А леди – тоже люди! (Черновой набросок)

Идёт седьмой год необъявленной войны на Донбассе и седьмой год моей разлуки с Донетчиной – удивительным краем, ставшим для меня второй родиной. Въезд в Донецк мне давно заказан – по многим объективным причинам. Казалось бы, и жаловаться-то грех: уже давно живу на мирной территории с мужем и детьми (после всех своих переселенческих мытарств), обзавелась и новой работой, и новыми друзьями. И всё равно нет-нет да и всплакну в порыве ностальгии за тем благословенным довоенным прошлым... Иной раз кажется: полжизни отдала бы, чтобы вернуть былые дни – когда ещё была полна энергии и радужных надежд, когда не замечала бед и трудностей, когда смеялась в глаза бедности и безденежью. И когда наши края ещё не знали ни ночных канонад, ни мин-растяжек на обочинах дорог, ни пропускных пунктов, сделавших некогда обычные поездки по области чертовски трудными – как дальние путешествия за границу...

Хочется написать о тех временах что-то трогательное и ностальгическое (разумеется, с оглядкой на специфику портала). Вот и начинаю кропать это “что-то”. Хоть и всё ещё сомневаюсь: выльется ли оно во что-нибудь приличное? То есть неприличное...

Стою на полустаночке

В цветастом полушалочке,

А мимо пролетают поезда...

Забыла, как там дальше, но неважно. Марина и вправду, вполголоса напевая эти три строчки, стояла на полустаночке. Иванопольем называется. Оно же – пост «Шестой километр». Где-то между Констахой и Плещухой. То есть, между Константиновкой и Плещеевкой. Не бывали там? Ну и ладно. Опять-таки неважно. Ей – девятнадцать. Она – студентка Донецкого универа, будущая филологиня-украиноведка. Съездившая на выходные домой, к родителям, и заодно на пару часиков заскочившая сюда – в гости к кузинам. Неказистая очкастая блондиночка (кстати сказать, с возрастом она очки так и не сняла и «казистее» ничуть не стала). Кутается в дешёвую коротенькую шубку, поминутно натягивает на уши круглую вязаную шапчонку с помпончиком и пританцовывает от холода: на дворе – ноябрь-месяц, дождливый, промозглый, вечно пасмурный, а ближе к вечеру – ещё и тёмный, да ещё и с морозцем. Водит тоскливым взглядом вокруг себя – по давно облетевшим деревьям и кустам, по серой кирпичной будке, заменяющей здесь вокзальное здание, – и тяжело вздыхает, не переставая полушёпотом бормотать свой бесконечный напев...

– Барышня, простите великодушно, если я... слишком бесцеремонно вторгаюсь в ход ваших мыслей... Не будете ли вы так любезны подсказать, когда должен подойти электропоезд на Донецк? – внезапно слышит она позади мелодичный женский голосок на чистейшем украинском.

Девушка оборачивается с недоумённой ухмылкой. И встречается удивлённым взглядом с нарядной дамой в алом пальто на позолоченных застёжках и такого же цвета широкополой шляпе. Чёрные туфельки-лодочки с золотистыми шпильками, чёрные перчатки, алая сумочка с золотыми пряжками, висящая на изящно согнутом локотке... Нежно-розовое, как после спа-салона, личико с аккуратным макияжем лишь при пристальном взгляде выдаёт женщину за сорок... Ишь ты! И с каких же небес такая «звезда» свалилась на их захолустный полустаночек?..

– Где-то около шести часов, если не опоздает, – ответила «аборигенка», неохотно сдвигая с губ тёплый шарфик и не переставая приплясывать. – А опаздывает он почти всегда.

– Как это непунктуально! – вздыхает гостья. – И почему так происходит?

– Видно, кто-то не умеет рассчитывать ни маршрут, ни время, ни пассажиропоток. Если удастся в вагон протиснуться, считайте, что крупно повезло. Иной раз приходится в переполненном тамбуре стоять аж до конечной остановки, – дерзкая девчонка нарочно решила попугать интеллигенточку-чистоплюйку, пряча под шарфом ехидную ухмылку.

– Ужас... Ужас, – шепчет та, потрясённо качая головой и, к счастью, не замечая ехидства собеседницы... – А как же... люди ездят?

– Адаптируемся понемногу. Человек – существо, ко всему привыкающее. В том числе и к забитым электричкам.

– Неужели никому нет дела до такого кошмара?!

Марина молча пожала плечами, посмеиваясь про себя: «Видно, совсем здешней реальной жизни не знает, малохольная! Ничего, скоро поймёт, что к чему!»...

Вдали, в медленно наползающей вечерней полутьме показался мутно-зелёный локомотив долгожданной электрички, таща за собой семь вагончиков.

– Ну, вот и дождались! – лукаво улыбнулась Маринка шокированной и удручённой собеседнице. – Теперь главное – суметь влезть вовнутрь. А это искусство не из простых!

Дама в красном побледнела от тревожных предчувствий.

– Ничего, прорвёмся! – подмигнула ей местная жительница. – Во время посадки держитесь за меня! И не отставайте!

Приезжая вздрогнула и растерянно повела взглядом вокруг – дескать, люди добрые, да что ж это у вас тут происходит?!!

Электричка, тяжело пыхтя, будто дряхлая старушка с одышкой, подползла к платформе и остановилась. Марина намётанным глазом оценила обстановку: первые три вагона переполнены. А вон там ещё можно протиснуться! Хотя бы в тамбур!

– За мной! – скомандовала она поражённой гостье. Закинула сумку на плечо и крепко уцепилась за поручень. – Шляпку только снимите! Удобнее будет!.. А ну, поберегись-расступись!

– Ну куда ты ото щѝмисся?! Ну... едрёна шишка! Тут и так стать негде! – заворчали из тамбура.

– Где полсотни стоят, там и ещё две примостятся! Не будьте жмотами, мужики! Помогите нам лучше!

– Ладно уже... Девушка, давайте руку! – кто-то из стоявших наверху помог взобраться туда Маринкиной спутнице. Обе «новеньких» втиснулись в угол, зажатые с трёх сторон толпой пассажиров. Кто-то со скрипом и натугой закрыл за вошедшими деревянную дверь.

– Хр-хр...ще...ще...у, – прохрипел репродуктор.

– Шо он хочет?

– Говорит, шо следующая – Плещеевка.

– Ага, а то мы и так не знаем!..

В только что закрывшуюся дверь постучали снаружи, вызвав возмущённый ропот тамбура:

– Шо надо, мужик?! А ну дёргай с отседова!

– Шо "дёргай"? Кого за шо дёргать! Мне ваще-то тоже ехать надо!

– Та ты шо? Може, тебе тут ещё постельку постелить?

– Ну, брат... Ну...

– Дядя, местов больше нема! Ни стоячих, ни висячих! Иди домой! Иди спать!..

Пассажир-неудачник, чертыхаясь, неуклюже спрыгнул на платформу и поковылял пытать счастья в других вагонах. Неизвестно, успел ли... Потому что полминуты спустя электричка чихнула, слегка вздрогнула и медленно поползла к следующей станции. Марина весело взглянула на свою всё ещё бледную от растерянности подопечную и подбадривающе улыбнулась. Мол, не переживайте, доедем! Усе буде гаразд!..

(Продолжение следует. Может быть)