Фамарь

А была Фамарь стройна, как длинноногая горная лань. Осиная талия, широкие бедра, твердая и упругая грудь, невольно приковывали к ней взгляды мужчин и заставляли их провожать её поворотом головы. Кудрявые и пышные волосы, словно крона ливанского кедра, спускались до самого изгиба спины, и, распадаясь спереди, открывали восточной красоты лицо, прекрасное, как чайная роза в утренней росе. Темные густые брови, сходящиеся под углом к переносице, оттеняли бездонные карие глаза с длинными тычинками ресниц. Страстные пухлые губы красавицы, словно два искусно отполированных граната, краснели и блистали на фоне крупных и ровных перламутровых зубов. Аккуратный, с небольшой горбинкой, ханаанский нос словно ставил точку, а точнее, восклицательный знак на этом чудном божественном лике.

Да, была красавица Фамарь, невестка Иудина, хананеянкой, но, как каждая женщина, сотворенная Богом Израиля всем нежным нутром своим жаждала стать матерью, чтобы исполнить долг свой, и продолжить род колена его, как заповедовал Господь: «Жене сказал: умножая, умножу скорбь твою в беременности твоей; . ..будешь рождать детей; и к мужу твоему влечение твое...» (Быт.3:16)

Сколько ночей ждала Фамарь, что взойдет муж её Ир и разделит с нею ложе, и даст семя своё для продолжения рода отца своего Иуды, то известно одному Богу. Ждала, и не дождалась! Не успела зачать Фамарь и родить, ибо умер муж её, не дав потомства, о чем сказано в книге Бытия: «Ир, первенец Иудин, был неугоден пред очами Господа, и умертвил его Господь. (Быт 38:7).

За что Господь умертвил Ира, о том Библия умалчивает, ибо желание Бога обсуждению, а, тем более, осуждению, не подлежит. Да, Фамарь и не смела его осуждать, ибо знала, что он всемилостив и всеблаг, и, что, у Иуды есть другой сын, Онан, который по закону должен дать семя вместо брата своего. Теперь она ждала уже другого мужчину на ложе своем. Снова душевный трепет и вслушивание в ночные шорохи стали уделом её.

— - Вот идет он, чтобы возлечь с женою своею, жаждущей принять в лоно своё семя его и зачать сына, ибо заповедал Бог, что от рода Иудина придет на землю заповедную Машиах-бен Давид и спасет народ Израиля.

Но, опять напрасны были ожидания несчастной женщины, ибо счастлива она может быть только тогда, когда познает мужа своего и понесет от него и родит ребенка. А этот странный отрок не желал исполнить закон и дать Фамари семя своё. Чем можно объяснить то, что юноша не возжелал этакую красавицу, и вместо того, чтобы каждую ночь наслаждаться телом молодой и прекрасной жены, поступал таким странным образом? Каким? Он предпочитал контакту с реальной живой женщиной, которую ему по закону для этого именно и отдали, самоудовлетворение. Может, не вразумил его Господь, что семя следует оставлять в лоне женщины, а не проливать на землю? Да нет же, заповедал он Адаму и Еве знание сие: «плодитесь и размножайтесь, и наполняйте землю!» (Быт.1:28) А как это сделать, о том не следует задумываться, ибо всё идет своим чередом по воле Господа. Но не следовал заповеданным наказом Бога муж Фамари, и ослушался, за что и поплатился. «Зло было пред очами Господа то, что он делал; и Он умертвил и его» (Быт.38:10).

Можно, конечно, по человечески пожалеть несчастного отрока, но не более ли достойна жалости несчастная зрелая женщина, желающая во что бы не стало, не смотря на все препоны, родить ребенка. Можно только позавидовать душевной силе её, дважды испытавшей такое несчастие и не сломавшейся, не отказавшейся от своего намерения продолжить род Иудин. И для этого оставалась ещё одна возможность, ибо у свекра подрастал ещё один сын, Шела, и теперь, по закону, именно он должен был жениться на Фамари и дать семя вместо умерших братьев своих. Но по малолетству своему, Шела не мог дать это семя, и Иуда велел невестке ждать. «И сказал Иуда Фамари, невестке своей: живи вдовою в доме отца твоего, пока подрастет Шела, сын мой. Ибо он сказал: не умер бы и он подобно братьям его. Фамарь пошла и стала жить в доме отца своего. (Быт. 38:11)

И опять не роптала красавица Фамарь, а безропотно ждала, когда же повзрослеет третий сын Иудин и оплодотворит лоно её. Ждала, жаждала! Представляете, каково было ей ложиться в постель и тешить себя надеждой, что Шела исполнит наконец долг свой и разделит с нею семейное ложе. И каждую ночь задумывалась Фамарь над тем, за что же Бог так наказывает её? Не за то ли, что она хананеянка? Но почему тогда он позволил хананеянке Шуа, жене Иуды, родить для него троих сыновей? «И увидел там Иуда дочь одного хананеянина, которому имя: Шуа; и взял ее и вошел к ней. Быт.38:2

— - Кто же я теперь, -- увлажняя слезами подушки свои, рассуждала длинными ночами Фамарь, -- вдова, или свободная женщина? Иуда, винит меня в смерти сыновей, но не за собственные ли грехи Господь наказал его? Ведь это он предложил братьям своим продать любимого сына Израиля Иосифа в рабство. Но, если у Господа всё сочтено и всё следует по плану, то я все-таки должна ро

дить ребенка и продолжить род, чтобы родился Машиах бен Давид - сын божий и Спаситель мира. Если Шела не спешит исполнить задуманное Богом, значит сам Иуда должен продолжить свой род. Ведь он недавно овдовел, но, всё ещё не потерял интерес к женщинам. Не раз я замечала, с каким вожделением смотрел он на меня, когда я проходила мимо с кувшином воды. А, когда у меня оборвалось монисто и он застегивал его, как он смотрел на впадину между грудей моих, как дрожали руки его и он долго не мог справиться с застежкой. Что же мне нужно сделать, чтобы он вошел ко мне и возлег на ложе моё?

Долго не могла Фамарь удумать, как справиться с этой задачей, но время шло, и решимость её увлечь Иуду вызревало и наконец решилась она на такую хитрость. Решила обмануть его Фамарь и обольстить, выдав себя за блудницу.

— - Ведь Иуда давно живет без жены, а сила мужская его ещё велика.

Она всё предвидела, всё предусмотрела, всё рассчитала.

— - Кто скажет, что я не права? – здраво рассуждала она, -- если сниму с себя одежду вдовы и одену покрывала блудницы, закрою лицо своё и сяду у двух источников что на дороге в Фамну, ибо сообщили мне, что Иуда нынче пойдет туда.

И когда пошел Иуда с Хирой, другом своим, посмотреть, как стригут овец его, то увидел на пути своём блудницу, прекрасную телом своим, и кожей своей и грудью своей, такою же прекрасной, как и у невестки его Фамари.

— - Как прекрасна она, -- подумал Иуда, -- пойди, Хира к стригущим овец моих и скажи, что я буду скоро.

И ушел Хира, а Иуда спросил блудницу:

— - Войду я к тебе?

Она же спросила:

— - Что ты дашь мне, если войдешь ко мне?

— - Я пришлю тебе козленка из стада своего.

— - Не обманешь ли ты меня?

— - Как я могу обмануть тебя, ведь ты так желанна мне. А, чтобы ты не сомневалась и отдала мне всё, что у тебя есть в естестве твоем, я оставлю тебе залог. Неужели ты не поверишь мне на слово?

— - Все обещают золотые горы, а получив своё, уходят, забыв обещания. Дашь ли ты мне залог, пока пришлешь козленка?

— - Какой дать тебе залог?

— - Дай мне трость, что в руке твоей!

— - Возьми, -- согласился Иуда, и отдал ей свою трость.

— - Но, это ещё не всё, -- добавила Фамарь, -- дай мне ещё и печать твою, что на руке твоей и перевязь свою.

— - Как я могу отдать тебе печать свою, -- стал возражать Иуда.

— - Ну, так иди своей дорогой, -- решительно заявила Фамарь, увидев, что Иуда уже возжелал её в сердце своём и не откажется от желания своего.

— - Хорошо, согласился Иуда, возьми мою печать и перевязь и впусти меня в чертоги свои.

И с этими словами вошел он к ней и возлежал и дал ей семя своё. И зачала Фамарь от Иуды.

Он же, выйдя от Фамари пошел к овцам своим и велел слугам своим прислать козленка к месту, где взошел он к блуднице, но не нашли никого там слуги его, ибо встав с ложа, на котором возлежала она с Иудой, пошла к себе и сняла с себя покрывало и вновь одела одежду вдовства своего. Но была радость в душе Фамари, ибо чувствовала она в лоне своем плод, что зачала она от Иуды, свекра своего.

И минуло уже три месяца, как зачала Фамарь, когда донесли Иуде:

— - Невестка твоя, Фамарь, впала в блуд и вот она понесла от блуда своего.

Возмутился Иуда и спросил у знатоков закона:

— - Как следует поступить с блудницей, зачавшей не от мужа своего, но во грехе?

— - Предать её смерти на костре, дабы видели и другие жены, что будет с ними, если они поступят так же.

— - Да будет она сожжена, -- воскликнул Иуда, -- ибо не зачла она от мужа своего, но от блуда своего.

И вот, привели Фамарь на место казни и уже сложили костер большой и приготовили факелы, чтобы поджечь хворост, когда посмотрела Фамарь в глаза Иуды и сказала:

— - Прежде чем сказать людям своим, чтобы поднесли факелы свои к хворосту, знай, что понесла я от того, чьи эти вещи.

И показала Иуде и трость его и печать с перевязью его. И увидел Иуда вещи свои и понял, что от него понесла Фамарь и что его семя дало жизнь тому, что было у Фамари в чреве её, и сказал:

— - Да, она правее меня, потому что я не дал ее Шеле, сыну моему. Отпустите её и пусть разрешится она, и если родит сына, то он продолжит род мой.

И родила Фамарь Фареса, Фарес родил Есрома; Есром родил Арама. Салмон родил Вооза от Рахавы; Вооз родил Овида от Руфи; Овид родил Иессея..