Правду же говорят, что люди удивительно глухи к чужим проблемам. Правдивость этой поговорки я испытала на себе. Меня никогда особо не волновали проблемы медицины. Но когда год назад диагноз ВИЧ был поставлен моему близкому другу, все изменилось.
Что могу сказать? За год я в полной мере успела наплакаться, смогла вполне оценить "гуманность" и "эффективность" отечественной медицины, навидеться нечеловеческого отношения к больным ВИЧ в нашем обществе. При этом отношение наших врачей не только к "Арменикуму" (в них сразу говорит столичный, имперский снобизм) но вообще, к чему-либо иностранному не просто скептическое, но ревностно враждебное. Стоит обмолвиться про Германию, США, как тут же на вас орут с пеной у рта, мол, деньги есть, идите, пусть вас обкрадут эти американцы.
Наверное, это проведение, но именно меня отправили в Армению в командировку и уже сидя в самолете, я вспомнила, про "Арменикум", о котором я читала, и о котором, так странно замолчали. И когда наш самолет приземлился в Ереване, у меня уже был четкий план действий и набор вопросов, который я должна была задать создателям этого препарата, и кровь из носа найти тех, кто им лечился или лечиться.
В ереванском офисе компании ОАО "Арменикум" на улице Налбандяна, меня приняли нехотя, разговор шел тоже вяло, тем более что ни журналистской аккредитации, ни ВИЧ, у меня нет. При этом, странно выглядел тот факт, что пресс-секретарь фирмы Давид Асланян, не отрицал лечебный эффект препарата, но, отказывался ответить на мой главный вопрос: "Почему про "Арменикум" перестали говорить?" Ценой неимоверных усилий, через некоторое время я беседовала с руководителем проекта "Арменикум", академиком Эмилем Габриеляном. Человек очень приятный и воспитанный, он очень долго объяснял мне про "Арменикум", искренне стараясь объяснить мне, что к чему, обнадежить касательно будущего моего друга. Я не врач, и наш разговор про сам "Арменикум", плавно вышел за рамки медицины, при этом признаюсь, что мои вопросы не всегда были корректны.
- Г-н Габриелян, ваш препарат лечит?
- При определенных условиях - да. И во всех случаях, многократно улучшает самочувствие и продлевает жизнь ВИЧ инфицированным.
- На сколько?
- Из первой группы, которая начала у нас курс лечения еще в 99 году, все до сих пор находятся под нашим наблюдением.
- Кроме Николя Колесникова
- С Колей, ситуация была вовсе абсурдной. Он уехал в Калининград, снова начал принимать наркотики, перестал за собой следить. Когда же он умер от переохлаждения, все российские ученые в один голос прокричали: "вот видите, мы же говорили!". Я не могу понять причины такого злорадства, хотя понять могу, но не хочу называть. Я понимаю, что про препарат мало известно, но между злорадством и научным скепсисом - большая разница.
- Вы предопределили мой следующий вопрос. Почему? Почему про "Арменикум" так мало известно? Национальная тайна? Почему не проводиться конференции, приглашаются международные специалисты.
- Понимаете, международных специалистов, изучающие эффект "Арменикума" только сейчас, в эти дни, в Ереване больше десятка. Но, ни одного из России. Препарат запатентован в 7 странах, и на стадии клинических исследований - в стольких же. Что касается конференций, то нам необходимо завершить один из решающих этапов нашей работы...
- Г-н Габриелян, моя интуиция мне говорит,
что вы что-то недоговариваете...
- Аня, может она и не врет. Приводите к нам вашего товарища, мы сделаем все, чтобы продлить ему жизнь, там и увидим, действует "Арменикум" или нет...
Мы попрощались, но, не ответив до конца на одни вопросы, у меня возникли новые.
Продлить жизнь на каких-то десять лет?! Но сегодня больные ВИЧ борются на каждый день, неделю, а здесь, у нас под носом... Нет, это определенно не укладывалось в моей упрямой голове. Оказалось, что лечащихся от ВИЧ Ереване много, только чтобы их найти, нужно иметь связи. Армяне, народ отзывчивый, и нашлись нужные люди, которые подсказали, показали, познакомили. Следующим вечером я добилась своего.
Мы пили кофе с двумя гражданами Латвии, своих полных имен, они просили не называть - уволят с работы. Поэтому я назову их Урмас и Дима.
- А как вы сейчас работаете?
- С поддельными анализами, они в Латвии стоят 150-200 евро.
- Не боитесь кого-нибудь заразить, это кажется, по крайней мере, безответственно.
- Я понимаю твое возмущение, но поверь, шанса заразить кого-то на работе у нас нет. Ни с кровью, ни с сексом мы дело не имеем, - говорит Урмас.
- Да, но если руководство узнает что у меня ВИЧ, то увольнение моментально. Русский, так еще и с ВИЧ, этого точно нужно депортировать.
- Как вы попали в Армению?
Урмас, очень общительный для латыша, засмеялся.
- История, скажу тебе, шпионская. Первый год, как у меня выявили диагноз, я был в глубокой депрессии, ни с кем не общался, ушел с работы. Потом, на каком-то интернет форуме познакомился с одной армянкой, из Риги. Она мне и рассказала про Арменикум. А я - Диме.
- Да, и самое странное, что и Урмас, и я, узнавали про него от знакомых, каким-то полулегальным тоном, на самом деле напоминало шпионский боевик.
- И почему именно так?
- Объясню позже, но как только я узнал про Арменикум, начал копаться в интернете, переписываться со знакомыми, больными ВИЧ, из Калининграда. Мнения были разными, и только статьи с российских сайтов были однозначны - Арменикум это выдумка. Правда, на одном сайте на испанском языке, я нашел статью какого-то врача из Латинской Америки, который, как я понял из транслита, вылечил своих пациентов... - Урмас снова засмеялся, - На самом деле, как будто все это скрывают, как какую-то тайну, я стал чувствовать себя Кеану Ривзом из "Матрицы".
- И что было потом?
- Потом я рассказал про все Диме, и сказал о результатах своих поисков моей знакомой армянке. Она долго молчала, потом написала, "Езжай, хуже ведь не будет".
- И вы поехали?
- Нет, Урмас поехал один.
- Да, я поехал один, Дима тогда не смог. А мне в Риге, врачи сулили всего пару лет жизни, это при условии, что я буду постоянно под их контролем и принимать лекарств на 400-500 евро в месяц, это минимум. Потом поймешь, почему я акцентирую внимание на суммах. Когда я уезжал, то на самом деле, чувствовал себя ужасно, а выглядел еще хуже.
- В каком году это было?
- в 2002. Сейчас 2008. Я понимаю, что я не излечился полностью, но я себя чувствую абсолютно здоровым, все остальное, не важно, а то подумают, что я рекламирую "Арменикум" или Армению.
- А как ты попал сюда, - спросила я у Димы.
- Когда Урмас вернулся через 2 месяца, я просто не узнал его. Сразу подал документы на визу и помчался в Армению. Не скажу, что все было идеально, но тех кошмаров, и ереванских подземок, о которых писали русские газеты, не было. Первый месяц режим был на самом деле строгий, потом пошли послабления. Я даже стал завсегдатаем местных театров.
- И как часто вы приезжаете сюда?
- Раз в год, полтора.
Я задумалась. Урмас, подумав, что я не в восторге от успехов их лечения, взял меня за руку и немного обиженно сказал.
- Аня, я хочу, чтобы ты поняла, мы стали жертвами очень большой и хреновой игры.
- То есть.
- Понимаешь Аня, - вступился Дима, - ЛЕКАРСТВО от ВИЧ, не нужно никому, кроме самих больных понимаешь? Для большинства людей, это так, "социально острая" тема, а для небольшого круга людей - кормушка.
- В смысле.
- Да, да, вот теперь, на момент напряги мозги, - начал говорить Урмас то, что давно хотел. В год, в мире тратиться 250 - 300 МИЛЛИАРДОВ долларов на "борьбу с ВИЧ". Это все, начиная с благотворительных вечеров и заканчивая дорогущими лекарствами. Чтобы не потерять такие деньги, ни то что "Арменикум", всю Армению можно заблокировать. Это сумма в 100, если не больше раз больше бюджета этой страны. Поэтому купить кого надо, и тут и там, это не проблема. Ты даже представить себе не можешь, какие деньги крутятся в фармацевтическом бизнесе.
- И "Арменикум", мягко говоря, прикрыли?!
- Не совсем. Заставить полностью от него отказать слишком уж сложно, да и не надо. Гораздо эффективнее, с одной стороны подкупить кого надо в правительстве Армении, чтобы особо не давали дышать проекту, а с другой, подкинуть пару миллионов Академикам Всея Руси, которые уже 15 лет живут за счет того, что пишут рецензии на лекарства тех или иных компаний.
- Не просто же так люди платят деньги за звание академика? - добавил Дима - Сначала платят они, потом им платит какая-нибудь компания, чтобы член РАМН такой-то написал, что только ХРЕН ТЕРТЫЙ спасает вас от мигрени, и все. При таком
раскладе, устроить массовый бойкот препарата, который и не очень-то рвется за рубеж - пустяковое дело.
- И к тому же, долго уговаривать русского академика, чтобы тот запорол какой-то там "Арменикум" не надо. Сыграл синдром метрополии. Что это там, в какой-то Армении СПИД лечат лучше, чем мы, действительные члены всех академий и т.д. Не хочу обидеть российских ученых, но по коррумпированности они сродни русской таможне. Уж извините меня русские братья, я все- таки, латыш.
Взаимно улыбнувшись друг другу, мы продолжили беседу.
- И поэтому "Арменикум" оказался в вакууме?
- В принципе, да. Просто полная информационная блокада, через которую прорываются какие-то заметки и блоги любителей. В итоге, лучше чтобы из него сделали пустышку, а всех, кто про него говорит - маразматиками, желающими разрекламировать свою страну. А иного уже не требуется, пусть сидят у себя в Ереване, делают что хотят, лечат, кого хотят. Главное подальше от тех самых миллиардных потоков.
- Про наших, понятно, я с ними год имела дело, а как же на Западе?
- Что на Западе? Там методы еще лучше отлажены. Там фармацевтические компании и вовсе пол парламентов и сенатов в кармане держат, поэтому информационно задушить, то что неугодно - проще простого.
- И это в 21 веке!?
- Тем лучше, что в 21 веке. А что, если при желании можно людей убедить что сербы - кровопийцы, а у Садама ядерная бомба, то почему нельзя это? Это ведь в России некоторые люди знают правду, про тот же Ирак, а в США подавляющее большинство уверено, что сербы плохие, а у Садама было куча ядерных, биологических и химических бомб. И помни, 300 МИЛЛИАРДОВ в год! Конечно процесс регистрации "Арменикума" идет, и в США, и во Франции, (кстати, оттуда приезжает очень много людей), но этот процесс можно растягивать до бесконечности, а в конце включить его в реестр, как иммуномодулятор, не закупать, гноить, как делали в России.
- И в итоге "Арменикум" не зарегистрирован ни в одной стране.
- А вот и не так! Смотри, он как раз таки зарегистрирован, но в экономически неразвитых странах, в большинстве, в африканских. По-моему в трех, четырех, и там его используют. Но эти страны
лежат далеко за границей мировых фармацевтических империй, это на Западе и в Японии люди тратят миллиарды на здоровье, и именно туда закрыт путь. А что там, в Конго будет, черт с ним. Все равно Евросоюз выделит 80 миллиардов долларов на помощь странам Африки, на которые скупят всяких витаминов и отправят в Африку. В итоге миллиардные доходы, откаты, черные счета и пр. Поэтому сам факт регистрации, та еще в третьих странах, по сути не опасно для фармацевтических компаний, хотя пару статей закинуть в мировую прессу можно.
- Да, - добавил Дима, - в России препарат то ли на стадии регистрации, или уже зарегистрирован, но это ничего не изменит. Сам факт регистрации, мало что значит. Главное, как сказал Урмас, чтобы препарат был за рамками передовой научной (читай высокооплачиваемой) мысли, и соответственно, не мешал помогать африканцам аспирином и качать европейцев все новыми и новыми лекарствами.
- Просто не могу в это поверить.
- Аня, Мур, автор "Фаренгейт 911" снимает новый документальный фильм, как раз про фармацевтические компании, посмотришь, поймешь насколько это мощная сила. Он говорит, что разоблачать фармацевтических гигантов было сложнее, чем американское правительство и Буша.
- Тут важно понять, что дело не в ВИЧ, не в Армении и не в "Арменикуме". Дело в системе. Выходить из нее нельзя.
- Что за система?
- Если болезнь неизлечима, и ее лечение приносит миллиарды, то излечивать ее полностью - нельзя. Ведь задолго до случая с "Арменикумом" был скандал с увольнением нескольких французских ученых, которые были близки к решению проблемы сахарного диабета, вживлением в поджелудочную железу клеток, или стимулятора какого-то. По-хорошему, ничего узнать про него не удалось. Я узнал, что руководитель проекта уехал в Парагвай и там пытается продолжить свои исследования. И это всего лишь один пример.
- Ужас! Значит, как я правильно понимаю, "Арменикум" дает определенный, весьма ощутимый эффект, но о нем замолчали, зажав проекту горла как внутри Армении, так и за границей.
- Абсолютно верно. - Подытожил Урмас - И поэтому, мы узнаем про него тайно, общаясь на тематических сайтах, большинство которых тоже пестрят статьями наших академиков. И еще такой момент, придумай "Арменикум" в США, у него еще были бы шансы, и то, призрачные. Но Армения, маленькая страна с маленьким бюджетом и большими врагами. Турция, Азербайджан, блокада, эмиграция. И хотя тут есть все, туризм, кафе, отели, жизнь растет, развивается, но все же, Армения еще далека от той страны, которая могла бы пробить сквозь 300 миллиардный барьер свое детище.
Мы замолчали, и Дима сказал слова, которыми я бы хотела закончить мою статью.
- Аня, ты говоришь "определенный эффект", "положительный эффект", это все слова, цифры, для ученых они может даже смешные, какой там эффект, не лечит, значит нет, все, точка! Я не врач, ни академик, я не знаю, лечит "Арменикум", замедляет, притупляет, модулирует или блокирует. Но я живу. Да, я понимаю, что для науки эти шесть лет моей жизни, жизни Урмаса, это ничто. Но это мои шесть лет, в течение которых я жил, ел, пил, читал и даже любил. И поскольку эти годы мне подарил "Арменикум" и Армения, то я им благодарен. Было бы это "Алжирикум" сидели бы мы с тобой в Алжире.
Мы расстались с ребятами, и в тот же вечер я позвонила Александру, моему другу, больному ВИЧ. Он должен приехать в Армению на следующей неделе. Дай Бог, чтобы у него все было хорошо.
Прошу простить за вольный стиль написания, как сказала, я не журналист, и не ученый, и даже не доктор. Я простой русский менеджер среднего звена, которой хотелось помочь своему другу. Чувство, которое со временем превратилось в желание помочь всем, больным ВИЧ инфекцией. Очень благодарна searchmed.ru и всем тем сайтам, газетам и блогерам, которые разместят у себя мою статью, вне зависимости от экономических, национальных, религиозных или черт знает каких еще, интересов. Поймите, люди умирают.