Феникс

Выступление популярного исполнителя вот-вот должно было начаться. Фанаты, временно покинувшие фестиваль, чтобы заправиться пивком (внутри спиртное не продавалось) валом валили через рамки металлодетектора. Органы как могли, фильтровали сей мутный поток, но о нормальном контроле не шло и речи. Понятное дело перед входом довольно быстро собралась толпа. Разгоряченные молодые люди громко хаяли полицию, задние напирали. Грузовики с ОМОНом стояли неподалеку в полной боевой готовности.

Александр стоял заметно в стороне от давки и спокойно наблюдал за происходящим. Спешить было некуда, да и попасть под раздачу не хотелось. Чтобы убить время он внимательно следил за происходящим, пытаясь выявить интересные моменты. Ничего особо примечательного однако, не происходило. Александру уже становилось откровенно скучно, когда он заметил двух молодых женщин странного вида. Их одежда представляла собой забавное сочетание элементов, создавалось впечатление, что они хотели «закосить под своих», но не знали толком, как. «Странные какие-то», — думал Александр, тем временем пара резко ускорила шаг и направилась к толпе — «Неужели тоже фанатки «Н»? Забавно, очень забавно» Неожиданно пара разделилась, одна женщина поспешила прямо к входу, другая встала чуть поодаль, прямо на середине бульвара, рядом с тем местом, где стоял Александр. «Не нравится мне все это», — он внимательно оглядел женщину: «Русская вроде, но что одета так? стра...»

Неожиданно что-то резко толкнуло Александра, сбивая с ног, шум музыки потонул в грохоте взрыва, и обезумевшая толпа рванула прочь, прямо на него. Прямо у входа в луже крови лежали вперемешку раненые и убитые. Чуть оправившись от шока, Александр увидел прямо перед собой ту вторую женщину, она лихорадочно поправляла что-то на поясе и казалось, молилась шепотом.

В минуту опасности мысль часто проносится быстрее молнии. Все стало предельно ясно: взрыв, паника, толпа бежит к единственному проходу и тут второй взрыв накрывает уцелевших. Мысли продолжали выстреливать одна за одной. «Убежать? Не успею. Черт, это единственный шанс выжить! Давай!» За какое-то мгновение он преодолел расстояние до женщины, ударом сзади сбил ее с ног. Лежа на асфальте, она попыталась дотянуться до пояса, но он во всей силы врезал по лицу. Александр увидел на теле женщины большой коричневый кусок какой-то массы, замотанный в полиэтилен. Детонатор был просто вдавлен в массу, от него тянулся небольшой длины провод с каким-то устройством на конце. Александр, без раздумий вырвал детонатор из пояса и бросил в кусты. Можно было бежать, но вдруг яростная злость захватила его. Он осмотрел тело, женщина оказалась молодой девушкой и довольно красивой. «Дрянь ответит за все! А я... Мне просто надоело ждать, возьму сам то, что хочу». Он схватил бесчувственное тело и потащил к машине, в этот момент Александра накрыла толпа, прикрыв его от полиции. Пояс снимать было некогда, Александр тащил смертницу сознавая риск. Она очухалась довольно быстро и даже попыталась сопротивляться, тогда он опустил ее и повел, заломив руку. Она яростно извивалась и шипела, не говоря, однако не слова.

— Выбирай или я или полиция! Села в машину, быстро или в багажнике поедешь.

— Ты... Ты в аду будешь гореть, шайтан.

— Может быть, но тебе это не поможет, — он открыл дверь — Села! Резко!

— Мразь! — она села на место пассажира

Александр достал из бардачка полиэтиленовый пакет с какой-то тряпкой. Быстро разорвал и держа девушку за шею прижалтряпку к ее лицу, она немного подергалась, но быстро обмякла.

«Ну, хлороформ сработал, полдела сделано...», — Александр завел машину и спокойно поехал домой. Перед тем, как отъехать он огляделся. Пространство перед входом еще недавно заполненное толпой вмиг опустело, лишь врачи суетились на месте трагедии, полицейские выставляли охранный периметр, не подпуская любопытных и прессу. На заднем плане раздавались крики и стоны, сирены скорых и полиции. Окровавленная пара: парень и девушка тихо ковыляли к метро по скверу, кровь на них похоже была чужая, рядом чуть поодаль шли еще несколько контуженных и пораненных. Словно мгновенное фото, увиденная картина смерти и страдания, запечатлелась в голове Александра. И она останется у него в памяти до конца жизни, потускнеет со временем, но не сотрется никогда. Искрой внезапно пришедшего понимания необратимости случившегося, был разожжен огонь мщения: «Ладно, повеселюсь, она по крайней мере этого заслуживает, давно ведь готовился, но духу не хватало. Теперь точно хватит».

Замысел созрел давно, еще после расставания с Ольгой, он люто ненавидел ее, так, как не мог забыть, и позже это постепенно распространилось на всех женщин. Он пытался сойтись с кем-то, но почти все знакомые женщины были подругами Ольги и относились к нему с предубеждением. Попытки завести знакомства на стороне успехом не увенчались.

Он становился все злее и все более замыкался в себе. Скачивал из сети порно и просматривал одинокими вечерами. Сначала это были обычные фильмы, но они быстро ему наскучили. В поисках новых впечатлений Александр начал выискивать фильмы с различными извращениям, большинство из них вызывали чувство омерзения, но некоторые заинтересовали.

Хотелось испробовать кое-что из увиденного в реальной жизни, порывшись на сайтах знакомств, ему удалось найти индивидуалку, практикующую анальный секс и еще кое-какие вариации. Но увы, хоть девушка позволяла проделывать с собой то, чего бы он никогда не получил от Ольги, ее холодность бесила Александра. Она ясно давала понять, что единственное, что ее привлекает в нем — это деньги. Ему хотелось большего, хотелось сорвать с нее маску безразличия, чтобы она стонала и кричала, деля запретное удовольствие вместе с ним. Пытаясь добиться желаемого, он стал двигаться внутри нее быстрее и энергичнее, словно стараясь продолбить дыру в ее молодом упругом теле. Вот уже казалось девушка реагирует, что вначале обнадежило Александра, но присмотревшись он понял, что единственное чего ему удалось — причинить ей сильную боль, которую та терпит стиснув зубы. Пыл его порядком поугас, однако не желая признавать свое в общем-то поражение, он довел дело до конца. Выбросив презерватив, усталый и раздосадованный он прилег, девушка накинула халат и ушла курить на кухню, когда она вернулась, Александр произнес:

— Извини, что сделал тебе больно

— Не проблема, ты за это заплатил, — холодно ответила она

— И все же я немного переусердствовал, извини, заметил не сразу — он начал одеваться

— Жалостливый какой, — она усмехнулась — работа у меня такая — терпеть и не вякать.

— Ты же человек, а не кукла резиновая, сказала — я бы сделал все аккуратно

— Милый, ты с луны упал? — произнесла она с видимым раздражением — иной за такое морду разобьет, я одна без крыши, кто его вразумит? Другой может и не скажет ничего, но не придет больше, а мне деньги нужны. Потом первое время по любому больно, затем вроде как получше будет.

— На хрен ты тогда этим занимаешься? — удивился Александр — Трахалась бы по-обычному.

— За анал денег больше, мне бабки нужны очень. Придешь еще? — с надеждой в голосе спросила она

— Нет, не приду, мне не кайф так — отрезал Александр стоя в дверях.

— А чё ты хотел? — отказ ее сильно разозлил — Чтобы стонала и кричала, как мне хорошо, так без проблем, за доп плату и сплясать могу вприсядку!

— Да хрен знает что хотел... — призадумался он — Думал, ты это любишь, и нам обоим будет приятно, и деньги тебе как бонус.

— Достал ты — она уже почти кричала — хочешь с чувством — раскрути бабу свою на анал и не выноси мозг, мне и так... — она осеклась, на глаза навернулись слезы

— Извини — добавил он еще раз — Вот тебе еще сверху за ущерб — он дал еще пару купюр.

— Вали, давай — сказала она, забрав деньги. Александр ушел не оглянувшись, больше ее он не посещал.

Та встреча надломила его, он почти забил на реальный мир и углубился глубины интернета, с его самую темную часть, выискивая сцены насилия, доминирования, бондажа. Александр смотрел на женщин, подвергавшихся унижениям, не понимая, как они позволяют творить с собой такое. Наоборот, некоторым из них это похоже даже нравилось.

И опять ему захотелось испробовать увиденное в реале, интернет вновь пришел на помощь и договорился о посещении соответствующего клуба, помня предыдущую историю, он пришел лишь как зритель, это было дешевле и не накладывало на него возможных неприятных обязательств. В процессе все было хорошо, почти как на видео. Но когда действо закончилось и бывшие рабыни мило болтали с теми, кто еще недавно вырывал из них крики боли, ему стало не по себе: опять фальшь, а ведь я им почти поверил: «А может правду говорила мать: Хочешь что-то сделать хорошо — сделай сам, пусть они играют по твоим правилам, и никто...», — он задумался. Да никому более он позволит разбить себе сердце: «Будь ты проклята Ольга! Сгинь, пропади наконец! Или... Или может мне преподать ей урок, подержать немного в черном теле, выбить дурь и все наладится? Нет, ничего не выйдет, ты не сможешь! Стоит ей сказать одну фразу, одно слово и... Если только сразу заткнуть ей рот, сразу, тогда... Стоп, а если ничего не выйдет, что потом? В тюрьму сесть? Я ненавижу ее, но не смогу убить, просто не смогу, потом самому в петлю... Как это все меня достало! Стоп, а почему именно Ольга? Есть ведь женщины, которые этого заслуживают не менее чем она, но не имеют при этом такой власти надо мной».

Он не осознавал, что тьма уже начала поглощать его, не понимал, что еще немного и возможность вернуться к нормальной жизни будет потеряна для него навсегда. Наоборот злость и презрение росли в нем: «Какого черта я пресмыкаюсь перед этими... ведь можно просто взять, взять и все! А потом... решим что потом». Вначале мысль похитить кого-то и изнасиловать показалась ему безумной, а страх наказания пугал. Но постепенно эта навязчивая идея начала медленно вползать в его сознание, страх уходил, а решимость росла. Но Александр достал через интернет хлороформ, купил прочную веревку и наручники. Теперь нужна была жертва, какая-нибудь дрянь, что этого заслуживает.

Долгое время он прогуливался по «злачным местам» выбирая потенциальную жертву, и пару раз у него была реальная возможность осуществить задуманное. Но в последний момент он отказывался от выполнения замысла, но не страх наказания останавливал его и не угрызения совести. Александр никак не мог для себя решить, что делать с девушкой потом. Надо ведь было скрыть следы. Убить? Нет, на такое он пойти не мог, мысль о том, что другой человек, женщина, пусть не самый хорошая, заплатит жизнью за его утехи была невыносима. Отпустить же ее — означало сесть в тюрьму. Держать пленницу долго у себя он также не мог — негде, если только на даче спрятать и то проблемно — жертву придется несколько часов в багажнике везти. И по прошествии времени тот самый выбор опять встанет перед ним.

Размышляя таким образом, однажды, неожиданно для себя он пришел к новой идее фикс: «А что если ему удастся полностью подчинить ее себе, не только тело, но и душу. Ведь люди притираются друг к другу, это общеизвестный факт. Вначале придется попотеть, надо будет сломить ее волю, подчинить ее себе. Не думаю, однако, что это будет трудно, падшие и просто гулящие женщины обычно из того сорта людей, что поддаются чужому влиянию. Это бы сняло многие проблемы, но удастся ли? Правда опять-таки, что потом? Ведь всякое может быть. Как избавится потом от нее, если ничего не выйдет или вдруг замучает совесть или еще что? Просто отпустить? Нет, слишком опасно, хотя... Окна у меня во двор, если усыпить и вести в бессознательном состоянии она не запомнит дорогу и место опознать не сможет. Так что все может прокатить, хотя и страшно, очень страшно можно всю жизнь спустить в унитаз... Но что мне терять с другой стороны? То, как я живу сейчас — разве это жизнь?»

И снова у него были возможности, и снова он в очередной раз он отказывался от замысла, не будучи уверенным, что все будет гладко. Но сейчас все прошло иначе — сегодня смерть была рядом, ее коса лишь немного промахнулась, перед лицом неминуемой гибели сомнения были отброшены, и он не задумываясь перешел черту...

Доехал он без происшествий, припарковался и потащил бесчувственное тело на второй этаж. Было страшно, эти два лестничных пролета будто были вечностью, сердце стучало как сумасшедшее. Но по дороге никто не встретился, он открыл дверь, затолкал ее внутрь и заперся. Затем принес девушку в комнату, положил на диван, достал веревку. Первым делом он осмотрел пояс, конечно снимать в квартире (да и не в квартире тоже) было опасно, но выбора особого не было. Вначале он осмотрел пояс на наличие ловушки-неизвлекалки. Затем аккуратно отделил пояс от одежды и осмотрел тыльную сторону. К счастью устройство было примитивным, Александр аккуратно положил его в пакет. Александр связал ее руки, затем продел концы под диваном и связал ее ноги, обернул веревкой ножки дивана и затянул концы, достал из стола заготовленный кляп и воспользовался им. Затем достал фотоаппарат и сделал несколько снимков спящей пленницы.

После он спокойно прошел на кухню, достал из холодильника суп, разогрел и пообедал. Затем помыл и убрал посуду, остановился и посмотрел в окно: приближался вечер. «Ладно, пойду, проведаю пленницу.

Как и предполагал Александр девушка уже очнулась. На его появление она отреагировала на удивление спокойно, но смятое под ней покрывало, явственно свидетельствовало, что ранее она делал попытки вырваться. «Это хорошо, сейчас она уже будет потише»

— Привет. Пришло время немного поговорить — он ухмыльнулся — Сейчас вытащу кляп, орать не советую, будет мало толку и много боли — Александр подошел и вытащил кляп. Девушка молчала несколько секунд, смотря на похитителя взглядом полным ненависти и презрения, затем приподнялась насколько могла и гневно выпалила:

— Я не боюсь тебя, чтобы ты не делал я останусь чистой. А тебя ждет ад!

— Ты повторяешься, не хочу ввязываться в вопросы веры, но мне кажется, что те, кто убивают невинных попадают отнюдь не в рай — он снова усмехнулся. — А вот я как раз спас не так уж и мало людей, так что возможно мне кое-что и спишется.

— Мой муж погиб от ваших рук, вы приносите развра...

— Эй, милочка, хватит уже. Давай ближе к делу, я понимаю, что ты мечтала с разбегу прыгнуть в рай, но уж извини, придется обожда...

— Ты мразь, зачем ты это сделал со мной! Я... я была уже готова... Лучше бы ты убил меня — она бессильно опустилась на диван и зарыдала — Почему... почему? — затем начала тихо читать «Фатиху»

— Так, давай по существу: есть, пить в туалет хочешь? Я бы посоветовал тебе немного вздремнуть или тихо полежать и подумать о своей жизни, может мозги на место встанут — он ехидно улыбнулся — Вечером мы с тобой познакомимся поближе.

— Не надо мне ничего... все равно ты меня убьешь, иншала я скоро встречусь с ним.

— А вот и не угадала, не скоро... пока не использую тебя по полной — и снова заткнул ей рот.

— Я сбегаю в магазин, никуда не уходи, хорошо? — Александр рассмеялся.

Александр выехал в супермаркет за продуктами, нужно было докупиться, особенно учитывая, что нас теперь двое. По дороге он отъехал с дороги к пустырю, одел рабочие перчатки и взял саперную лопатку. На месте он выкопал яму, бросил туда взрывчатку и закопал. Потом вернулся в машину, захватил бутылку с сильно пахнущей жидкостью и полил то место. «На всякий случай, мало ли что», — подумал Александр.

Через час он вернулся домой. Покрывало было все в складках, обессиленная девушка лежала на спине. Увидев похитителя, она начала что-то мычать. Александр вытащил кляп

— Ну, что стряслось?

— В туалет хочу, еле терплю

— Ладно. — Он отвязал ее от ножек, протащил веревки под диваном и сократил их длину. Пленница получила некоторую свободу, но выпрямиться и идти могла. Александр достал из шкафа ножницы, залез к девушке под юбку и сорвал трусы. Затем разрезал их ножницами — Они тебе все равно больше не понадобятся — Затем он снял с нее юбку, обнажив по пояс — А ничего так — сказал он, рассмотрев пленницу.

Девушка хотела ответить что-то обидное, но не стала, видно было, что она еле терпит. Александр притащил и посадил пленницу на унитаз.

— Давай делай свои дела

— Выйди и дверь закрой — смутилась девушка.

— Ага, сейчас... гы. Я просто постою и подожду, куда ты денешься.

— Мне — девушка смутилась, — По большому надо

— Я переживу — сказал Александр — и задницу тебе подотру, не волнуйся.

Осознав бессмысленность сопротивления, пленница подчинилась. Александр выполнил обещанное, отнес девушку обратно, разобрал диван и вновь привязал к нему пленницу, на этот раз широко раздвинув ее ноги. И снова он сделал несколько снимков, наблюдая как корячится в бессильной злобе девушка.

— Неплохой вид, но надо немного доработать, шерстки многовато.

— Какая же ты сво... — пыталась сказать девица, но Александр вновь вставил ей кляп.

Он начал медленно остригать волосы ножницами, девица немного подергалась, но затем покорилась судьбе, взгляд ее выражал презрение. Затем он зашел в ванную, взял пену и аккуратно покрыл ей остриженные участки. Затем взял бритвенный станок и аккуратно удалил с ее молодого тела все волосы, затем стер остатки пены бумажным полотенцем. Результаты труда он запечатлел на фото.

— Вот так гораздо лучше, красавица почти, осталось эти убогие тряпки с верха удалить, и можно знакомиться — девица замотала головой, пытаясь что-то сказать — А... ну послушаем — Александр вытащил кляп.

— Извращенец, мразь! Я не бл... кака...

— Ну это я уже слышал, — сказал Александр, вернув кляп на место.

Медленно, методично и аккуратно он избавил пленницу от одежды, часть которой пришлось разрезать ножницами, поскольку освобождать руки девушке было опасно. Затем похититель отошел чуть в сторону, дабы осмотреть результат трудов и по традиции сохранить его на память.

Перед ним лежала прекрасная телом молодая женщина, униженная, но не сломленная. Она буквально буравила похитителя взглядом, будто пыталась обозреть все детали. Александр восхищенно разглядывал свой трофей.

«Да, крепкий орешек попался, но тем интересней будет...», вслух же он сказал:

— Да ты красавица милая, такое тело и взрывчаткой начинять? Твои боссы свихнулись похоже. Ну, сама можешь рассказать, если хочешь, только без оскорблений чертовой пропаганды, хорошо? — он в очередной раз вытащил кляп.

— Я сама попросилась — с гордостью призналась девица — Мне без любимого все равно жизнь не мила, — погрустнев добавила она.

— Как ты, русская связалась с чертовым террористом? Нормальных парней кругом полно.

— Террорист это ты, а Аслана я с детства знала и давно решила принадлежать только ему.

— Так и жили бы нормально, душа в душу, какого хрена он в пекло полез?

— А не мог иначе, не мог, ты понимаешь?! — она уже срывалась на крик

— Тих... тих, успокоилась резко, не ори. Походу я все о тебе понял, значит так — теперь я кратко опишу твою дальнейшую судьбу, слушай внимательно и не перебивай, поняла?

— Поняла, — процедила она сквозь зубы.

— Значит так, в первый день я тебя трахать не буду, такой у меня принцип. Будет небольшая разминка так сказать. Спать будешь связанной, я не хочу оказаться утром с перерезанным горлом. Секс будет на второй день, сначала обычный потом с извращениями. И так, пока ты не надоешь, потом я от тебя избавлюсь — он замолчал.

— Жду, не дождусь этого момента, Аллах даст мне силы все вытерпеть.

— Понятно, значит ты не против, приступим к первому знакомству — констатировал он, возвращая кляп на место.

Александр полностью разделся, подошел к пленнице и начал методично изучать ее тело, терпеливо заглядывая в самые укромные уголки. Ощупал ее грудь, затем провел руками вниз до талии и захватил упругие бедра. Желание возникло почти сразу, но он не спешил. Наклонившись да пленницей начал покрывать ее тело поцелуями: сперва шею, потом плечи, грудь. Чуть касаясь, он провел языком по соску, затем сжав слегка обе груди в руках по очереди, охватил губами левый и правый соски, медленно нарисовал вокруг одного соска круг языком, затем другого. Сколь ни силилась девушка противостоять напору страсти, желание медленно, но верно захватывало ее. Александр порадовался произошедшей перемене. Он опустился ниже и начал ласкать девушку между ног. Сначала он теребил пальцами ее нежные створки, то раздвигая их, то чуть сжимая пальцами, затем начал теребить всей ладонью, словно массируя и наконец чуть раздвинув вход, вторгся туда языком. Хоть и привязанное веревками, тело девушки уже содрогалось в потоке неистовой страсти, с воодушевлением Александр продолжал. Слегка прикусив ее половые губы зубами, он пытался втянуть их в себя, а затем отпускал, почти соединял их вместе и вновь вторгался туда языком. Желание давно уже переполняло его, Александр еле сдерживал себя, от того, чтобы не войти в нее. Ее тело казалось неистово жаждало этого, а он упрямо дразнил ее.

С превеликим трудом он сдержал себя от того, чтобы войти в нее хотя бы пальцами, исследовать глубины ее разгоряченного тела, оценить его упругость и податливость, проникнуть как можно глубже и затем растянуть как можно шире и заглянуть в самую глубину лона, вкусить его запах, ощутить вкус ее истекающих соков. «Потом, сладкое на потом», — уговаривал он себя, подумалось: «А ничего так девочка и не скажешь, что фанатичка тупая». Но вожделение становилось уже нестерпимым, одурманенный ее запахами, стонами, видом разгоряченного женского тела Александр хотел было исторгнуть свое семя, покрыть ее грудь и живот, размазать его по всему ее горячему телу, собрать немного и дать попробовать на вкус. Внимая доводам разума, он пытался, безуспешно пытался бороться с этой навязчивой идеей, но безуспешно. Содрогаясь всем телом, он исполнил задуманное. Взяв немного семени пальцами, он вытащил кляп и заткнул пленнице нос, понимая, что он задумал, она пыталась сопротивляться, но исход был предрешен. Она пыталась укусить его, но безуспешно, тягучая масса, стекая с его пальцев вливалась внутрь ее. Проделав желаемое, он вновь зажал ее нос и сильно до боли сжал ее зубы, заставляя проглотить содержимое. Александр отпустил ее, ожидая проклятий в свой адрес, и действительно, отдышавшись и глубоко вздохнув, девушка пыталась, что-то сказать, но неожиданно разразилась рыданиями. Слезы потоками исторглись из ее глаз, всхлипывая все громче и громче, она неожиданно выгнулась всем телом, будто испытывая веревки на прочность, а затем безвольно обмякла, продолжая плакать и всхлипывать, но все тише и тише.

Александр стоял у дивана, созерцая последствия совершенного им деяния. Неожиданно почувствовал жалость к униженной девушке и презрение к самому тебе. О сколько раз в мечтах он проделывал то, что исполнил сейчас наяву, сколь сладостно было представлять себе это, каким величественным он казался себе в эти минуты, неудержимым, безнаказанным. Но исполнив задуманное он не чувствовал ничего кроме пустоты и усталости, хотелось лечь и забыться, свернуться калачиком и закрывшись одеялом с головой заглушить зов совести, что так внезапно и так некстати зазвучал у него в голове: «Что я делаю? Чем я лучше ее? Хотя нет, я пока никого не убил... Стоп, но ведь и она ничего не совершила, лишь намеревалась. А ты... ты совершил, хоть даже и не овладел ее полностью. Но делать нечего, придется идти до конца. Но, по крайней мере... нет, уже ничего не исправишь». Ранее он задумывал и этот момент сохранить на фото, но теперь видя результаты столь давно задуманного, столь желанного ранее деяния наяву, он наоборот хотел забыть, выкинуть из памяти эту картину, понимая однако, что стоять у него перед глазами до конца жизни. «Ладно, что сделано, то сделано, надо помыть ее, об этом подумай, а совесть... Совесть подождет».

— Я частично развяжу тебя, и помою, не делай глупостей, все равно не вырвешься, не хочу тебя бить, хорошо?

— Хорошо — с трудом ответила девушка, она похоже была уже готова покориться судьбе.

— Смотри, я предупредил.

— Можешь делать со мной что хочешь, только покончи с этим побыстрее.

— Это мне решать — он развязал ее и отделил от дивана, пленница не сопротивлялась.

Александр отнес на руках девушку в ванную, положил в ванну и окатил из душа. Затем он взял мыло, мочалку и аккуратно и бережно омыл ее тело. Девушка все это время оставалась безучастной к происходящему, будто это происходило не здесь и не с ней, ее взгляд был направлен куда-то далеко, словно она хотела заглянуть сквозь стены туда, где она сейчас хотела бы быть.

Александр тем временем уже мыл пленнице голову не жалея шампуня, и тем временем странное, еще не до конца осознанное чувство по отношению к девушке исподволь, неспешно проникало в его сознание. Он поймал себя на мысли, что ему нравится делать то, делает он сейчас, ему приятно и желание заботится о ней не как не меньше желания обладать ею. При этих мыслях Александром вновь начала овладевать похоть, и поскольку он не был одет, девушка сразу отметила это. Александр тем временем уже растирал стоящую в ванной пленницу полотенцем, он стояла неподвижно словно кукла или манекен, не препятствуя ничему, что с ней делали, но и не помогая, ее взгляд долгое время был полон отрешенности. Затем направила взгляд на возбужденное мужское достоинство ее похитителя, и посмотрев несколько мгновений, сказала спокойно:

— Может ты возьмешь меня наконец, и покончим с этим?

— Всему свое время, ты теперь моя собственность, буду делать с тобой что захочу и когда захочу, — так же спокойно ответил он

— По какому праву ты распоряжаешься мной, ты мне не муж! — воскликнула она.

— Право мое состоит из того факта что я мужчина, а ты женщина и я выбрал тебя и если надо я научу тебя повиновению и...

— Я отдаю тебе на поругание свое тело ибо иншала такова моя судьба, то душу ты не получишь, я останусь чиста перед... — перебила его она.

— Хм... Полчаса назад ты была совсем не против получить немного плотских утех после долгого, как вижу воздержания. Ты двулична, впрочем как и все женщины, губы говорят одно, а тело совсем другое. Потому я и подчиняю тебя своей воле, ибо своей воли вы все не имеете! — гневно перебил ее Александр — Ваша речь это издевки, да высокомерие, да глупость, и что действительно вам всем надо, так это нормальный мужик.

— А я меня был муж, которого я любила, и который любил и заботился обо мне, но он сейчас в земле, и я предпочла бы быть с ним, а не с таким как ты.

— Ты еще молода и можешь начать все сначала и возможно не раз еще полюбишь, но сейчас хочешь того или нет, ты со мной. Если не будешь глупить пройдешь через все это без ущерба, а потом... — он замялся — Потом я отпущу тебя на все четыре стороны, хотя возможно это будет дорого мне стоить. Убить тебя я не смогу, рука не поднимается.

Закончив говорить, он посмотрел на нее испытующим, пристальным взглядом, пытаясь в самой глубине ее темных глаз отыскать суть происходящего, понять чего ждать от нее. Он ожидал, что она вскорости опустит взор в пол, но нет! Она смотрела в ответ так, что Александр почувствовал, как холод пробежал по спине, хотя может быть это был всего лишь сквозняк. Она приняла вызов и показала свою суть, ее взгляд обжигал и ранил, но он не мог оторваться, продолжая смотреть прямо в глаза.

— Черт, а она сильная... Кошка дикая, готовая насмерть вцепиться в обидчика... А ты дурак, минуту назад думал что уже все, — подумал он — Тяжко придется, но назад дороги нет. Ну, давай милочка, покажи себя, есть злость — выплесни злость. Раскроешься и полдела сделано, я уже дожму... куда ты денешься? — он чуть улыбнулся.

Они стояли друг против друга, и никто не хотел уступать, другому, но исподволь и постепенно выражение ее глаз стало меняться, она прежнему пристально смотрела на него, но злость уже уступала место любопытству, это удивило Александра, и он выдал этим себя. Девушка резко отвела взгляд, смотря под ноги, она нарочито монотонно произнесла:

— Похоже, я застряла здесь надолго, но у меня хватит сил. Может и стоило бы потом отомстить, но раз ты меня не убьешь и обещаешь отпустить... Не мне судить тебя!

Александру захотелось схватить ее, заставить сказать это все глядя ему в глаза, но он сдержался. Так же с нарочитым безразличием он произнес:

— Ну вот и договорились, пойду, схожу за феном, а ты жди здесь, — сказал Александр, прогресс был налицо, но в душе у него были сомнения, вдруг она кинется на кухню за ножом, потому он запер ванную.

Закончив, он отвел ее в другую комнату, достал наручники и положил пленницу на диван и пристегнул ее к массивному кольцу, что было заранее вмонтировано в стену.

— Тебе нужно поесть, я приготовлю

— Мог бы халат, какой дать, а что так и буду все время голая? — возмутилась девушка

— Сейчас лето, тепло, потому одежда тебе не положена, будешь так сказать услаждать мой взор. Да и воспользоваться тобой, когда захочу, будет легче. Если холодно после ванной, дам одеяло.

— Не откажусь, — холодно заметила она.

— Отдохни, день был тяжелым, — он достал одеяло и подушку из шкафа, бережно подложил ей подушку под голову и прикрыл пленницу одеялом.

Он вышел из комнаты, прежде внимательно оглядев лежащую девушку, которая закрыла глаза и похоже уже засыпала. «Странно, но я уже похоже привязался к ней, смогу ли ее потом отпустить? Хотя какие у меня перспективы? Получить удар ножом во сне?» Внезапно мелькнула мысль: «А вдруг получится, люди ведь притираются друг к другу? Хотя как можно доверять женщине после всего, что было? Ладно, будь что будет». Он приготовил обед, разбудил девушку, снял наручники и отвел на кухню. Все ножи он собрал и убрал в шкаф.

— Извини, но вилку я тебе не дам, не хочу без глаз остаться, ложкой пельмени ешь, — он слегка улыбнулся

— Не хочу я ничего, — ответила она с обидой в голосе

— А тебя никто не спрашивает, будешь упиратся — свяжу и накормлю насильно, ешь давай — она вздохнула и начала сначала медленно, затем весьма бодро уплетать свою порцию. Александр ухмыльнулся и также принялся за еду.

Александр ел и периодически поглядывал на нее, будто хотел удостовериться, что она никуда не делась. Он опять поймал себя на мысли, что привязывается к ней, что ему достаточно просто смотреть не лицо, на глаза, губы и черт возьми, как бы он хотел увидеть ее улыбку, ее смех, удастся ли? «Нет, надо взять себя в руки, нельзя давать слабину, иначе она расправится с тобой, и надо сказать у нее есть на то веские причины».

После обеда он отвел ее обратно в комнату, но на этот раз вместо наручников, надел на нее ошейник, выбрав необходимую длину цепи, он закрепил звенья навесным замком, ключ от которого спрятал в другой комнате. «Можешь поспать или посмотреть телевизор, как раз небось про тебя рассказывают. Одеяло я брошу, захочешь по нужде — зови. Я вздремну пока».

Александр прилег в соседней комнате, жара и обильная пища быстро сморили его, проснулся он где-то через час от звука работающего телевизора.

— ... По предварительной информации и показаниям свидетелей террористок-смертниц было двое, вторая исполнительница по неизвестным причинам не привела взрывное устройство в действие и скрылась, предположительно смешавшись с толпой.

— Так, интересно. Пойду, посмотрю — Александр встал с дивана и перешел в другую комнату

— ... Возможно она в последний момент она решила отказаться от проведения теракта. Напомню, что жертвами стали четырнадцать человек еще около пятидесяти получили ранения и контузии.

— Ну видишь, что вы натворили? — сказал Александр войдя в комнату

— ... Все погибшие молодые люди, пришедшие на рок фестиваль. Мы записали несколько интервью с пострадавшими

— Это ужас какой-то за что, за что мне это, мы разминулись, понимаете я задержалась, а он... Он там лежит, я не хочу без него жить, — причитала окровавленная молодая девушка — я подбежала, он еще жив был, обняла, кричала «Помогите, Помогите!» звала, а он... Он умер. На моих руках умер! Как мне теперь жить!? Как?!

Александр посмотрел на пленницу, девушка рыдала, опустив голову, не в силах вынести показанного зрелища. Злость и ярость внезапно овладели им. Он подошел к ней и с силой поднял ее голову вверх.

— Нет, ты смотри, внимательно смотри, вот так выглядит твоя дорога в рай! — она упиралась, пыталась отвернуться, закрыть глаза, но он с силой раздвинул их пальцами так, что она вскрикнула от боли — Посмотри на них, они были молоды, хотели жить, вот твой «рай под сенью сабель»! Смотри!

— Отпусти меня, я могу, не могу это вынести, я думала все будет просто... будет просто... — он повернул ее лицо в свою сторону.

— Ты раскаиваешься, скажи дрянь, ты раскаиваешься?!

— Да, во имя Аллаха, милостивого и милосердного! Да!

— А какого наказания ты заслуживаешь?

— Я... я не знаю, я думала: попаду в рай. Они так говорили, каждый день мне так говорили. Но видно придется гореть в аду, если не получу прощения, Он послал тебя, как наказание за грех. И я буду страдать и может искуплю все.

— Любопытная логика, — подумал Александр — Но мне это на руку. Уже не хочешь умирать?

— Нет

— Чего так?

— Все ложь, все, что они говорили — ложь. Они твердили, что он шахид, потому, что погиб в бою. Если я, то... Я буду тоже шахидкой, буду рядом с ним. Я не хотела, было страшно, но они приходили, и говорили, снова и снова. А теперь все пусто, и нет смысла, ни в чем нет смысла...

— Ты будешь моей рабыней, в смирении будешь делать все, что я попрошу, ясно?

— Да ясно...

— Отвечай: «Да, мой господин»

— Да мой господин.

— Опусти голову на диван и подними зад, Выше! Хорошо. Раздвинь ягодицы руками, шире!

Когда она исполнила требуемое, Александр плюнул на пальцы, затем на раскрытый задний проход. Медленно, чуть вращая, он вставил ее в зад один палец затем два пальца. Он проникал в нее все глубже и глубже, затем сильно надавил в сторону вагины, что она чуть вскрикнула. Он вытащил указательный и средний пальцы, но вставил сначала один большой палец, затем второй. Встречным движением он начал раздвигать, растягивать ее заднюю дверь, подготавливая принять нечто большее, твердое, горячее и неудержимое. Ее тело пыталось сопротивляться, но постепенно сдавалось, открывая взору розовый манящий кружок, сначала совсем маленький, потом больше и больше. Он звал и манил его: «Войди в меня, пробуравь мой зад, сделай мою вторую дырку большой, мягкой, податливой. Двигайся там туда-сюда, глубже и глубже, быстрее и быстрее, пока она не закричит от боли и наслаждения, и тогда излейся вовнутрь горячей струей. Затем, пока она снова не закрылась, растяни пальцами ее до предела, и полюбуйся глубокой бездной, наполненной твоим семенем, загляни вовнутрь, на самое дно!»

С превеликим трудом Александр сдержал себя и не пошел на поводу у желания, однако он с радостью заметил, что ее тело все более и более готово принять его. «Действительно шестеренки притираются»

Он продолжал упорно работать над ее маленькой еще дырочкой, одним, двумя и даже уже тремя пальцами, он все глубже проникал в нее, делал проход все шире, все мягче, податливей. Сначала казалось она не испытывала ничего, кроме боли, но позже похоже начала, наслаждаться этим бесцеремонным насилием. Почувствовав это, Александр вставил большой палец в вагину и начал двигать им внутри, а еще тремя вовсю работал в заднем проходе. Пальцы ощущали друг друга через тонкую прослойку ее тела, он неистово работал пальцами, взад — вперед, в ширину и глубину, все глубже, все быстрее, все бесцеремоннее, словно хотел разорвать ту тонкую прослойку, что отделяла их, ее зад начал сильно почти конвульсивно дергался, комната заполнилась ее стонами наслаждения и боли. Внезапно Александр прекратил экзекуцию ее зада, напоследок он сильно, насколько мог раздвинул ее ягодицы, растянув ее розовый манящий кружочек до максимально возможного предела.

— Это только разминка милая, скоро я буду пользовать обе твои дырки до полного размягчения, — засмеялся он — Ясно?

— Да... мой господин, — тихо ответила она и легла на живот

— Молодец быстро усвоила, отдыхай пока, спать будем вместе, тело к телу, — он провел рукой по ее ягодицам, чуть сжав их по очереди, затем поднялся выше и немного приласкал ее грудь, пропустив сосок между пальцами — А на рассвете я возьму тебя всю целиком. Каждая клеточка твоего тела будет принадлежать мне.

Вечер пролетел очень быстро: сначала ужин, потом подготовка ко сну. Он сам почистил зубы, потом дал ее купленную новую щетку и наблюдал за ней, когда она голая стояла перед большим, во весь рост зеркалом в ванной, не стесняясь похоже более своей наготы. Захотелось запечатлеть столь красивый, столь волнительный момент, что он сделал. «Пожалуй, это будут лучшие фото из всей подборки, определено лучшие», — решил он.

Когда девушка закончила с гигиеническими процедурами, он подошел к пленнице.

— Надо подготовить твой зад к использованию, он туговат пока и грязноват, я помою его и вставлю тебе на ночь затычку, чтобы утром он был помягче. Ясно? — он старался сказать властным, не допускающим возражений тоном, но его голос предательски прогнут посреди фразы.

— Да, мой господин — спокойно ответила, она, будто ей было все равно.

Он проделал обещанное, затем они прошли в спальню, он положил ее у стены, рядом с заделанным кольцом, оно специально было установлено так, чтобы прикованная жертва могла вполне комфортно спать. Он надел на похищенную наручники и присоединил к кольцу замком. Отнес ключ в другую комнату и спрятал. Он хотел было сразу лечь рядом, но остановился и стал внимательно разглядывать обнаженную девушку отвернувшуюся к стене. Она была так беззащитна и полна смирения, что Александр невольно проникся к ней симпатией. «Стоит ли так унижать ее, может обойтись с ней помягче и возможно найти ответное понимание. Девочка вроде неплохая, но уже вкусила горя по полной, а затем попала к скотам. Да и ты не больно лучше их. Может удастся все исправить? Ладно, утром посмотрим, глупо отказывать себе в удовольствии».

Он выключил свет, лег рядом, обняв ее и прижавшись к ней плотно, затем накрыл себя и ее одеялом. Она видимо почувствовала сзади силу и напор его желания и слегка вздрогнула, но быстро успокоилась и уснула. Александру же было невероятно хорошо, впервые за долгое время он засыпал рядом с женщиной, и эта женщина уже завра будет полностью принадлежать ему. Мысль об этом укутала его от тревог, прогнала сомнения, и он быстро провалился в сон.

Он проснулся на рассвете он ощутимого толчка плечом, что сделать его ей пришлось выбрать почти весь зазор, так как руки были прикованы к стене весьма плотно.

— В туалет хочу, не могу больше терпеть.

— Ладно, пошли, затычку не вынимай, если по малому, — он расковал ее и пошел следом — Жаль момент был испорчен — подумал он

С досады на несбывшиеся надежды он запретил ей закрывать дверь и наблюдал за процессом. Она уже совсем не смущалась, что обрадовало и опечалило его одновременно. «Не перегибаю ли я палку? Конечно ее надо обуздать, но все хорошо в меру. Сколько ты планируешь держать ее у себя? Если достаточно долго, то придется доверять ее, возможно даже свою и жизнь» Александр поежился, мысль о том он может проснуться с перерезанным горлом его встревожила.

«Но альтернатива-то какая? Ты же работаешь, сейчас выходные кончатся и что? Отпуск брать или связывать и запирать ее в квартире на 9 часов? Тогда она либо заболеет от недостатка свежего воздуха и движения или опять-таки разберется с тобой. Блин надо либо искать с ней общий язык или отпустить на все четыре стороны сегодня-завтра». Вздохнув, он попытался отбросить грустные мысли: « Ладно, пора взять ее, взять ее так, чтобы она почувствовала, что она моя, моя вся без остатка. Физиология похоже на моей стороне, ее тело явно не против, но что творится у нее в голове? Из плюсов то, что у нее сильный стресс, весь ее мир рухнул и перевернулся, она похоже склонна искать новый смысл жизни. И я войду в эту ее новую жизнь, хочет она того, или нет».

Так за размышлениями они проследовали в комнату, пленница шла впереди и похититель сзади. Она легла на кровать и поднесла руки в наручниках кольцу в стене, чтобы он мог ее пристегнуть. Вдруг неожиданно она стала на колени, снова вытянула руки к кольцу, затем опустила голову и локти вниз и уткнулась лицом в подушку.

— Что это ты делаешь? — спросил удивленный Александр

— Я готова доставить удовольствие своему господину, — ответила она, как показалось Александру с некоторой издевкой в голосе.

— Я хотел снять наручники, но если тебе так больше нравится... — насмешливо ответил он, пристегивая ее к стене.

Он ушел в другую комнату, спрятать ключ, девица оставалась неподвижной, демонстрируя показную покорность. «Ты решила поиграть, девочка, ну что же я наиграюсь сейчас с тобой всласть, на всю жизнь запомнишь... Надеюсь, что запомнишь», — мысленно добавил он.

Вернувшись, он отбросил одеяло в сторону, чтобы не мешало и сделал еще пару фотографий. Он мечтательно подумал, как потом, он будет рассматривать ее фотографии, от самой первой, где она еще одета, но уже связана, до вот этой, где она показана покорной рабыней, ожидающей воли господина. «Но будет ли фото, где они будут вместе, нет, где она будет с ним по своей воле»? Вот какое фото он хотел иметь. Собрав волю в кулак, Александр отбросил внезапно возникшие сомнения. « Не кисни, ты она всего лишь женщина, ты уже укротил ее. Иди, получи свой приз».

Он убрал фотоаппарат и вернулся в комнату, пленница покорно ждала своей участи, ее зад высоко поднят вверх, похоже уже она поняла предпочтения Александра. Ее задняя дверь по-прежнему была наглухо закрыта ее с вечера. «Надеюсь, ей не будет слишком уж больно», — подумал он. Презерватив он одевать не стал, так как именно анальным сексом планировал закончить дело. Он присел рядом и перед тем как начать, еще раз осмотрел свой трофей. Она была молода и красива, отсутствие загара выгодно подчеркивало белизну ее кожи, розовые соски грудей виднелись из-под опущенных предплечий. Бесстыдно широко раздвинутые ноги открывали взору нежный розовый ничем не прикрытый бутон, сладостно манящий, зовущий в бой, готовый принять его, открыться на всю глубину, поглотить и утолить его страсть. Вожделение быстро овладело Александром. Будь действительно она его рабыней, он бы овладел ей немедленно, но он хотел, чтобы она разделила с ним жар полыхающей в нем страсти, чтобы она наслаждалась вместе с ним, а не была лишь живой куклой, холодной и безразличной.

Он приблизился к ней, начал целовать, медленно перемещаясь по телу, затылок, потом шею, чуть прикусил зубами мочку уха и провел языком за ней, ниже, ниже и вот уже нависает над ней, двигаясь вниз по позвоночнику, прокладывая себе путь поцелуями. Вот уже он целует ее бедра и наконец, его язык уже между них. И Александр чувствовал как уже третий раз за сутки, ее тело отвечает его притязаниям, что каждый раз это происходит все раньше, все отчетливей, и что она может говорить что угодно, но ее тело, да ее тело уже принадлежит ему безраздельно, и она осознает это, и готова отдаться его власти и забыть обо всем, хотя бы пока поток страсти несет ее к вершинам чувственных наслаждений. Очень скоро она готова была уже принять его, даже слегка дрожала в нетерпении, желая наконец ощутить его внутри себя, раскрыться перед ним полностью, дать проникнуть на всю глубину, утолить его страсть и разделить с ним миг наслаждения. «Ты моя, теперь только моя», — шептал он входя в нее, и ее тело приняло его, нежно обхватило, приласкало и с каждым мигом он погружался внутрь нее глубже и глубже, вначале робко и аккуратно, словно прощупывая верный путь, по после все настойчивее, все уверенней. Он мог бы взять ее так, как хотел сам, ничто не препятствовало этому, но Александр как раз и не и хотел так. Он истово желал доставить ей наслаждение, хотел услышать ее стон, мечтал, что бы она забыла обо всем и прыгнула в омут с головой, как это сделал он. Меняя темп и чередуя ласки, он медленно, но верно подбирал ключи, отворяя один за другим ее внутренние засовы, отделявшие ее от безумия чувственности, не знающей границ и запретов. И вот уже все ее тело безраздельно подчинилось его власти, и он давал, а она принимала, но отдавала ему уже много больше, и невероятное, волшебное, давно не испытанное наслаждение захватило его. Александр был на грани, он не почти сдерживать себя, чтобы не исторгнуть себя внутрь нее, когда услышал ее стон, сначала совсем тихий робкий, словно она из всех сил пыталась скрыть свои чувства, затем все более и более отчетливый.

Александр было хотел забыть о своем плане и разделить миг блаженства с этой женщиной, а потом будь что будет... Но сам факт того что он так легко в общем-то добился желаемого, разбудил в нем гордыню, яд вседозволенности проник в его сознание и начал растекаться там, слово грязная липкая жижа. Он поглощал, обволакивал, заглушал все доводы разума и шептал, тихо шептал «Делай с ней что хочешь, все что задумал, просто сделай и все, давай!»

Александр резко вышел из нее, вытащил затычку, открыв взору расширившуюся, глубокую так зовущую ее заднюю дверь, решительно и безжалостно, словно боясь что та вновь закроется, вонзился в нее. И вновь комнату огласил ее стон, но это не был уже стон боли, а не удовольствия, но Александр словно не видел и не слышал ничего. Похоть, чувство вседозволенности и какая-то внезапная ярость поглотили его. Он двигался внутри нее как заведенный, словно хотел пробить насквозь, не замечая, что причиняет ей боль, впрочем к счастью для девушки Александр давно уже был на грани, это безумие не продлилось долго. После серии сильных толчков он излился внутрь нее горячей струей и почти сразу покинул ее тело.

Обессиленный он некоторое время лежал на спине, смотря в потолок, словно пытаясь разглядеть там что либо. Александр не видел как, девушка отвернулась к стене и уткнувшись лицом в подушку тихо плакала от боли и обиды. Но продолжал лежать со взглядом, направленным в никуда, пока вдруг внезапно не встал с места. Вернувшись, он наклонился к ней, отделил ее руки от кольца в стене, затем снял наручники. И только сейчас он увидел слезы на ее лице, внезапно встревожившись, он спросил:

— Что с тобой?

— Ты весь зад порвал — ответила она, всхлипнула и добавила с издевкой. — Мой господин.

Это мгновение и Александра придавило бетонной плитой, сбило с ног, лишило надежды. « Что я наделал, зачем?» Он хотел было сказать ее что-то в оправдание, вымолить прощение, но вдруг понял, что поздно, и тихо сказал:

— Ты свободна, я не вправе и не в силах более удерживать тебя.

— Похитил, надругался — она растирала следы от наручников, вытирала слезы — три раза уже за день, три раза! А теперь что, надоела я тебе?!

— Я лишь хочу...

— Да ты даже имени моего не спросил! Отодрать меня как последнюю шлюху и избавиться, вот чего ты хотел! — перебила она его, постепенно смелея и переходя на крик.

— Я хотел...

— Знаю я, чего ты хотел: думал будешь делать со мной что хочешь, — вторично перебила она Александра — а потом убьешь и избавишься, но видно кишка тонка...

Внезапный приступ ярости вспыхнул в Александре, словно спичка на раскаленной плите. Он схватил девушку за горло, повалил на спину, не давая дышать, она пыталась вырваться, но он навалился на нее всем телом, ее губы попусту пытались схватить хватать воздух. Его лицо было рядом с ее лицом в каком-то сантиметре, он кричал на нее в исступлении:

— Я лишь хотел сказать, что не могу больше удерживать тебя силой, — она пыталась отбиваться руками, но быстро слабела, сознание уже оставляло ее — Я не могу так больше! — прокричал он глядя ей прямо в глаза

Внезапно он осознал, что убивает ее и отпустил обреченную было жертву. Девушка судорожно хватала воздух, глаза были на выкате, чуть отдышавшись, она отползла к стене, прижала колени к груди и в ужасе смотрела на озверевшего Александра.

— Пойми, я так больше не могу, не могу! — кулак просвистел рядом с ее головой и вошел в ковер, висящий на стене.

Он отдышался и начал медленно приходить в себя, затем приблизился к ней, девушка испуганно отшатнулась и совсем вжалась в стену.

— Не бойся, я тебя не трону, знаю, ты меня теперь никогда не простишь, потому скажу вся правду как есть. Готова выслушать?

— Да — ответила она все еще с испугом в голосе.

— У меня была женщина, я был ней несколько лет, и все эти годы она вила из меня жилы, все соки высосала. Я не мог уже жить с ней, но не мог и бросить. А потом, потом вдруг она ушла сама. И я остался совсем один, я не понял за что она так со мной. Я пытался встречаться с другими женщинами, но не получалось. Я не мог забыть и простить ее. И я, я обозлился на всех. На всех вас.

— Возненавидел всех женщин? — с долей сочувствия как показалось сказала она.

— Д

а, и я решил, решил, что у меня есть право, право самому брать что нравится. Я подумал, что мне все дозволено.

— И какой я была по счету? — уже грустно спросила она — это кольцо, наручники, хлороформ, ты неплохо подготовился.

— Первой, ты была первой и последней, я долго не мог решиться, но случай все решил за нас.

— И что планировал сделать с девушкой, когда она тебе надоест. Неужели отпустить, как хочешь отпустить меня?

— Да я не думал об этом, черт, я был как в тумане..

— И эту боль ты выплеснул на меня. Женщина тебя бросила, и ты решил, что истязая меня, ты избавишься от проблем?

— Вначале да, до того как привез тебя сюда и раздел. Но потом, я увидел тебя, увидел голой. Я захотел тебя так сильно, что не мог уже ничего сделать. Вначале я лишь просто хотел тебя трахнуть. Потом я захотел, что бы и тебе было хорошо со мной, потом... я уже не понимаю, что произошло потом. Просто я не могу больше удерживать тебя силой. Не знаю, мне как то гадко от всего этого.

— Знаешь, хочу тебе признаться. Я наконец поняла, что его больше нет. И это навсегда, надо принять это, и надо жить дальше. Сегодня поверила тебе, совсем недавно когда мы были вместе несколько минут. Мне было хорошо... Я ждала, что ты разделишь это со мной, но ты, ты... она внезапно прервалась и заплакала, уткнув голову в колени.

— Я все испортил, все испортил — сокрушенно заключил он, — он придвинулся к ней и ласково погладил по голове — Как тебя зовут?

— Нина — она подняла голову, обратив к нему заплаканные глаза.

— Нина, сможешь ли когда-нибудь простить меня? Нет, не отвечай. Я позабочусь о тебе, дам денег и куплю одежду. Ты свободна уйти, когда пожелаешь, у тебя впереди вся жизнь.

— Куда, куда я пойду, документов нет, нет работы, города я не знаю, меня всюду ищут. Меня арестуют и посадят лет на десять. У меня нет выбора, — вздохнув сказала она. — Я останусь с тобой, если позволишь.

— Но как мы будем вместе, если ты презираешь меня — сказал он в отчаянии — Ты мне нравишься, не хочу обладать тобой против воли.

— Повтори, что ты сейчас сказал? — в ее взгляде было неподдельное удивление.

— Я не хочу обладать тобой насильно.

— Нет, до того, ты сказал, я тебе нравлюсь?

— Да похоже на то, — подумал он, это слово вертелось у него на языке и вот неожиданно сорвалось и все стало просто и понятно — Да, ты мне нравишься — некоторое время она застыла в оцепенении, не веря услышанному, затем произнесла:

— За что, что ты так со мной? То даешь надежду, поднимаешь вверх, к свету, а когда я готова тебе поверить, вновь бросаешь на землю, в грязь. Снова и снова, — она смотрела на него упор укоряющим взором. Ты ведь опять это сделаешь? Мало надругаться над телом, решил душу испоганить? — она говорила с такой болью и безысходностью, что Александру стало не по себе.

— Я знал, ты не простишь, но сказал правду. Я хочу быть с тобой. Но еще больше я хочу, чтобы ты хотела быть со мной, не по принуждению и не потому, что нет выхода — сознание непоправимости содеянного болью отдавалось внутри него.

— Но почему ты тогда делал со мной эти ужасные вещи? — с сомнением спросила она, смотря ему в глаза, во взгляде уже не было отчаяния, казалось надежда возвращалась к ней.

— Я... я не знаю, у каждого есть свои демоны, и они порой вырываются на свободу, ты ведь и сама это знаешь. Я был слишком слабый, слишком злой... Много чего с лишком. Взял и прыгнул в бездну. И даже не заметил.

— А ведь мы с тобой похожи. От горя и ненависть я стала слепой и безжалостной. Я была готова убить невинных. То, что сейчас происходит — это расплата за мой грех — она замолчала ненадолго, затем вздохнула и продолжила — все равно у меня нет выбора, позволь мне остаться, только не заставляй меня больше это делать, мне пару дней будет тяжело ходить и сидеть.

— Обещаю, не обижу тебя больше, сильно болит? — заботливо спросил он.

— Да не очень, но на шее останутся синяки — ответила она и чуть улыбнулась — так мне можно остаться?

— У этого очень хочу и боюсь одновременно — признался он.

— Ты, боишься меня? — удивилась она

— Я разуверился в женщинах, вы порой очень коварны — он замолчал ненадолго, вспомнив свое недавнее прошлое и решил сменить тему. — Расскажи о себе, я ведь тебя совсем не знаю, — он сел у стены рядом с ней. Она уже немного расслабилась и чуть опустила ноги, он еще раз полюбовался ее телом, подумав — Черт возьми, я хочу быть с ней, чего бы это ни стоило.

— Я очень любила мужа. Мы были счастливы вместе, хотели завести детей, но... Его уволили, я так и не поняла почему. Он сильно переживал, готов браться за любую работу, и в конце концов попал к ним. порно рассказы Я ничего не знала, вообще ничего. А потом пришли они и сказали что... Что Аслана больше нет и мне нужно уходить. Я не поверила, хотела узнать, что произошло. Утром нагрянули силовики, перерыли весь дом, но обращались вежливо, допросили и все. А потом, потом пришли пара местных, одного я хорошо знала, давно слюни на меня пускал. Они вывезли меня в лес и там трахнули. Я пыталась отбиться, но куда там. Били сильно, и я сломалась. Бросили в лесу. Пешком добралась до дома, собрала вещи и уехала по адресу. Его оставили те, на кого муж работал.

— Зачем ты к ним пошла?

— Сначала я просто хотела отомстить, думала они помогут, — вздохнув ответила она. — А онивзяли меня в оборот. Похоже что-то подсыпали мне в пищу, я вообще слабо помню, что происходило на базе последние дни, даже не знаю где она эта база.

— Значит тебя пичкали какой-то дрянью, это многое объясняет, не думаю, что тебе давали наркотики, наркомана легко вычислить в толпе, скорее всего какие-то транквилизаторы. Да смешно, но эта дрянь спасла тебе и мне жизнь, иначе у меня не было шансов успеть остановить тебя. Какая ирония.

— Я сильно была не в себе вчера?

— Да, весьма и в ближайшие дни у тебя еще будут резкие перепады настроения, старайся держать себя в руках.

— А, ты, как насчет тебя? Ты вроде не под наркотой, но уже оттянулся по полной.

— Тебя никто больше не обидит, — он нежно обнял ее — Я обещаю.

Так сидели они вместе, два отчаявшихся человека с поломанными жизнями, два человека которым судьба дала еще один шанс. Они сидели и смотрели друг на друга, созерцая неприкрытую наготу тела и чувств. Наконец он спросил:

— Сможешь ли ты когда-нибудь простить меня?

— Возможно. Слишком много всего сразу...

— Так доверься чувствам.

— Мне нужно время.

— Понимаю.

Чувства чувствами, а насущные потребности уже давали о себе знать, Александр сильно проголодался, он приготовил завтрак на двоих и позвал Нину к столу. Он опасался, что из-за перенесенного она откажется есть, но нет — она бодро уплетала его стряпню в обе щеки. «А девушка с характером», — подумал он. За завтраком они почти не говорили. Наконец он встал из-за стола начал собирать посуду.

— Я помою, — прервала молчание Нина, — спасибо было вкусно.

Он стоял в стороне, наблюдая, как обнаженная девушка хозяйничает на его кухне. Утренний свет проникал в кухню и отражался в капельках брызг, что падали на ее нагое тело. Зрелище было столь необычным и завораживающим, что он не мог оторваться, почти под конец он сбегал в комнату за фотоаппаратом и заснял эту восхитительную сцену.

После завтрака они перешли комнату, куда он привез ее накануне. Она захватила на кухне тряпку и бодро принялась вытирать пыль. «Как подменили», — подумал Александр, «но право слово роль домохозяйки ей сейчас к лицу, какая грация». Ловя себя на том, что опять засмотрелся, он произнес как мог спокойнее:

— Я проедусь по магазинам, куплю тебе одежду, старую придется сжечь, не ней могут быть следы взрывчатки.

— Хорошо если не возражаешь, я приберусь тут немного, извини, но у тебя тут свинарник, и потом, надо мне как-то проживание отрабатывать, а то ты меня затрахаешь до смерти. Обед могу приготовить.

— Обнаженная девушка вытирает пыль, хотел бы я почаще это видеть. — Он рассмеялся — Освободи в шкафу место для своих вещей. О еде потом, как вернусь поговорим.

— Значит я могу остаться? Как долго? — с надеждой произнесла Нина.

— Сколько захочешь, пока я тебе надоем. Без тебя я глупостей наделаю, — чуть улыбнувшись произнес Александр и начал собираться, он уже готов был уходить когда, она подошла к нему

— Купи мне, пожалуйста халатик, не комфортно мне как-то голой задницей из окна светить, — сказала она жалостливо

— Так... началось — подумал Александр — Ладно куплю, но ты мне больше нравишься обнаженной, снимай его почаще, хорошо? — она кивнула и осталась стоять в прихожей, словно хотела ему еще что-то сказать. Наконец когда он уже выходил, она тихо сказала:

— Спасибо, что спас мне жизнь, — ничего не ответив, он вышел и запер дверь.

Александр выезжал из города, время было раннее и машин было немного, он еще раз мысленно перебрал список дел на сегодня, стараясь ничего не опустить. Прежде всего надо избавиться от ее одежды, собственно за этим он делает такой «крюк». Он съехал с трассы на проселочную дорогу, через сотню метров остановился у опушки, вынес пакет с ее вещами и емкость с жидкостью для розжига. Пройдя немного по тропинке, он остановился у мангала, рядом было кострище, на котором отдыхающие сжигали мусор. Он облил вещи жидкостью и поджег. Несгоревшие остатки перемешал с мусором, вымыл руки из бутылки с водой. После внимательно осмотрел окрестности, и не заметив никого рядом уехал прочь. Много еще чего предстояло сделать, весьма много.

Александр долго мотался по магазинам, и вещевым рынкам, выискивая для Нины подходящие по размеру вещи. Неуверенный в соответствии размеров он накупил одежды на два — три комплекта, про ее просьбу он также не забыл и купил три домашних халатика разным расцветок. Наконец квест был пройден: на заднем сиденье лежала гора одежды и обуви, картину дополняли большая упаковка предметов женской гигиены и пачка контрацептивов. «Я будто коробейник, что направляется в отдаленную деревню», — усмехаясь подумал Александр, но что делать? Ребенок, рождаясь входит в этот мир обнаженным, и она сейчас как тот ребенок. Это ее новое рождение, и мое пожалуй тоже. Мы все начнем сначала, только бы хватило сил, хватило сил».

Возвращаясь домой с охапкой разнообразных коробок и пакетов, он боялся встретиться с соседями, к счастью в доме было много съемных квартир и жильцы менялись с калейдоскопической скоростью. Однако в подъезде были и те, кто знал его с детства, тут расспросов было бы не избежать. Однако все прошло гладко, он открыл двери и вошел в квартиру.

Она встретила его на пороге и забыв обо всем принялась примерять обновки. «Женщина всегда женщина, ничего тут не поделаешь», — думал Александр. Сперва ему было интересно наблюдать за процессом, затем это наскучило, он прилег отдохнуть в соседней комнате. Из окна дух легкий ветерок, солнце светило сквозь стекла, отражаясь от лакированной мебели, его лучи подсвечивали висящую в воздухе пыль. Природа настраивала на патетический лад, но Александр никак не мог расслабиться. Разные мысли мелькали у него голове, жужжали словно назойливые мухи, и он никак не мог отогнать их. Тогда прибег к испытанному способу, что часто помогал ему расслабиться и прогнать тревоги. Закрыв глаза от начал думать о простых, но и вместе с тем завораживающе красивых вещах. Ветер шелестит листвой, вода неспешно плещется о камни, вечернее солнце светит сквозь стволы деревьев, отбрасывая длинные тени. Незаметно, мало-помалу дремота овладевала им, тревоги неспешно подали его, Александр погружался в сон.

Долго отдыхать однако ему не пришлось, скрипнула старая половица, и от неожиданности Александр резко дернулся. Нина стояла рядом, одетая в джинсы и розовый топик, казалось, она была несколько испугана реакцией Александра на ее появление.

— Извини, что разбудила тебя, произнесла она смущенно, — Нина посмотрела на Александра, и ее взгляд невольно задержался на кольце в стене, к которому совсем недавно она была прикована.

— Ничего страшного, дай-ка взгляну на тебя, размеры подошли?

— В основном да, спасибо тебе, жаль только что я не могу пройтись в них по улице, лето я вынуждена сидеть взаперти. Так хочется свежего воздуха — печально сказала она.

— Присядь ко мне, надо поговорить — она села, боязливо оглядевшись на кольцо.

— Не бойся, все хорошо, — он взял ее за руку. — Нужно обсудить надо ближайшее будущее, — при этих словах она чуть вздрогнула, но Александр продолжал как ни в чем не бывало. — У меня есть дача, в соседней области, сейчас там родители, но через две недели у меня отпуск, покрасим тебя в блондинку и поменяем прическу, я вывезу тебя на дачу. Хоть это и опасно, оставаться здесь опасно не менее, ты же не хочешь сидеть взаперти долгое время? А там свежий воздух, и нет полиции на каждом углу. Ты можешь жить там до глубокой осени.

— Спасибо, но как же ты, ты будешь здесь один?

— Я давно живу один, но буду приезжать на выходные, если тебе так необходимо твое общество, сказал он и чуть улыбнулся.

— Да, будет еще много проблем, — озабоченно сказала она — Тебе ведь надо что-то сказать родителям.

— Это не проблема, по дороге мы разминемся в пути, это я устрою, они будут здесь, смотреть за моей квартирой. После отпуска, если ты к тому моменту не сбежишь от меня, я представлю тебя им.

— Есть еще проблема — у меня нет документов, но я знаю, как все устроить

— Хм. Интересно — он нахмурился — И как же?

— Есть один человек, он делал мне документы, меня возили уже нему, и я знаю, как его найти, он крут, реально крут, может не просто паспорт сделать и внести в базу данных.

— Ты не можешь к нему идти, тебя могут узнать.

— А я и не поеду, ты поедешь с моей фотографией. — Александр призадумался

— Дело рискованное, но ты права, без паспорта не выкрутиться никак. Ладно, но это потом, после отпуска.

— Я проголодалась, да и ты наверно тоже, давай я приготовлю что-нибудь.

— Завтра мне на работу, вот и продемонстрируешь свои кулинарные таланты, есть мясо, пожаришь с картошкой, сегодня я приготовлю что попроще, пельмени на двоих сварю, действительно есть уже охота.

— Хорошо я пока уборку продолжу, запустил ты дом надо сказать, кто прибирался обычно? Мама небось приходила.

— Угадала, они с отцом живут рядом.

— Понятно, усмехнулась она.

После обеда Александр по обыкновению завалился на диван и смотрел телевизор. Нина переоделась в халатик на голое тело и с энтузиазмом продолжила наводить порядок в квартире. Он вяло посматривал на экран, но куда чаще на нее, силясь понять, что сподвигло на трудовые подвиги. «Может это все следствие отказа от лекарств, пошли-то всего лишь вторые сутки, а накануне как пить дать ее напичкали чем-то, или она хочет произвести впечатление, или просто отвлечься от проблем, а может, что более вероятно — боится, что если она будет валяться без дела, я буду к ней приставать». Последняя мысль приятно согрела душу.

«А она очень сексуальна в этом наряде. Надо подойти к ней сзади, сейчас, когда она стоит на цыпочках, пытаясь достать до верха серванта. Положить ее руки на верхний край, развязать халатик, сначала захватить руками груди, потом прижать ее обнаженный бюст к стеклу, откинуть подол, войти в нее резко и неожиданно, затем крепко держа за запястья двигаться внутри нее, чтобы стекло и посуда внутри задрожали. Чтобы стекло запотело от ее горячего дыхания, чтобы на нем остались два округлых пятна от ее грудей. Двигаться все быстрее, дойти до крайней точки и затем развернуть ее себе, заставить присесть на корточки и кончить ей на грудь и лицо»...

Сексуальные фантазии распалили его, он страстно возжелал подойти к ней, сорвать одежду, овладеть ею. Было жарко, и он сидел в одних трусах, и Нина если бы не была так увлечена уборкой, могла бы заметить как сильно он желал ее. Впрочем, похоже она заметила. Сначала она подошла ближе и будто для того, чтобы убрать что-то под шкафом сильно наклонилась вниз, короткий халатик задрался, и он смог увидеть ее бедра. Она похоже дразнила его. Александр сел и готов был встать с места и подойти овладеть нахалкой, но она опередила его.

Нина подошла ближе села перед ним на корточки и лукаво посмотрела на него, затем запустила ему руку под одежду, словно проверяя его готовность, видно результат ее удовлетворил, и она игриво улыбнулась приоткрыв рот. Затем решительно стянула с него трусы, подвинулась еще ближе, Александр все понял и тоже придвинулся к ней. Она наклонилась и без особой заминки взяла его член в рот. Александр быстро возбуждался, происходящее удивляло и восхищало его. Ее губы оказались столь умелыми, язык столь игривым и бесстыдным, что Александр скоро был на вершине блаженства, он никак не ожидал такого поворота, но наслаждался моментом с упоением. Очень скоро он подошел к решающему моменту, и не будь его семя сильно растрачено вчера и сегодня утром, пожалуй исторгся бы.

Нина заметила, прекратила действие, она встала с колен, развязала и решительно сбросила халат на пол. Смотря ему в глаза, она провела несколько раз рукой по промежности, будто проверяя, готова ли она, и наконец села на диван, охватив его бедрами. Положив руки ему на плечи, она откинулась назад, и Александр охватил руками ее груди. Она наклонила голову, посмотрела на него сверху вниз и начала медленно опускаться, насаживаясь на его острие, в самом конце он немного помог ей. Она начала двигаться вверх-вниз, сначала медленно потом быстрее, даря ему наслаждение, унося их двоих подобно стремительному потоку, Александру оставалось лишь отдаться этому потоку, ибо сейчас она играла ведущую роль. Нина остановилась и начала двигаться взад-вперед, поворачивая бедра, Александр в это время крепко сжал руками ее груди и ласкал возбужденные соски языком. Затем она снова возобновила прежнее действо, но все быстрее и все интенсивнее, ее возбуждение достигло крайнего предела, глаза закрыты, и а рот полуоткрыт, дыхание было шумным и прерывистым и казалось — вот-вот она будет стонать от наслаждения. Александр сдерживал себя сколько мог, но все же исторгся внутрь ее. Она почувствовала это и казалось была рада случившемуся, она продолжала двигаться некоторое время, словно хотела высосать из него все живительные соки, затем остановилась и поцеловала его. Некоторое время они смотрели друг на друга, потные, разгоряченные, довольные друг другом, затем она встала, подняла халат с пола и не одеваясь обнаженная направилась в ванную.

Александр проводил подругу восхищенным взглядом. «Какая женщина, боже мой, может я сплю», — подумал он. — «А ведь еще вчера она могла погибнуть, и я не познал бы ее». Он не стал входить к ней ванную, но зашел на кухню и захватил бумажное полотенце. Вытирая следы с покрывала, он думал, почему она так явно хотела, чтобы он кончил внутрь нее. «Неужели она хочет зачать от меня ребенка? Или просто не контролирует себя?» Если она забеременеет, это сильно осложнит жизнь нам обоим, надо будет быть поаккуратнее. Поговорю с ней об этом, но все же, какая женщина! Не отпущу ее никогда, зубами вцеплюсь если надо». Наконец она вернулась, они сидели на диване рядом и смотрели друг на друга, не решаясь прервать молчание.

— Признаться я удивлен, — наконец произнес Александр

— Чем, моей осведомленностью? — с ухмылкой ответила она.

— И этим тоже, но... ты была так соблазнительна в этом халатике, что быстро пожалел, что подарил его тебе, мне хотелось сорвать его, так как он прятал он меня твое тело, а я хотел, чтобы оно вновь было открыто моим глазам, опять доступно мне, я хотел снова обладать им.

— Так что же тебя остановило? — чуть озабоченно поинтересовалась она

— Утренние события. Веришь ли, я не знал, как подойти к тебе с этим, чтобы ты точно согласилась. Потому... Потому что боялся, что выйду из себя, если услышу отказ. А ты подошла сама и... нет, словами это не описать, пожалуй...

— Я видела, как ты на меня смотрел и решила, что раз уж секс неизбежен, пусть на этот раз все пройдет по моим правилам — она лукаво улыбнулась, — и пожалуй это был единственный спасти мой зад от очередной экзекуции. И знаешь, я поняла, наконец... Ты ведь мне жизнь спас, тебе не нужно спрашивать разрешения.

— Ты удивляешь меня вне больше — сказал он с некоторым удивлением — Вчера я выдел здесь чокнутую фанатичку, несла какой-то бессвязный бред, а сегодня передо мной совсем другая женщина, искушенная, рассудительная, ты складно говоришь, четко формулируешь... Знаешь, ты мне кого-то напоминаешь, учительницу что-ли?

— Так у меня высшее образование, милый — с некоторой долей издевки ответила она — только проку от него вышло немного, Действительно я хотела учить детей, но видно не судьба — вздохнула она.

— А как же твой муж, как его? Вспомнил, Аслан. Он что ждал тебя, пока ты училась?

— Все было очень непросто, — с грустью в голосе сказала она — Видишь ли, его родня была против наших отношений. Они хотели, чтобы по обычаю он женился на молодой вдове, одного из родственников, у нее был ребенок. Я даже хотела отказаться от учебы, так боялась потерять его. Но он поступил очень благородно.

— Хм. Небось сказал, что будет ждать тебя — язвительно высказался Александр, его задевало, как она говорила об Аслане.

— Не смей говорить о нем так, ты его не знал! — гневно отпарировала Нина — Он сказал, что пусть наши отношения пройдут проверку временем и разлукой и дал мне свободу на период учебы.

— А... ну теперь понятно, откуда у тебя такие навыки — ухмыльнулся Александр

— Все не просто, я сказала же, не просто! Да я гуляла с парнями, но я боялась, серьезных отношений, боялась что влюблюсь в кого-то и предам свою настоящую любовь. Я рвала отношения, как только чувствовала это. Однокурсники наверно считали меня потаскухой, но я не была такой, у меня порой месяцами никого не было. А когда я приезжала на каникулы, то сходилась с Асланом, и мы были счастливы.

— А что он?

— Ему было много труднее чем мне, я узнала правду лишь после нашей свадьбы. Он женился на той вдове, но полуофициально, позвали муллу и оформили брак, но в ЗАГС он идти отказался категорически. А когда я вернулась, просто сказал ей «талак» три раза и все.

— Имел жену с ребенком, но изменял ее с тобой, а потом и вовсе бросил и побежал к тебе — съязвил Александр, то, как она отзывалась о своем муже все более злило его.

— Ты ничего не понял, по обычаю он мог ввести меня в дом лишь как вторую жену, вторую ты понимаешь! Он пошел против семьи ради меня, но пока работал часть денег посылал ей. А нам было трудно, пришлось уехать из родных мест, все начать заново.

— Извини, ты права, я должен был так о нем отзываться — признался Александр — давай переменим тему, расскажи про свою студенческую жизнь, то что было между нами недавно, не знаю, похоже это лучший секс за много лет, кто научил тебя?

— Выучилась помаленьку. Я еще много чего умею — мягким обворожительным голосом произнесла она. — Будешь хорошо себя вести, все расскажу и покажу.

— Да? И что я еще не знаю, может ты в оргиях участвовала или садо-мазо практиковала?

— Нет, я приличная девушка была, ну... в общем и целом. Но раз уж разоткровенничалась, то признаюсь честно, ты не первый кто входил в мою заднюю дверцу.

— Так, а вот тут поподробней, пожалуйста, — заинтересовался Александр

— Да был один парень, уговорил попробовать, вначале было просто больно, под конец вроде я что-то такое почувствовала, но он увы слишком быстро кончал.

— Стоп, я угадаю, и он уговорил тебя на второй раз?

— Да, на второй и даже третий, говорил, что привыкну и будет классно, но ничего толком не изменилось, и я его послала. Кстати сегодня мне не было уж особо больно, это ты позаботился, хотя спать с этой хреновиной внутри было неприятно. Я боялась, что ты будешь это делать часто и потому немного подыграла.

— Значит мне не светит?

— Ну почему, раз-два в месяц я могу дать тебе поразвлечься для разнообразия, но не чаще.

— Ты восхищаешь меня все больше. Боюсь еще немного, и ты веревки из меня вить сможешь.

— Я не настолько жестока и расчетлива, раз уже нам судьба быть вместе, давай относится друг к другу уважительно.

— Только уважительно? Я тебе хоть чуточку нравлюсь?

— Я не буду врать, пока не знаю, последние несколько часов мне было хорошо с тобой, можно даже сказать, что я была счастлива, но что будет завтра?

— Все будет хорошо, я обещаю, — сказал он, смотря ее прямо в глаза.

День плавно перешел в вечер. Александр и Нина сидели вдвоем на диване и смотрели телевизор. Время от времени то она, то он отрывали взгляд от экрана и смотрели один на другого, словно пытаясь разглядеть, что за человек так стремительно ворвался в их жизнь. Погода стояла хорошая, Александру очень хотелось пройтись по улице, вдохнуть свежий вечерний воздух, развеяться. Как бы он хотел пройтись вместе с ней, взяв за руку. Но увы, это случится верно не скоро, если случится вообще. В конце концов, он не выдержал, и оставив ее дома все же решил пройтись. Она осталась дома и обещала приготовить ужин. Он шел по вечернему городу, вдыхал его аромат, созерцал приглушенные краски, слушал его затихающий шум.

Вернувшись обратно, во дворе он встретил пожилую женщину с пятого этажа, гуляющую с собакой.

— Здравствуй, Саша.

— Здравствуйте.

— Слышал ужас то какой, опять бомбу взорвали нелюди, и все молодых, молодых, бедные родители, такое горе!

— Да уж.

— Сам-то как?

— Да так ничего особо нового.

— Хм. А кто тогда та девушка?

— Какая девушка?

— Та, что стоит у окна на кухне и ждет тебя.

— Да так, знакомая.

— Понятно. Не мое конечно дело, но скажу: Ольга дрянь порядочная была, это хорошо что ты кого-то нашел, нельзя одному, слышь, нельзя. Удержи ее и начни все с начала.

— Хорошо, до свиданья.

Вернувшись, он встретился с Ниной в прихожей, повинуясь внезапному импульсу, он вдруг поцеловал ее в щеку и обнял, даже не сняв обувь.

— Ты стояла у окна и ждала меня.

— Да, ты меня видел?

— Соседка тебя видела

— Ой, извини, — она взволновано посмотрела на него — И что она сказала?

— Порадовалась за меня. Задергивай, пожалуйста занавески перед тем, как включить свет, маловероятно, что тебя опознают, но мы не можем рисковать.

— Хорошо.

Они поужинали, еще посмотрели телевизор, ночь медленно, но верно вступала в свои права, первая ночь, которую им предстояло провести вместе по обоюдному согласию. Александр непременно хотел обговорить вопрос и контрацепции заранее, слишком высоки были ставки.

— Нина, нужно обсудить важный вопрос, я хочу провести эту ночь с тобой, ты согласна?

— Ну, собственно, мы договорились жить вместе, это теперь вроде как моя обязанность.

— Не говори так, — Александр нахмурился — мне неприятно думать, что этим ты отрабатываешь какой-то долг. Если не хочешь, можешь сказать, что голова болит, — попытался он обратить все в шутку.

— А собственно что не так? Ты спас меня, укрываешь рискуя всем, обеспечиваешь, даришь подарки. Я благодарна, но что я могу предложить взамен кроме как готовки, уборки и своего тела?

— Значит прошлый раз ты была со мной только из чувства благодарности? Сделала минет, трахалась со мной, за крышу над головой, за новые шмотки?

— Милый, но ведь было всегда: женщина жила с тем, кто заботился о ней и мог защитить. Зачем усложнять?

— Усложнять?! Я запал на тебя, черт возьми, я не знаю как так получилось и не хочу понимать, не знаю, это было как вспышка, я внезапно понял, что хочу быть с тобой. И я хочу, чтобы ты была счастлива, — он сказал все скороговоркой и с надеждой посмотрел на нее.

— Но я вполне счастлива, по крайней мере сейчас, если ты действительно любишь меня, разве этого не достаточно?

— Увы, мой жизненный опыт говорит об обратном, — он погрустнел, вспомнив Ольгу.

— Не все женщины стервы, поверь мне, — она улыбнулась и ласково провела по его волосам

— Мне хочется большего.

— Помнишь пословицу «Женская любовь — это холодный чайник на горячей плите», иногда просто нужно больше времени, — помолчав она добавила с грустью. — В любом случае кроме тебя у меня никого больше нет, муж лежит в земле, а для родных я умерла уже давно.

— Я буду ждать — сказал Александр и обнял ту, что так неожиданно стала для него смыслом жизни.

Некоторое время они сидели молча, потом наконец Александр решил все же заговорить с Ниной о контрацепции.

— Как я понимаю эту ночь мы проведем вместе, я купил тебе таблетки, но сегодня думаю обойдемся презервативом?

— Я не хочу предохраняться.

— Черт да, что с ней такое — подумал Александр, стараясь сохранять спокойствие — Нина, милая это неразумно, а вдруг ты забеременеешь.

— Да, я хочу этого. А ты, разве ты не хочешь детей от меня.

— Конечно хочу, но не сейчас, мы должны год — два пожить тихо, не привлекая внимания, беременность и ребенок это куча всяких документов, регистраций прочего, тебя могут вычислить и арестовать.

— Год-два? Да я не знаю, что будет завтра, как знать, может это мой последний шанс, я и так потеряла много времени. А паспорт мы сделаем.

— Паспорт?! Да, лет двадцать назад достаточно было паспорта. Но как только ты придешь на прием в женскую консультацию, тебе понадобится медицинский полис, потом понадобится ИНН и СНИЛС. Чтобы зарегистрировать ребенка нужно будет оформить регистрацию на тебя, а для этого вероятно придется оформить брак. И на каждом этапе можно провалиться и потерять все.

— И что сидеть по углам прятаться!? Так это та же тюрьма, и годы уходят, а я хочу детей, нормальную семью!?

— Будут у нас дети и семья будет. Но нужно потерпеть, пойми.

— Не хочу терпеть! Или без презерватива или никак!

— Ну и... — не выдержал Александр, махнул рукой, ушел в другую комнату и лег на тахту.

Он лежал и смотрел в потолок, опустошенный, растерянный, хотелось обхватить голову руками и кричать «За что!? За что мне это?!» Прошло минут десять-пятнадцать, в комнату вошла Нина, одетая в ночную рубашку, свет от люстры мягко падал на нее сверху, открывая взгляду контуры ее тела.

— Мне одиноко одной на такой большой кровати, иди ко мне — сказала она мягким завораживающим голосом, и Александр готов было последовать за ней, но недавняя обида напомнила и себе.

— Ты же отказалась спать со мной, быть рядом и не сметь прикоснуться... — он махнул рукой — ступай прочь.

— Прости, я перегнула палку, — извиняющимся тоном сказала Нина — ты можешь быть со мной, у меня безопасный день, и в прошлый раз я ничем не рисковала.

— Ты... Ты — не находил слов Александр от возмущения — зачем ты так со мной?!

— Хотела узнать, как сильно ты меня любишь, возможно я заигралась, но ведь и ты сегодня утром был не прочь поиграть, кивнула она в сторону кольца в стене.

— Так я и сейчас не прочь поиграть, — сказал он и тоже кивнул на кольцо, затем ухмыльнулся так, что Нине стало не по себе. Затем поднялся и начал медленно приближаться к Нине, остановившись прямо перед ней, смотрел в ее испуганные глаза и ждал, что она сделает.

— Прости меня, я больше так не буду, — сказала она и бросилась к нему, прижавшись плотно к телу. — Пожалуйста, только ее надо снова, — она заплакала — не надо снова — она подняла голову вверх слезно моля о пощаде.

— Что ты со мной делаешь, милая? — сказал он, обняв ее за талию.

— Ну, так пошли — сказала она пройдя вперед и протянув ему руку, Александр взял ее, и рука об руку они проследовали в спальню. «Похоже это все еще сказывается действие лекарств, о Боже, дай мне сил и терпения» — думал Александр по дороге. Войдя в комнату, она неожиданно вырвалась и прыгнула с разбегу в постель. Александр погасил свет, сбросил трусы и лег рядом.

Ночь была светлой, но уличные фонари уже разгорались, лежа на спине и повернувшись навстречу соседу, он рассматривали лица друг друга, силясь понять, кто он, тот человек, что лежит напротив. Понемногу они начали сближаться. Будто неизвестная и непреодолимая сила тянула их друг к другу. Сначала медленно по миллиметру, затем решительнее, и вот их дыхание смешалось, губы встретились, руки охватили плечи, талию бедра и ее рубашка быстро ползет вверх, и кожа чувствует кожу. И вот уже он на ней, и она на нем и одеяло ползет вниз, почти не прикрывая их наготу, и возбуждение становится нестерпимым, и он входит, а она принимает, и вместе они двигаются в безумном танце страсти. Первый раз он властвовал над ней, второй она руководила им, но сейчас они будто были единым целым, неразделимым, совершенным, ненасытным. И кажется у них одно дыхание на двоих, и сердца бьются такт в такт, задавая ритм, подводя к краю и за край, и вот уже нет ничего, ни комнаты не постели, не их самих, ничего кроме мига наслаждения, накрывшего их. Вот они падают в бездонную бездну вместе, и ее тихий стон эхом разносится по ее стенам. И насладившись друг другом, достигнув дна колодца страсти, они не разомкнули объятий, покуда сон не укутал их обессиленные тела, унося прочь страхи, тревоги, сомнения...

Наступило утро, день обещал быть сухим теплым, утренняя прохлада затекала через приоткрытые окна. Казалось, сегодня все будет хорошо и ничего не омрачит счастья этой пары. Но немилосердная судьба приготовила им еще одно, последнее испытание.

Все началось с пустяка, как и всегда бывает, в светильнике в ванной перегорела лампочка, Александр раскрутил плафон, заметил ее, но оставил отвертку на стиральной машине, утром как всегда было много дел, и он забыл о ней. Пока ее любовник суетился, Нина нежилась в постели, спешить ей было некуда, наконец она решила почистить зубы и вошла в ванную.

Покончив с утренним туалетом и полюбовавшись собой в зеркале, Нина решила было уходить, когда ее взгляд привлекла оставленная отвертка, «опять он все разбрасывает» — подумала она и взяла ее с собой, желая убрать в ящик с инструментами. Все произошло очень быстро: коридор ведущий на кухню был узкий, и распахнув дверь ванной Нина столкнулась с Александром. Он спешил на кухню и думал о делах, как вдруг перед ним возникла Нина, в правой руке которой была зажата отвертка. Места для маневра не было, не желая пропустить удар, он попытался выбить оружие из руки Нины, но та увидев резкое движение, неосознанно нанесла удар Александру в живот.

Его спасла быстрая реакция, каким-то чудом удалось отвернуться, и удар прошел по касательной, жало распороло кожу, но худшего — проникающего ранения в брюшную полость удалось избежать. Резким ударом по руке он выбил оружие. Рана была неопасной, но сильно кровоточила. Увидев, что она натворила, Нина сползла по стене на пол, дыхание перехватило: « Я не... не хоте...», — пыталась оправдаться она, но у нее начиналась истерика. Александр не стал ее слушать, схватив женщину за волосы, он потащил ее в комнату. Нина пыталась подняться и что-то объяснить, но сейчас это было бесполезно, ярость переполняла Александра. Он приковал ее к батарее и разорвал сорочку, лежа голая на полу она все еще пыталась что-то сказать, но он заткнул ее рот кляпом. Затем притащил большой лист полиэтилена и подложил под нее, затем принес небольшую миску и бросил рядом. Нина смотрела не него умоляющим взглядом, прося о пощаде, но он отвернулся и сказал на удивление тихо:

— Как ты могла? Ты притворялась все это время, я тебя любил! — сказал он громче — Любил, черт возьми! — помолчав добавил он тихо. — И сейчас люблю, несмотря не на что. Что же мне с тобой делать, что делать?

Он постоял немного, затем занялся своей раной, к счастью ничего серьезного не случилось, он обработал порез и заклеил пластырем. Затем он вернулся в комнату.

— Миска для естественных потребностей, вернусь через 9 часов, полежи тут пока без еды и питья и подумай о последствиях, когда вернусь — решу, что с тобой делать. Он запер дверь, закрыл все окна и поехал на работу.

Весь день Александр был не в свой тарелке, он пытался отвлечься, уйти в работу, но боль душевная и физическая ни на минуту не давали покоя. Рана кровоточила, в обед он наклеил еще пластырь, к счастью кровь не протекла на рубашку. Ближе к концу рабочего дня рабочего дня все растущее беспокойство полностью овладело им, он поймал себя на мысли, что не видит и не слышит ничего вокруг. И вдруг внезапно такая простая, такая логичная мысль, словно молния пронеслась у него в голове. За два часа до конца он отпросился с работы и поспешил домой.

В Москве тем временем проходило важное совещание. Высокие чины готовились докладывать руководству страны результаты расследования.

— ... Непосредственного организатора уже нашли и задержали. Погибшую опознали и пресанули родственников, повезло — стерва болтливой была. Выяснилось, что террористок было две, первая произвела подрыв в скоплении народа на входе, началась паника, вторая должна была подорвать уцелевших, когда они толпой побежали к выходу.

— Поясните, к какому выходу?

— В целях безопасности и недопущения большого скопления людей, были установлены заграждения и оставлен проход около ста метров в длину. Вход и выход был возможен только по этому коридору.

— Так, и именно там встала вторая смертница, она должна была ждать, пока толпа поравняется с ней и подорвать себя, умно, очень умно.

— И что произошло? Она вдруг передумала или что?

— Долгое время было непонятно, но затем несколько свидетелей из числа пострадавших вспомнили, что видели эту женщину, к ней подбежал какой-то мужчина, сбил с ног, что искал на теле и затем потащил куда-то. Затем уже другие вспомнили, что видели как кто-то тащил пострадавшую по приметам схожую с подозреваемой к свой машине, она вроде как была не в себе и сильно упиралась.

— Интересные вещи вы нам тут рассказываете: неизвестный герой спасет кучу жизней, а затем вместо того, чтобы сдать преступницу и получить правительственную награду, скрывается с ней места преступления. Пояс шахида нашли?

— Нет, похоже он его не снимал, только обезвредил.

— То есть он повез террористку, обвешанную взрывчаткой на своей машине? Да этот парень псих! Что о нем известно?

— Почти ничего, на вид лет тридцать, машина не то серая, не то серебристая, марка неизвестна, номера нет, стояла вне зоны действия камер видеонаблюдения, видимо преднамеренно. Подозреваемый стоял в стороне от толпы, будто кого-то высматривал.

— Маньяк вы хотите сказать, да кстати, а как он смог довести ее до места, днем в час пик, в багажник засунул?

— Нет, свидетели

говорят, что посадил на переднее сиденье, видимо он ее как-то вырубил, наркоз или электрошок.

— Скорее всего хлороформ.

— Так значит, готовился заранее, терять ему было нечего, и он рискнул. Что делать будем?

— А ничего, нам она особенно не нужна, рядовой исполнитель, не знает ничего, а организатора уже взяли. Тут два расклада: или ее расчлененный труп найдут на свалке, либо, что скорее всего, она исчезнет бесследно. Примет на подозреваемого нет, так что сами понимаете.

— Ну, с ней ясно, напишем ориентировку и забудем как дурной сон. А что тем типом?

— Напишем, что ищем важного свидетеля, дадим приметы, подергаемся месяц — другой и в топку.

— Его досье?

— И ее тоже. Нет смысла тратить и время и ресурсы на дохлую тему. Если бы тот парень задержал ее и сдал нам, он бы получил бы лавры героя, а мы изрядно головной боли. Я уже отменил, что как свидетель она никакая. Зато пресса вцепляется в эту тему, им это подарок просто: «Русская девчонка смертница, вдова боевика, убитого при спецоперации». Потом правозащитники разные подкатывают, международная амнистия, и понеслась!

— Понятно. Короче, работаем по обоим, но без фанатизма. Расклад такой: пояс не сработал или в последний момент она передумала и скрылась. Ищем свидетеля, который ее подвозил. Потом отрабатываем версию, что ее убрали свои за провал операции. Про остальное не слова. Надеюсь разжевывать не надо?

— А что прессе сообщим?

— Все как обычно «Террористы взорвали бомбу, погибли люди, исполнителей и организаторов задержали, изъяли взрывчатку, экстремистскую литературу, бла-бла-бла»

— Получается маньяк останется безнаказанным?

— Я хочу напомнить, что если бы второе СВУ сработало, жертв было много больше. Я не говорю, что он мне нравится, но тут он поступил как герой, рискуя жизнью сбил ее с ног, и даже если бы ему не удалось предотвратить взрыв, погибли бы только он и она. Десятки молодых людей остались живы и черт возьми, если жизнь этой дряни — цена, то я готов ее заплатить.

— А если он не остановится, и будут новые жертвы?

— Тогда и будем думать, а сейчас только очередного висюка нам и не хватает, блин.

— Ну ясно, на том и порешим.

Александр мчался домой как чумной, пару раз он даже нарушил правила, лишь неимоверным усилием воли он взял себя в руки. Злость к самому себе переполняла его «Надо же быть таким дураком, она ведь пыталась сказать, но ты не слушал. Она ведь просто испугалась да лекарства могли повлиять, сам же сказал и необдуманных поступках и сам же забыл. Что угодно, только вымолить у нее прощение, что угодно, только бы не было поздно» Он припарковался и даже не пошел, а побежал к подъезду, стремглав он одолевал лестничные пролеты, но эти мгновения казались ему часами. Дрожащими руками он открыл дверь и не раздеваясь вбежал в комнату.

Увиденное потрясло его, он увидел у окна лежащую женщину, беспомощную, связанную, испачканную в испражнениях, рядом валялась перевернутая миска. Но главное, что он увидел и от чего у него перехватило дыхание и защемило сердце — несмотря на кляп она пыталась улыбаться. Она улыбалась, увидев его. «Неужели слишком поздно?» — испугался он: «Она не выдержала и сошла с ума, как мне жить теперь?»

Не раздеваясь и не боясь испачкаться, он освободил ее, и потащил ее ванную, положив в ванну и пустив воду, он сбегал на кухню и налил ей кипяченой воды в пластиковую бутылку, долгое время она пила не отрываясь, жадно глотая потрескавшимися губами живительную влагу. Наконец она оторвалась от бутылки и повернулась к нему.

— Прости меня — сказали они синхронно и замолчали глядя в глаза друг другу.

— Я не должен был... — начал было Александр.

— Я не хотела, не знаю, что на меня нашло, я просто испугалась, прости пожалуйста — перебила его Нина — Я не хотела. Я не хотела!

— Я не сдержался, ты хотела все объяснить, но я не слушал, скажи, что мне сделать, чтобы ты простила меня? — сказал он и удивлением обнаружил, что слезы наворачиваются у него на глазах.

— Я простила, простила, послушаю что скажу, это очень важно. Вначале, когда ты только ушел, мне было очень страшно, страшно от того что ты сделаешь со мной, когда вернешься. Но потом вначале немного, а затем все сильней отчаяние захватило меня, и не потому, что я боялась что будет, и не от того, что не смогла объяснить тебе, а потому что не тебя не было рядом. И внезапно я наконец поняла, что все эти дни лишь ты удерживал меня на земле, лишь благодаря тебе, лишь ради тебя я живу, я хочу и быть только с тобой и... — она прервалась, выдохнула и наконец произнесла — Я люблю тебя.

— Я будто вечность ждал этих слов — подумал он, неужели она... — И я люблю тебя милая.

Он достал ее из ванной вытер полотенцем, принес и подал халат и вот они уже сидели на диване и не могли оторваться друг от друга.

— Будет трудно — сказала она

— Вдвоем мы справимся — заверил он.

— Надо будет еще много чего сделать, как насчет другой комнаты, сделаем потом там детскую?

— Для тебя что угодно, как же долго я тебя искал... — произнес он, обнимая свою будущую жену.

Эпилог

День клонился к вечеру, легкий ветерок ласково шевелил листву. Мягкий солнечный свет проникал через редкие облака. Лето наконец твердо вступило в свои права, и будь небо безоблачным, воздух наполнился бы зноем. Но сейчас теплый воздух лишь мягко обволакивал все вокруг. Парк был заполнен народом, родители с детьми, молодые и пожилые пары прогуливались по его тенистым аллеям. По одной из них медленно шли двое, держась за руки, большой живот сильно мешал ей, и Нина шла словно утка, переваливаясь с бока на бок. Александр с некоторой тревогой смотрел на жену, но она хоть и неуклюже, но уверено шла рядом с ним. Они долго шли в молчании, наконец она сказала:

— Ты ведь помнишь, какой сегодня день?

— Да, можно сказать годовщина. Ровно год назад ты так неожиданно вошла в мою жизнь.

— Ну, до формальной годовщины нам еще далеко, хотя по сути ты прав. Но я имела в виду нечто большее.

— Что именно?

— Сегодня у меня второй день рождения, да у тебя пожалуй тоже.

— Я думал, что спас тебя, но по сути ты спасла меня.

— Знаешь, я долго не могла до конца поверить, боялась, что что-то случиться, боялась быть счастливой, потому что еще раз все потерять было бы невыносимо.

— Я тоже, порой я просыпался ночью, и мне казалось, что тебя нет рядом, и судорожно начинал искать тебя. Иногда тебя действительно не было, ты вставала ночью, и я не мог успокоиться, пока вновь не видел тебя около себя.

— Не бойся, я всегда буду рядом, а очень скоро ты познакомишься еще с одной красоткой.

— Жду не дождусь, — засмеялся он, вместе мы сможем все — сказал он и обнял жену.

— Не сомневаюсь, — улыбнувшись ответила она — Я немного устала, давай присядем, идти еще долго, а скамеек не будет.

Нина осторожно села с краю, Александр расположился рядом, он аккуратно погладил ее большой живот, затем обнял за правое плечо. Несколько минут сидели, наслаждаясь красками лета, не произнося не слова, и все вокруг казалось спокойным и безмятежным.

— Разрешите присесть? — Александр повернул голову влево и увидел мужчину средний лет плотного телосложения в шортах, рубашке без рукавов и солнечных очках.

— Пожалуйста, места много — ответил он небрежно, незнакомец присел, и посмотрев на пару, сказал

— А у вас похоже скоро пополнение, думаю вы будете хорошим отцом, Александр.

— Откуда вы меня знаете? — удивился он

— Ну почему только вас, вашу супругу ведь зовут Надежда, — поинтересовался он, и не дав им ответить, добавил — или может быть Нина

Александру стало не по себе, за себя он не боялся, серьезное наказание ему вряд ли грозило. «... Но что будет с ней, бежать не получится никак, ладно, если бы хотели арестовать или убить, то не стали устраивать бы этот спектакль»

— Что вам нужно? — спросил он холодно, взял дрожащую жену за руку — Успокойся милая, все обойдется.

— Вы знаете, я давно хотел встретиться с вами Александр, посмотреть на Вас вживую так сказать, — начал вежливо незнакомец. — Вы ведь герой, спасли людей рискуя жизнью.

— Если честно, я тогда спасал свою собственную, у меня не было выбора, я был слишком близко.

— Вы смелый человек, большинство в вашей ситуации попытались бы убежать и погибли бы. Кроме того вы действовали довольно умно не оставив нам никаких зацепок, единственная ваша оплошность — фальшивый паспорт, тот человек давно работает на нас и будь исполнители на местах поумнее, да порасторопнее, никто бы не погиб.

— И что теперь? — обеспокоенно спросил Александр — Вы нас обоих арестуете?

— С какой это стати? Дело о теракте закрыто и сдано в архив. Исполнители погибли, организаторы арестованы.

— Как погибли? — испугалась Нина

— Одна подорвала себя на месте, а вторая в последнюю минуту передумала и сбежала. Мужчину, который по незнанию подвез ее, искали как важного свидетеля, но так и не нашли. Позже задержанные боевики признались, что нашли и убили ее, а тело закопали в лесу, где именно, они не помнят, дело было ночью.

— Тогда зачем вы здесь и почему помогли нам? — удивился Александр

— Потому, что вы хороший человек Александр, Вы спасли других и нашли в себе силы измениться самому ради нее, было бы несправедливо лишать вас самого дорогого в жизни. А что касается Вас, Нина... — он сделал паузу подбирая слова — Забудем прошлое, в конце концов вы не совершили ничего ужасного, раскаялись и встали на верный путь. У вас двоих все только начинается. О документах не беспокойтесь, они настоящие, это Вам, Саша вместо награды за спасение людей.

— Спасибо Вам большое! — поблагодарил незнакомца Александр — Спасибо — тихо добавила Нина.

— Прощайте и берегите себя — ответил незнакомец, поднялся и не спеша направился к выходу.

Александр вновь обнял жену, и они проводили удаляющего незнакомца взглядом. Когда он исчез из виду, Нина произнесла:

— Будто камень с души упал, не могу пока поверить.

— Ты теперь свободна и можешь жить как хочешь — с некоторой грустью заключил Александр.

— Я вообще-то замужем, милый — рассмеялась Нина — пожалуй, я уже отдохнула, пошли дальше.

— Путь будет долгим — предупредил он.

— И мы пройдет его вместе — заверила она

Взявшись за руки, они ушли прочь, лучи вечернего солнца проникая через разрывы облаков освещали им дорогу.