В конце лета на всех фирмах сокращался персонал, так как школьники возвращались по домам. Я слышал, что Тристан пришёл в тот вечер домой поздно, а потом рано встал и отправился на работу.
Я проснулся с большой эрекцией, несмотря на то что предыдущий вечер провозился с Мэри, и я спустился вниз, с подпрыгивающим передо мной членом.
Я увидел, как миссис Джонс подъезжает к дому, и улыбнулся, потому что она была решением моей дилемы с эрекцией. Зазвонил телефон, когда она вошла в дверь. Я поднял трубку. Это была Мэри. Она была расстроена.
«Чад», — сказала она, — «Эмбер идёт к Тристану, чтобы рассказать, что было между нами вчера».
«Не волнуйся об этом», — ответил я. «Я с этим разберусь. А сейчас я кое-чем занят».
Миссис Джонс вошла и сразу упала на пол, как только увидела мою эрекцию. Она уже сосала мой член ещё до того, как я положил трубку. Я просто должен был объяснить Тристану, что Мэри всегда была блядью, и я на самом деле оказал ему услугу. Он заслужил хорошую, приличную девушку. Я быстро забыл о нём, и переключил внимание на миссис Джонс.
Я оторвал её от члена, чтобы раздеть её. Мне не нравилось, когда она была одета в моём присутствии, а потом я снова надавил ей на плечи, вернув на колени.
Миссис Джонс по-прежнему оставалась лучшей хуесоской во всём мире, и я уже готов был кончить через полчаса. «Сейчас я кончу, шлюха», — сказал я, и как раз в этот самый момент, дверь широко распахнулась, и Тристан появился в них, с выражением ярости на лице.
Миссис Джонс дёрнулась, когда услышала, как открылась дверь, и с ужасом посмотрела на сына. Тристан взглянул на свою маму, как раз в тот момент, когда сперма вырвалась наружу и забрызгала ей лицо. Это был хороший оргазм, и струя за струёй, сперма вылетала из моего члена, ложась на лицо и груди миссис Джонс.
Я не могу себе представить, какие чувства может испытывать тот, у кого член раза в три меньше, когда узнаёт, что его девушку только что трахнули, а потом ещё и застукал, как его мать делает минет. Но опять же, я больше никогда не беспокоился о том, что со мной происходило.
Тристан уже плакал, когда вошёл в дом. Теперь слёзы ручьём потекли по его щекам и он упал на колени. Он с трудом поднялся на ноги и выбежал из дома. Мисис Джонс также выбежала из комнаты. Она взбежала, всхлипывая, по лестнице, и я услышал, как захлопнулась дверь спальни.
Как ни странно, я не почувствовал никакого раскаяния. На самом деле, я был зол на Тристана, что он остановил свою маму, и та не проглотила мою сперму. Я пошёл наверх, собрал все свои вещи, и вышел из дома Джонсов, в последний раз, в том году.
Если бы я мог всё вернуть, я не поменял бы ничего, возможно, сначала только закрывал бы двери. Потеря лучшего друга была маленькой ценой, заплаченной за весь тот секс, что был у меня в том году.