Священный обряд Джанджи

Хите не спалось. Лежа на жесткой подстилке из пальмовых листьев, она разглядывала сквозь щели в кровле хижины разноцветные звездочки, начинающие появляться на темнеющем небосводе. Последние события, резко оборвавшие ее беззаботное детство, тревожили неясностью будущего.

Несколько дней назад, проснувшись, она обнаружила пятно на своей белоснежной паваде. Хотела тайком застирать, но мама остановила её.

Великий дух Мату отметил ее кровавым следом, известив о том, что пришло время Хите войти в круг женщин своего племени. Но для этого нужно пройти священный обряд Джанджи, после которого Хита станет взрослой и сможет на следующем празднике Прару выбрать себе мужа.

За стеной хижины послышался веселый смех подруг, возвращающихся с берега реки. Ей очень хотелось побежать к ним, поболтать, послушать последние новости, но на это теперь было наложено табу. Ее не выпускали. Она ни с кем не могла видеться. Только мама приходила каждый вечер, чтобы принести пищу и воду и узнать, не перестал ли Великий Мату метить ее дочь кровью.

Сегодня белое полотно, расстеленное поверх подстилки из пальмовых листьев, осталось чистым. Великий Мату оставил ее, вернувшись в джунгли, и Хита с тревогой ожидала прихода матери.

Занавеска у входа всколыхнулась, и в хижину вошла Дулу. Она поставила на земляной пол корзину с едой и подошла к дочери. Хита села, поджав ноги и прикрыв их подолом. Дулу внимательно осмотрела подстилку и резким движением закинула Хите подол вверх, обнажив живот. Затем она взялась руками за ее колени и широко развела их в стороны. Мягкая, теплая ладонь мамы погладила живот дочери, проскользила по нежному пушку и двинулась дальше, заставив Хиту вздрогнуть всем телом.

— Великий Мату оставил тебя. Ты готова к обряду Джанджи. Идем со мной, — показала она чистую ладонь.

Они прошли по засыпающему селению, ступая босыми ногами по еще не остывшему после жаркого дня песку. Луна тускло освещала тропинку, которая после редких зарослей углубилась в джунгли. Хиту пугали громкие крики диких зверей, но сердце ее дрожало не от этого. Она знала, что тропа ведет к пещере Джанджи, хотя раньше здесь никогда не бывала. Девочки племени ходить в эту сторону не могли. На это было наложено строжайшее табу. И вот теперь с возрастающей тревогой она шла за матерью.

Джунгли неожиданно расступились. Луна яркой вспышкой отразилась в тихих водах священной реки Янг, преградившей им дорогу. Дулу остановилась на берегу и повернулась к дочери:

— Раздевайся.

Хита, поежившись, стащила через голову с себя паваду и шагнула вслед за матерью в воду. Руки Дулу полными пригоршнями лили теплую воду на обнаженное тело дочери. Омывая Хиту, она нежно гладила ладонями ее шею, плечи, маленькие груди. Не отводя взгляда от встревоженных, но покорных широко раскрытых глаз дочери, мать медленно омыла ей живот. Ее ладони ненадолго задержались между ног и сползли вниз, дойдя до самых пяток. Мириады капелек воды, вспыхивая в лунном свете, скатывались с обнаженной Хиты.

— Идем, — распрямила спину Дулу и вышла на берег. Хита направилась к лежащей на песке одежде.

Оставь это, — не оборачиваясь, низким голосом проговорила мама и двинулась по тропинке к зарослям. Хита посмотрела на лежащее на берегу паваду и пошла за ней.

Легкий ветерок, ласкающий ее кожу, быстро высушил скатывающиеся капельки. Но Хита не заметила этого. Даже крики зверей перестали ее пугать. Усиливающаяся тревога подсказывала, что цель их путешествия уже близка.

Между деревьев мелькнул огонек. Потом еще. И вот, перед ними открылся вход в таинственную пещеру Джанджи. Дулу опустилась на колени. Хита остановилась рядом с матерью, растерянно осматриваясь.

Так они стояли долго. Наконец, в освещенном проеме входа появилась вы

сокая фигура, завернутая в яркий плащ. К ним приближался самый старый колдун племени. Дулу вытянула вперед руки, уткнувшись лицом в песок, и замерла. Хита, почувствовав, что ее внимательно рассматривают, застеснялась, пытаясь прикрыть ладонями обнаженные груди, но повелительный взгляд заставил ее опустить руки.

— Жди здесь, женщина, — скрипучим голосом сказал колдун, потом опять посмотрел на Хиту:

— Иди за мной.

Дочь последний раз взглянула на склоненную спину матери и с замирающим сердцем вступила под своды пещеры. Глаза ее не сразу свыклись с царившим внутри полумраком. Она стояла посередине огромного зала, тускло освещаемого факелами, воткнутыми в расщелины стен, вдоль которых стояли деревянные статуи духов племени, обратив к ней свои страшные раскрашенные лица. Прямо перед ней на плоском камне лежал грозный Мату. Тяжелая ладонь колдуна легла ей на плечо, заставив Хиту опуститься на колени перед великим духом. Девочки племени, уединившись, часто рассказывали друг дружке, какой он. Теперь же Хита широко раскрытыми глазами рассматривала его сама.

Великий Мату лежал на спине, вытянув ноги и опустив руки вдоль тела. Его ярко — красные глаза были слегка прикрыты широкими веками. Его выпуклый живот отражал отблески факелов, но Хита неотрывно смотрела только на выступающий вверх ствол жизни, который должен был сделать ее сегодня взрослой.

— Какой он огромный!

с ужасом думала она.

Хита почувствовала, как сильные руки заставили ее подняться с колен. Повинуясь колдуну, она взошла на камень и, широко разведя ноги в стороны, села на холодные колени Великого Мату. Теперь огромный ствол жизни находился прямо перед ней.

— Не надо бояться Мату, — зашептал на ухо колдун. Его ладони заскользили по спине, нырнув под руки, добрались до вздрагивающих от прерывистого дыхания грудей и сжали их. Хита, слушая шепот, чувствовала, как пальцы долго и нежно мяли ей соски, пока не оставив их., двинулись дальше. Пробежав по животу, они медленно начали подбираться к открывающемуся навстречу стволу жизни входу, пока не коснулись его.

— Ты должна стать влажной, как священная река Янг, — слышала она уже, как во сне. Пальцы, вдруг налившиеся силой, сжались на ее талии, помогли ей приподняться и, подталкивая вперед, стали опускать ее на ждущий ствол жизни духа. Наконец Хита коснулась собой Великого Мату. Руки колдуна задержали ее затрепетавшее тело над зовущим к себе духом. Хита не помнила, как долго стояла она так, слушая нашептывания и касаясь собой Мату. Она уже ничего не боялась. Расплывающееся внизу живота тепло влекло ее навстречу.

— Великий Мату ждет тебя! — услышала она жаркое дыхание над самым ухом. Пальцы, держащие ее за талию, сжались сильнее и, надавив на бедра, опустили ее вниз. Хита вздрогнула, резко прогнулась спиной и насадила себя на огромный ствол жизни Великого Мату.

— А — а — а!!! — крик вырвался из самых глубин ее души. За резкой болью, разорвавшей ее тело пополам, она почувствовала, как Великий Мату заполнил ее всю изнутри. Хита забилась всем телом, но сильные руки удержали ее.

... Дулу стояла на коленях перед входом в пещеру, прислушиваясь к происходящему внутри. Резкий крик дочери заставил ее вздрогнуть, но она не изменила позы. Еще долго она так простояла, пока перед ней не появился старый колдун:

— Можешь войти, женщина.

С замирающим сердцем Дулу вступила под своды священной пещеры Джанджи. Перед лежащим на плоском камне Великим Мату на коленях стояла Хита. Выпуклый живот духа был залит кровью. На нём была кровь многих поколений женщин племени. Кровь самой Дулу. Сейчас живот Великого Мату блестел от крови Хиты.

Колдун подвел Дулу к дочери:

— Хита приняла священный обряд Джанджи! Она — женщина, равная среди равных!