Браслет

Из Пулково вылетел чартер на Тунис и взял курс на остров Jеrbа. В самолёте летело много детей и со свойственным только нашим детям энтузиазмом они взялись изводить пассажиров с молчаливого позволения своих мамаш и папаш. Отваливающийся периодически складной столик и порванная обивка кресел, говорили о том, что судёнышку нашему уж не один год приходится возить гостей из России, а усевшийся на деревянную табуретку, в коридоре, у кабины пилотов, то ли стюарт, то ли спецохранник, то ли один из членов экипажа, качая головой смотрел, как пара русских пацанов с деревянными саблями носятся по проходу с неописуемыми воплями, мешая пассажирам отдыхать, так и норовя выколоть кому-нибудь глаз. На замечание одной из пассажирок, мамаша одного из них злобно ответила, что надо было женщине лететь другим рейсом, если не нравится на этом. В салоне царил тяжёлый дух доброжелательности и, кто как мог наслаждался комфортом, нетерпеливо поглядывая на часы.

Мы прилетели в Африку. Первое, что бросилось в глаза, это земля терракотового цвета и синее, неестественно синее небо! От ощущения, что это Африка, огромный сказочный континент, что это его воздухом ты теперь дышишь, наступала полная эйфория, которую испытывают путешественники, забираясь в дальние уголки нашей планеты.

На Jеrbа изумительный климат. Постоянный бриз с моря не даёт раскалиться земле и за день вообще не хочется пить. Есть очень приличные отели, а обслуживающий персонал учтив и выдержан. Жил я в бунгало, едва дотягивающее до 3-х звёзд, хотя и заплатил за 4-е. Но это не играло для меня большой роли, лишь бы был душ, свежий воздух и тишина. Мне хотелось полного релакса и я его получил.

В отелях было полно французов, как пожилых, так и молодёжи. Почему-то детей было мало.

Женщины до 35 довольно быстро находили себе бойфрендов из обслуживающего персонала и не особо стесняясь проводили с ними время.

Признаться, я не ожидал такой свободы нравов со стороны барышень европейских грандов цивилизации, но вспомнив про своих соотечественниц в Турции, отметил, что мы в Европе уже давно. Немки могли свободно трахаться с погонщиками верблюдов за кустом, на пустынном пляже, средь бела дня, не особо смущаясь одиноких туристов, прогуливающихся по пляжу вдоль моря.

По-моему, они ещё и приплачивают этим смуглым парням, похожим на "наших" таджиков. Видимо отдых у моря, в понимании большинства женщин, это секс. Вероятно, в этом много истины. Не смог я только идентифицировать бабушек, которым под 70. К моему удивлению они грешили с официантами тем же..., но я только чувствовал это по их поведению, да по отдельным, незначительным, увиденным мною моментам.

Однажды попав вечером в местный клуб соседнего гостиничного комплекса, с любопытством обнаружил, что и здесь, за тысячи миль от дома, у входа крутятся скользкие личности, торгующие марихуаной, как-то неестественно распахивая полы пиджачка, озираясь и пряча глаза, предлагают травку.

В свету фиолетового юпитера над танцполом танцевала изящная молодая француженка. Танцевала необычно и красиво. В фиолетовом свете только мелькала её белая рубашечка под короткой жилеткой, а тонкие изящные руки порхали как бабочки в кромешной тьме. Потом появился на танцполе огромный, неестественных размеров, совершенно квадратного сложения, не менее двух метров роста, метис. Он был в белом костюме и белой шляпе с короткими полями, в чёрных очках. Иногда мелькал его профиль, так похожий на профиль Мухаммеда Алли. Лица его не было видно, и только белая одежда светилась фиолетовым неоном. Это и была "крыша" торговца марихуаной. Он невозмутимо, едва заметно делал движения в такт музыке и от него веяло такой бычьей силой, что сложно себе представить, что в его бизнесе могло что-то пойти не так. К моему удивлению на сцене появился страшный карлик из местных аборигенов, и толпа иностранцев наградила его овациями после исполненного им уродливого танца. А молодые француженки даже с радостью танцевали с ним какие-то медленные вещи.

Какой-то странный мир, подумал я тогда, потягивая какой-то суррогатный алкогольный коктейль.

Мест было не много и ко мне за столик подсели две молодые француженки.

— Bоnnе sоiréе! Vоus n′аvеz раs l′еsрrit, nоus nоus аssеyоns à unе tаblе роur vоus...

(Добрый вечер! Вы не против, мы присядем к вам за столик...)

— о′kеy, ответил я.

— Vоus êtеs еn рrоvеnаnсе d′аllеmаgnе?

(Выприехали из Германии ?)

— I dоn’t knоw Frеnсh, lеt′s tаlk in еnglish, ответил я.

( я не узнаю французского, давайте общаться на английском)

— Lеt′s sреаk Еnglish. Sо whеrе yоu саmе?

— I′m frоm Russiа, нехотя ответил я, зная, что милые девушки могут этому не обрадоваться.

Мы понимали друг друга, обсуждая персонажей клуба и то, что происходило на сцене. Француженки смеялись над моим произношением так непосредственно, что я, соскучившись по лёгкости общения, нёс им какую-то гламурную чепуху, им это нравилось. Одна из них отлучилась куда-то, а потом вернулась с тонкими сигаретками и протянула одну, совершенно непосредственно, мне. Я давно курил марихуану, ещё в далёкой молодости, в богом забытом Уссурийске, но закурил... Мне было хорошо с этими француженками и совершенно наплевать на тунисские законы. Как, впрочем, и всем вокруг.

Jоsе удалилась на танцпол, оставив меня наедине с Niсоl. Так звали девушек. Им было совершенно наплевать, что я из России и их не интересовало из какого я города, и как скоро уезжаю.

Смуглая кожа Niсоl источала тонкий аромат хороших духов, который кружил мне голову. Я предложил ей пойти прогуляться к морю, на что она с искренней радостью согласилась, изобразив лукаво лёгкое смущение.

Я всю ночь драл её, как кошку, наматывая на кулак красивые светлые волосы, оставляя синяки на теле. Она жадно слизывала с моего живота сперму и пот, что-то жарко шепча мне в ухо на французском. Сняла с руки свои браслеты и сняв мой. Накинула их на мой член и захотела именно так, прижав к себе...

У меня давно не было такой тёплой и нежной женщины, ненасытной в сексе и умеющей делать из мужчины мужчину...

Тогда я понял из её слов, что мы оба разъедемся по своим странам и на руках у нас будут наши браслеты, как напоминание о проведённых ночах.

Я даже не знаю, где на карте Франции её дом, а она не знает, где мой. Но я смотрю на этот браслет и мне чудится запах тонких духов Niсоl и тепло её смуглой кожи, нежность губ и страсть её объятий.

Sеrgеy Frееmаn

01.07.2011