А ПО СУББОТАМ БАНЯ

А ПО СУББОТАМ БАНЯ

Наступило лето и, как всегда отключили горячую воду. Я готовился поступать на журфак. По результатам ЕГЭ я должен был поступить на 100 %, к тому же я подготовил несколько своих заметок, которые были опубликованы в местных газетах.

Суббота. Отец собирается в баню с друзьями. И вдруг неожиданное предложение от него.

— Гера, собирайся. Пойдем в баню.

Раньше отец регулярно брал меня с собой. Но, примерно года три тому назад перестал это делать, так как мама считала, что нечего ребенку смотреть, как голые мужики пьют. Правда, отец и его друзья не злоупотребляли спиртным. Так, одна бутылка водки на троих-четверых, ну и пиво, конечно. Но для мамы было достаточно, что отец приходил домой с алкогольным запашком.

Но сейчас мама активно поддержала отца.

— Давай, собирайся Гера, - сказала она. – Хоть вымоешься по-настоящему.

У меня было две причины отказываться. Во-первых, я уже два года, как считаю себя геем-пассивом, каковым и являюсь на самом деле, и голые мужики меня возбуждают. Во-вторых, только три дня назад я избавил лобок и промежность от растительности. Как к этому отнесутся отец и его друзья трудно предугадать.

О первой причине не идти в баню, я, конечно, отцу не сказал. А о второй тихо сообщил на ухо.

— Подумаешь. Сейчас многие так делают, - сказал он. – Я сам укоротил там волосы, так как жарко. Нечего отлынивать, давай, собирайся.

С отцом спорить бесполезно, тем более мама на его стороне.

— Ладно, пойду, переоденусь, - уныло сказал, поняв, что препираться бессмысленно.

— А чего тебе переодеваться? Не на банкет идем. В шортах самый раз.

— Да я без трусов, - признался я.

— Вот как раз трусы в бане и не нужны. Надевай футболку и пошли. Ребята ждут.

К бане мы подъехали на такси. Отец не взял свою машину, так как предстояло возлияние водки и пива. Двое его друзей уже стояли у входа. Через пять минут подъехал еще один друг Борис.

— А ты чего на машине? А пиво и прочее? – спросили его друзья.

— Не буду. Мне еще по делам нужно съездить кое-куда, - ответил он. Увидев меня, он подошел ко мне. – О, Гера, какой ты стал! Я же тебя не видел лет пять, - и обнял меня.

В бане народу было много. Администратор всех подгонял и просил не задерживаться, так как очередь из желающих помыться большая.

Мне кажется, что никто из друзей отца не обратил внимания на то, что у моих гениталий отсутствовала растительность. Более того, у Бориса и Анатолия, как и у отца, волосы были коротко подстрижены. К тому же отец оказался прав: у многих присутствующих мужчин и молодых парней растительность на лобках напрочь отсутствовала.

И напрасно я опасался, что могу возбудиться, увидев голых мужиков. Такое количество обнаженных тел вряд ли кого способно возбудить.

Единственный, кто из компании отца, изредка бросал на меня взгляды, это Борис. А, может, мне это просто показалось. Хотя в этом нет ничего удивительного: Борис, по словам отца, на своей машине приезжал за мной и мамой в роддом.
В бане мы пробыли недолго. Администратор не давал возможности всем рассиживаться и не спеша пить пиво или водку. Поэтому отец, Анатолий и Кирилл решили посетить пивбар, расположенный напротив бани.

Борис предложил подвести меня на своей машине. Я согласился, распрощался с друзьями отца и сел в машину.Сначала мы ехали в направлении нашего дома, но потом Борис свернул в другую сторону.

— А куда это мы, дядя Боря? – спросил я.

— Умоляю, только не называй меня дядей, а то мне кажется, что я уже старый. Просто Борис. – Я кивнул в знак согласия. – Сейчас заедем ко мне, тут недалеко. Ты ведь у меня не был на новой квартире? Ну, вот и посмотришь. А потом я отвезу тебя.

Дом у Бориса оказался элитным, с подземной парковкой. Квартира супер! С огромным холлом-гостинной, тремя спальнями и кухней-столовой.

— Проходи, раздевайся. Будь, как дома, - сказал Борис, приглашая меня в квартиру.

Сам он быстро избавился от бриджей и рубашки, оставив на своем могучем и волосатом теле только довольно узкие трусы. Я снял футболку и остался в шортах. Борис удивленно посмотрел на меня.

— Снимай шорты, Гера. На улице пока не очень жарко, поэтому я кондиционер еще не включаю. Мы с тобой сейчас пивка выпьем.

— Э…понимаете, дядя Боря, у меня шорты с подтрусниками, поэтому я трусы под них не надеваю.

— Во-первых, перестань называть меня дядей, а то я обижусь. А во-вторых, я тебя полчаса тому назад видел в бане абсолютно голым. Так, что нечего стесняться. Нет трусов, ну и ладно. Ходи без них. Давай разоблачайся, - категорично сказал Борис. – Кстати, чтобы тебя не обижать, я свои тоже сниму. Обычно я так и хожу по квартире. – После этих слов он скинул свои трусы и предстал передо мной, как в бане.

Мне ничего не оставалось делать, как последовать его примеру.

Мы прошли на кухню, и Борис усадил меня за стол, а сам стал доставать из холодильника бутылки с пивом и закуски.
Я с интересом наблюдал за ним. Вообще мне нравились такие мужчины, поджарые, не толстые, с волосатым телом. Особенно мне нравилось то, что ягодицы Бориса тоже были покрыты темными волосиками.

Его хобот, болтающийся между ногами, был похож на сардельку. Головка была почти прикрыта, и лишь розовый кончик с прорезью выглядывал наружу. А вот яйца у него были крупными, похожими на абрикосы и неотвислыми.

Борис разлил пиво по стаканам, и мы выпили охлажденный напиток, заедая его бутербродами с копченой колбасой.
Он закурил и стал расспрашивать меня про дальнейшие планы и куда я собираюсь поступать. Я ему поведал, что мечтаю стать журналистом. Идея ему понравилась.

Выпив еще по стакану пива, мне захотелось в туалет, и я спросил у Бориса, как его найти.

— Пойдем, покажу и, кстати, сам отолью.

Санузел поразил меня своим великолепием. Тут была и джакузи, и душевая кабина, унитаз, биде и даже писсуар.
Я подошел к писсуару и, сдвинув верхнюю плоть, собрался пустить струю. Но тут подошел Борис и попросил подвинуться. Пришлось уступить, и мы начали мочиться одновременно. И вдруг Борис задал совершенно ошеломляющий вопрос:

— А ты Золотой дождь любишь?

— Да я вообще-то никогда не пробовал его, - ответил я, не понимая, к чему он клонит. – А почему вы спросили?

— Да так, ничего. Проехали.

Когда мы закончили, то отходя от писсуара, развернулись лицом друг к другу. Борис вдруг прижал меня к себе и впился ртом в мои губы. Я не знал, как на это реагировать и вначале просто стоял и бездействовал. Но поцелуй затянулся, и я стал отвечать Борису, просовывая в его рот свой язык, и он принялся сосать его. Руками я обхватил его волосатую попку и слегка гладил ее ладонями.

Наконец он оторвался от меня и посмотрел мне в глаза.

— Ты ведь хотел этого? Скажи, хотел?

— Я…я… не знаю, - проблеял я.

Тогда он положил руки мне на плечи и слегка надавил. Я присел на корточки и перед моим лицом висел член Бориса. Я понял, что он хочет и взял его пенис в рот, который с каждой секундой начал твердеть. Я принялся сосать его, ощущая запах мочи и, как мне показалось, ее вкус.

Вскоре его член благодаря мне превратился в приличный фаллос, прилагая все усилия, чтобы понравилось Борису, и он получил наслаждение. Руками я обнимал его за волосатые ягодицы.

Но это продолжалось не долго. К моему удивлению, Борис остановил меня, так и не кончив. Я вопросительно посмотрел на него.

— Молодец. Хорошо умеешь это делать. Пока достаточно. Идем.

Я поднялся и пошел за ним на кухню. Пока я сосал, мой член тоже поднялся, тем более я теребил его. И теперь мы шли вместе с Борисом с торчащими стволами.

Уже на кухне Борис подошел ко мне вплотную и сгреб в кулак мой член с мошонкой, немного помял их и отпустил.

— У тебя неплохой прибор, Гера. Девочкам нравится? – спросил он.

— Я не знаю. С девочками не пробовал, - ответил я.

— Ну, значит, я оказался прав в своих выводах: ты гей, да еще пассив. Правильно? – он внимательно посмотрел на меня.

— Правильно, дядя Боря. Только я думаю, отцу об этом сообщать не стоит.

— Ты садись. Я и не думаю ему об этом сообщать. Пусть остается в радостном неведении. Свой ребенок для любого отца лучше всех. Поэтому не будем его расстраивать. – Он достал из шкафа початую бутылку коньяку налил его в маленькие рюмки. – Это будет наша с тобой, Гера, маленькая тайна. Давай выпьем. – Он поднес рюмку, мы чокнулись и выпили.

Боря закурил. Я тоже попросил сигарету.

— Ты же не куришь, - но сигарету все же дал и поднес зажигалку.

— Иногда, когда выпью немного, покуриваю.

— Ну что, пойдем в спальню? – спросил Борис, когда мы докурили сигареты. – Только учти, Гера, я хочу, чтобы ты добровольно принял решение. Я тебя шантажировать не буду и не хочу.

Я встал со стула и протянул ему руку, давая тем самым понять, что принял решение добровольно и самостоятельно.
В спальне мы улеглись на огромной кровати и принялись ласкать друг друга. Когда я добрался до члена и начал его сосать, Борис предупредил, что теперь я буду делать ему минет, пока он не кончит. Я только промычал в ответ, что согласен.

Кончил Борис минут через семь, от силы десять. Я проглотил весь его нектар и высосал остатки из канала. Борис был доволен. Но я-то остался неудовлетворенным, и мой член разрывался от напряжения. И Борис это заметил.

— Подожди немного, Гера, и ты кончишь и весьма скоро.


Мы сходили на кухню, выпили еще по рюмке и выкурили по сигарете. Боря зашел в ванную и вымыл св

ой пенис.
И опять нас ждала огромная кровать, на которой Борис, наверное, трахнул не одного мальчика или парня.

— Удели внимание моим соскам, - сказал Борис, когда мы улеглись на кровать. – Соси и слегка покусывай, мне нравится.

Я начал играть с его сосками, и потом был удивлен тем, что они увеличились у него наполовину и стали тверды. Мое тело лежало на животе Бориса, и он рукой гладил меня по спине и попке. Член Бориса уже был готов к бою.

— Ну что, Гера, твоя милая попка пустит моего малыша в себя?

Он достал презервативы и смазку. Я разорвал упаковку и при помощи рта надел его на член Бориса. Он же смазал мне анус.

Приняв колено-локтевую позу, я стал ожидать вторжения. Борис не торопился. Он несколько раз провел головкой вдоль моей щелочки и только потом прислонил к бутону ануса кончик головки.

Борис слегка надавил, цветок начал раскрываться, и его монстр стал проникать в меня. Конечно, немного было больно, ведь в диаметре член был не менее шести сантиметров. Но по опыту я знал, что скоро боль отойдет на второй план, и я начну получать наслаждение, когда член начнет массаж моей простаты.

Так и случилось. Правда, Борис трахал меня долго. Я уже успел кончить на простынь и теперь сам нанизывался на долбивший меня член. Борис начал слегка шлепать меня по ягодицам, я инстинктивно сжимал мышцы сфинктера и Борис издавал стон, тем самым показывая, как ему приятно.

Наконец, он напрягся и стал резко вгонять в меня своего «малыша» и я понял, что сейчас Борис начнет исторгать из себя мужское семя.

— О! Блять, кончаю! О! – И он начал содрогаться в течение минуты. – О, как здорово! Гера! Я тебя люблю.
Он вышел из меня и рухнул на спину. Я прижался к нему, и он обнял меня одной рукой…

Потом мы вместе обмылись под душем, и я стал собираться домой.

— Извини, Гера, не могу тебя отвезти – выпил, сам понимаешь. – Сейчас вызову такси.

— Не надо, Борис. Доберусь, тут недалеко.

Борис достал из бумажника пять тысяч и протянул мне. Я вопросительно посмотрел на него.

— Гера. Пойми правильно. Это не плата за секс. Ты знаешь, я одинок, а ты для меня, как сын, несмотря на наши близкие отношения. А детям принято делать подарки. Возьми и купи себе, что считаешь нужным. – Он вложил деньги в мою руку и поцеловал в щеку.

С тех пор мы стали любовниками. Встречались мы довольно часто, но, к сожалению, я не мог оставаться у Бориса на ночь, иначе как бы я объяснил это родителям. И каждый раз он давал мне деньги или делал какие-нибудь подарки.
А в середине августа произошло событие, которое привело к изменениям в моей жизни. Но все по порядку.
У Бориса был день рождения.

Он выпал на пятницу и вечером Борис устроил корпоратив для своих сотрудников. А в воскресенье он пригласил ближайших друзей на свою дачу отметить его день рождения.

Он позвонил мне в субботу и спросил смогу ли я поехать с ним сегодня на дачу, чтобы помочь подготовить все к празднику. Я сказал, что готов, но надо договориться с отцом. Борис позвонил моему отцу и попросил его отпустить с ним меня. Отец дал согласие и теперь уже сам просил меня поехать с Борисом и помочь ему.
Но отец, видимо, заподозрил что-то неладное и приехал на дачу в воскресенье часов в восемь утра. Мы с Борисом безмятежно спали в одной постели и были обнажены.

Отец через открытое окно попал в дом и ворвался в спальню, где мы были с Борисом.

— Ах, вот какая помощь тебе была нужна, скотина! Ты совратил моего сына, подлец!

Мы с Борисом плохо соображали, что произошло, и как тут оказался мой отец. Я прикрылся простыней и готов был провалиться в преисподнюю.

— Семен! Успокойся. Возьми себя в руки и давай поговорим.

— Нам не о чем разговаривать с тобой, старый развратник.

— Папа, перестань! – закричал я.

— А ты молчи, сопляк. Дома поговорим. Вставай, поехали домой.

— Я никуда не поеду. Ты забыл, что мне уже исполнилось 18, и я волен поступать, как мне хочется, - ответил я.
Борис поднялся с кровати и голым подошел к отцу. Не знаю, была ли у него утренняя эрекция, у меня она прошла мгновенно, как отец своим криком разбудил нас.

Борис все-таки увел отца из спальни. Я вскочил и пытался найти свои шорты, но безрезультатно, вспомнив, что оставил их внизу. Обмотав бедра полотенцем, я тихо спустился вниз.

Борис с отцом разговаривали на кухне, прикрыв дверь, и я не мог расслышать их разговор. Я прислонился ухом к двери, пытаясь понять, о чем идет речь. Во всяком случае, они уже не кричали.

— Гера, не подслушивай. Можешь войти, - я услышал голос Бориса. Видимо, он слышал скрип половиц, когда я спускался.

Я вошел в кухню. Отец и Борис сидели за столом, и у каждого стояла рюмка и бутылка коньяка. Видимо, они уже выпили.

— А ты чего прикрылся? – уже тихо спросил отец. – Отца что ли стесняешься?

— Нет, просто машинально, наверное, - ответил я.

— Гера, свари нам кофе, - попросил Борис.

Я начал суетиться у плиты и через несколько минут подал им чашки с горячим кофе. Себе я тоже налил, но начал пить стоя.

— Садись, Гера. В ногах правды нет, - Борис указал на стул напротив отца. Я сел, но старался на отца не смотреть.

Мужчины еще выпили по рюмке. Я понял, что отец уже никуда не поедет, не будет рисковать ехать с запахом алкоголя. Они вышли на веранду и закурили. Воспользовавшись их отсутствием, я плеснул себе в чашку коньяку и выпил. Потом я вышел к ним на веранду и тоже закурил. Отец удивленно посмотрел на меня, но ничего не сказал.

— Семен, Гера, забыли о нашем условии – на даче голышом, - напомнил нам Борис. – А ну давайте оголяйтесь.

Мне пришлось только скинуть полотенце. Отец тоже полностью снял одежду. Они вернулись на кухню и Борис, достав еще одну рюмку для меня, разлил коньяк.

— За что выпьем? – спросил Борис.

— За твой день рождения, - сказал отец, и мы поздравили Бориса.

— Вот что, ребята. Идите, примите душ, а я пока завтрак приготовлю, - сказал Борис, подмигнул мне и шлепнул по попке.

Мы с отцом пошли в душ и обмывались под одним рожком. Отец стал намыливать мне спину и даже прошелся рукой между ягодицами. Я стал возбуждаться.В свою очередь я намылил отцовский член и яйца. И, как мне показалось, у отца готова была появиться эрекция, но я вовремя оставил его член в покое.

Когда мыло было смыто, я решился на рискованный шаг. Присев на корточки, я без промедления взял в рот его член и принялся сосать. Отец только вздохнул, положил руки мне на плечи и откинул голову.Я приложил максимум усилий, чтобы отцу понравилось. И то, как он кончил, говорило в мою пользу. Отец с благодарностью потрепал меня по волосам, а когда я поднялся, он поцеловал меня в губы.

Мы обтерлись и вернулись на кухню. Борис посмотрел на отца, и так как эрекция у него еще не прошла, наверное, все понял и подмигнул отцу.

— Как помылись, ребята? По вам видно, что неплохо, - подначил Борис. – Сейчас я обмоюсь, и сядем завтракать. – Он покинул кухню.

— Тебе хорошо с Борисом? – спросил отец, наливая себе коньяк.

— Нормально. Он хороший любовник и человек.

Через несколько минут вернулся Борис, и мы позавтракали. Потом вышли на веранду и покурили.

— Семен, Гера, можете пойти отдохнуть. А я пойду на кухню и поколдую над продуктами. Ведь после полудня ребята приедут, надо их чем-то кормить.

Мы поднялись на второй этаж, и я хотел пройти в спальню Бориса, но отец остановил меня. Он взял меня за руку и повел в свободную комнату, где всегда ночевал, когда был в гостях у Бориса.

— Ты не хочешь порадовать меня тем, чем радуешь Бориса? – спросил он.

— А ты, папа, этого очень хочешь? – Он кивнул.

Затворив дверь, мы легли на кровать. Мне пришлось взять инициативу на себя, и я прильнул к его члену. Через несколько минут его орган приобрел достаточную твердость и увеличился в размере. Еще некоторое время я ласкал его соски, пока они не оказались весьма жесткими.

Я хотел пойти в спальню Бориса за презервативом и смазкой, но отец остановил меня, предложив произвести сношение без резинки.

— Мы ведь только что из душа, а для смазки используем слюну, - сказал он.

Мне пришлось согласиться, и я лег на спину, обхватив руками попу и раздвинув ноги. Отец смачно плюнул в мой анус и нанес слюну на член.

Затем он лег на спину, и я сел на его член. Без смазки, конечно, было чуть больно, но терпимо. Когда член вошел в меня на всю длину, я начал движения тазом, постепенно увеличивая темп. Отец крепко держал меня за бедра и даже слегка подмахивал.

Я начал мастурбировать и вскоре мне захотелось кончить, пришлось остановиться.Отец начал издавать эротичные стоны, и я понял, что он уже на финишной прямой.Еще несколько секунд скачки на отцовском члене и я почувствовал, как член отца запульсировал и горячая жидкость стала наполнять мои внутренности.

Яростно продолжив мастурбировать, я тоже оросил своим соком живот и грудь отца.
Мы искупнулись в душе, и пошли помогать Борису.

— Ну что, мне кажется, проблема отцов и детей решена, - и он поцеловал нас обоих.

После двенадцати часов дня приехали друзья Бориса, многих их которых я знал и праздник удался на славу…

Теперь мы регулярно посещаем баню, вернее снимаем отдельный номер в сауне. Отец и Борис не приглашают туда своих друзей, а берут с собой только меня, чему я очень рад. Уверен, что то наслаждение, которое я доставляю им обоим заменяет им распитие водки и пива с друзьями в общественной бане.

BERLI (Eristavi).