гораздо быстрее устает, - сказал доктор. Он подошел к ней. - Линда, пора принимать лекарства. Дети должны вернуться домой. Она кивнула и в последний раз поцеловала детей. Она посмотрела на меня с грустью в глазах.

— Большое спасибо, Джим, - сказала она. - Мне бы очень хотелось видеться с ними почаще. Сейчас мне уже лучше, правда.

— Да, Линда, я понимаю, - сказал я.

— Ты очень хорошо выглядишь, - сказала она. - Ты с кем-нибудь встречаешься?

— Я встречаюсь время от времени, но ничего серьезного, - сказала я.

— Я скучаю по тебе. «И я все еще люблю тебя», - сказала она. Я кивнул головой.

— Я скучаю по женщине, на которой женился, - сказал я. - Поправляйся, ладно? И Счастливого Рождества. Она улыбнулась, и на мгновение я увидел намек на прежнюю Линду.

— Счастливого Рождества, - сказала она. - И еще раз спасибо.

— Не за что, - сказал я. Дети попрощались и подошли ко мне.

— Мы можем увидеться с ней на следующей неделе, папа? - спросила Эмма.

— Пожалуйста.

— Можно, папа? - спросил маленький Тимми.

— О, я думаю, мы можем что-нибудь придумать, - сказал я. - Давайте, ребята, отвезем вас домой, ладно? И так начался ритуал дважды в месяц. Большую часть времени мать Линды забирала детей, но иногда это делал я. Я даже разговаривал с ней пару раз, но мы никогда не обсуждали этого Придурка. Я ни за что не вернусь к ней, и она это знала. Но она, казалось, наслаждалась несколькими минутами, которые мы провели вместе.

Через год и несколько дней после той пятницы, когда наша жизнь перевернулась с ног на голову, в Соединенных Штатах была зарегистрирована первая смерть от коронавируса. Это было 29 февраля, разве я не говорил, что февраль отстой? В следующем месяце были изданы приказы о блокировке и пребывании дома. О да, это был полный отстой.

Через несколько месяцев пройдет два года с тех пор, как Линда ушла из семьи с этим Придурком. И хотя вещи все еще отстой, они и близко не отстой, как когда-то. Например, в июне 2020 года команда Лавальера подняла руки и уладила коллективный иск.

Лиза была права-к тому времени, как все было сказано и сделано, этот Мудак остался без гроша. Мы получили не так уж много, но было приятно знать, что с ним покончено-навсегда. Он потерял все-деньги, репутацию "героя" общества, славу, даже яичко и способность когда-либо получить эрекцию. Даже Линда улыбнулась.

Может быть, следующий февраль не будет отстойным или, по крайней мере, таким же плохим, как два предыдущих.