Лежать на спине было неудобно из-за боли в одном месте, и Антон все время норовил повернуться набок, чему медсестра Аня активно мешала. Каталка довольно быстро неслась по коридорам, освещенным редкими и тусклыми светильниками, лампы дневного света были отключены. Перед глазами однообразно мелькал потолок, впрочем, это было настолько необычное ощущение, что скучать мальчику не приходилось - страх разбирал его все больше и больше.
Весь путь Антон так и проделал со спущенными штанами, и медсестра даже не удосужилась чем-то прикрыть его достоинство, а когда подъехали к лифту, она решила окончательно раздеть его.
-- Не крутись! Не надо мне помогать. Кто это тебя научил так ножками сучить, а? (шлепок по бедру) А ну руки убрал!
Аня проворно стащила с него вещи еще до прибытия лифта, а когда поехали вверх, забрала последнее - футболку. В операционной горел яркий свет, где от резкого запаха дезинфекции и, главное, созерцания разнообразных хирургических аксессуаров Антону сильно поплохело. Особенно портила настроение страшная хирургическая лампа со множеством круглых глазок-светильников. Когда Аня поставила каталку встык с узкой частью стола, они с другой находившейся в операционной девушкой подхватили его подмышки и лихо затащили на стол, как раз под нее.
Аня сновала где-то рядом, а лицо новой медсестры появилось в поле его зрения вверх ногами. Как необычно, когда ты лежишь на спине, а кто-то наклоняется над тобой и смотрит сверху вниз... Симпатичная пышечка с выбивавшимися из-под шапочки каштановыми волосами и курносым носиком глядела на него задорно и дружелюбно. Все это время Антон подкладывал кулаки под спину, чтобы зад был на подвесе и не давил на больное место, и первое, что сделала новая медсестра - это ласковым шепотом убедила мальчика "отпустить ручки и раскинуть их в стороны". Стол был сделан буквой "Т" и боковины как раз предназначались для вытянутых рук, над ними нависали измерительные приборы и капельницы.
-- Фамилия, имя, отчество? - спросила пышечка.
-- Яцкевич Антон Олегович.
-- Олегович... - она облизала губы. - А полных лет тебе сколько?
-- Семнадцать.
-- А ты случайно кунг-фу всякими там не занимался? - с некоторой издевкой спросила она.