Чувственная поездка в Петербург (эроповесть, глава 1.24)

Алёна встретила нас в прихожей внешне удивленно:

— А я думала, что вы подольше погуляете.

Я подыграла ей и спросила, кто еще дома. Она ответила, что Александра на занятиях по танцам, а Рома у себя в комнате. Раздевшись полностью у себя в гостевой, я постучала к Роману, не имея в голове при этом ровно никакого плана действий:

— Добрый вечер, можно к тебе?

Рома обернулся ко мне, сидя за столом с книгами.

— Привет. Заходи, присаживайся.

Когда я уселась и окинула взглядом комнату, то увидела надпись на двери: «Свобода — это то, что я сам сделал из того, что сделали из меня».

— Ух ты, сам сформулировал?

— Это не я, это Жан-Поль Сартр.

— К своему стыду, не знаю, кто это такой.

— Один из самых знаменитых философов XX века. А еще писатель и драматург. Отказался от Нобелевской премии по литературе и от ордена Почетного легиона. Когда во время студенческих волнений в Париже был задержан полицией, то президент де Голль приказал его отпустить, сказав при этом: «Франция Вольтеров не сажает».

— Однако, я смотрю — у тебя целый шкаф с трудами философов. Неужели все это читаешь?

— Собираюсь поступать на философский. Так что перечитываю по мере возможности.

— Я просто так зашла к тебе. А то завтра уже уезжаю. Со всеми в вашей семье, кроме тебя, наговорилась вдоволь. Вот решила и к тебе напоследок заглянуть. Не слишком отвлекаю?

— Да нет. Ты еще будешь когда-нибудь у нас?

— Точно не знаю. Инга задумала медиа-проект о себе и пригласила меня в него в качестве соавтора. Идея этого проекта потрясающе интересна и просто вдохновляет меня в профессиональном плане. Но Инга поставила условие, чтобы я плотно начала заниматься им не раньше сдачи зимней сессии. Так что, может быть, весной приеду в Петербург. А может быть, мы и в Москве с ней встретимся. В общем, пока никакой понятности со сроками. Как сложится — так и сложится. А ты хотел бы еще со мной увидеться?

Наверное, я выбрала неправильную интонацию последней фразы. Потому Рома вдруг ни с того ни с сего раздраженно и почти грубо спросил:

— Слушай, чего ты вообще от меня хочешь?

После этого мне оставалось только фыркнуть: «Ровно ничего!» и выйти из комнаты.

Мое появление в гостиной листавшая там глянцевый журнал Алёна спокойно прокомментировала вопросом:

— Что-то пошло не так с Романом? Уже успели поругаться?

— А что — очень заметно?

— Сказать, что у тебя сейчас раздосадованное лицо – это во

обще ничего не сказать.

Подошедший на наши голоса Денис мгновенно оценил обстановку и предложил мне портретную фотосессию как повод для будущих воспоминаний о поездке в Петербург. На мой вопрос, будет ли это фотосессия ню, он сказал, что ню можно будет устроить как-нибудь в другой раз. И добавил, что его сейчас его больше интересует мое лицо и плечи.

— Мне нужно одеться?

— Не обязательно. Можно обойтись, к примеру, вашим газовым шарфиком. То, что ниже плеч, в кадр все равно не попадет. А шарфик можно неплохо обыграть подсветкой.

— Знаешь, - вставила свое слово Алёна, - у Дениса есть любимая голубоглазая эромодель Nikia A. У нее сотни опубликованных красивых фотосессий и всегда соло без всякой вульгарности. По ходу каждой сессии она, как и положено по законам жанра, раздевается донага. У Дениса есть подборка ее лучших фотосессий, но он смотрит только начальную часть этих фотосессий, где Nikia A еще одета.

— Денис, а почему так?

— В данном случае я не хочу конечного «итога» фотосессии, к которому стремятся другие ее поклонники. Она как эромодель для меня совершенно неординарна, и я намеренно оставляю для своего воображение пространство незавершенности. Она так сиятельна для меня в своем обаянии, что мне не хочется видеть ее полностью голой. Более того, когда я заказал в агентстве, где она обычно снимается, три ее фотосессии в живописных местах, где мы с Алёной бывали, мне предложили как заказчику возможность самому присутствовать на съемках. Я отказался – испугался того, что вдруг при личной встрече что-то меня в ней разочарует, и я останусь жить дальше без ее чудесного образа.

Денис принес экран, драпировки, белые зонты для мягкого рассеянного света, какие-то цветовые фильтры и начал устанавливать аппаратуру. Гостиная на глазах преобразилась в фотостудию. Меня удивило, что перед съемкой Денис предложил мне просто немного попрыгать на месте, чтобы снять напряжение мыслей и тела. Он сказал что раньше, до цифровой эпохи, работая с моделью фотографы всегда делали первые кадры на пустой фотоаппарат. Просто пленка экономилась, пока модель еще не «разогрелась», освобождая свою индивидуальность от омраченности каким-то своими бытовыми проблемами.

Процесс фотосессии понемногу втянул меня в себя. А потом уже настолько захватил, что когда домой пришла Александра, я предложила ей пофотографироваться парой ню в масках. Наше совместное позирование благодаря шалостям Александры незаметно и как-то само собой перешло в откровенные ласки под объективом Дениса. Даже когда Алена с улыбкой позвала нас на ужин, мы продолжали еще минут десять ради своего и Дениса удовольствия.